Zеленая тетрадь

Но тут выложили это свои же, харьковские. «Кракен». Нелюди, которые ходят с ним по одним улицам, дышат тем же воздухом. Устраивают такие же зверства, как и моджахеды, убившие его отца.

Что и в какой момент пошло вдруг не так? Почему вдруг два братских народа вынуждены ненавидеть и стрелять друг в друга? Ради каких таких новых идеалов?

Жить дальше в ситуации, когда нацисты «Азова», «Кракена» и «Фрайкора» будут определять будущее его страны, его семьи, языка, его собственное будущее, он просто не мог.

И Женька понял, что оставаться в стороне простым наблюдателем уже не сможет. Поэтому принял для себя решение – начать помогать своим. Да, именно так. Своим.

Вот так, неожиданно для себя, он вышел на телеграм-бот, куда можно было кидать информацию о войсках противника.

Первый раз Женька отправил координаты казармы того самого «Кракена». Слегка дрожащими пальцами набрал их на телефоне и нажал кнопку «отправить». Ответ пришел практически сразу. Сообщили, что информация принята и будет проверена дополнительно.

Прошла неделя. Он уже начал отчаиваться, что его сообщение проигнорировали. Но по указанным данным при очередном ночном обстреле военных объектов вдруг прилетела ракета…

И началась для Женьки другая жизнь. Яркая, насыщенная, опасная.

Раз в две-три недели он отправлял на бот несколько цифр координат и ждал результат. И результат не заставлял себя долго ждать.

Наличие своего автомобиля и загородной дачи пришлось кстати. Это позволило расширить географию за пределы города.

Так на свой личный счет записались уничтожение радара от С-300, который прятался в посадке у перекрестка. Большой склад ГСМ и боеприпасов, несколько колонн с техникой, ремонтные мастерские, еще одно расположение нацистов…

То, что его ведут, заметил почти сразу. В тот день он возвращался с очередной вылазки за город, как вдруг заметил в зеркале заднего вида знакомый автомобиль. Женька уже его видел сегодня, когда выезжал с заправки.

Страха, как ни странно, не было. О методах работы СБУ он слышал неоднократно. И знал, что церемониться с ним не будут. Отправил очередные, разведанные за сегодня координаты. Не сдержал нахлынувших эмоций и добавил в конце: «Горшунов Евгений, Харьков. СБУ на хвосте. Работайте, Братья!» Позвонил жене и дочкам в Воронеж. Обнулил телефон, разжевал зубами симку и разбил аппарат о ручку переключения передач. Детали аккуратно сбрасывал частями из щели окна автомобиля.

Припарковался во дворе и зашел в подъезд. Краем глаза отметил на парковке чужие, не соседские, тонированные машины и микроавтобус…

Кофе-машина шумно плеснула горьковатую черную струю в чашку. Кухня наполнилась характерным ароматом. Женька закрыл глаза и с наслаждением сделал глоток горячего кофе.

Дверной звонок переливами донесся из коридора. Мелодия звонка еще не успела доиграть, как в дверь настойчиво и громко забарабанили.

Женька улыбнулся, накинул на плечи китель отца с орденом, до боли сжал в руке маленькую закопченную звездочку и пошел открывать.

Обменяли Женьку только через полгода, в июле…

ИВАНЫЧ

Штурмовой отряд рассредоточился среди разбитых стен большого частного дома. Дальше двигаться было необходимо через открытый участок, который хорошо простреливался из соседних пятиэтажек. Пара неудачных попыток проскочить стоила нам двоих раненых. Где-то там, внутри многоэтажки, на верхних этажах засели снайпер с тяжелой винтовкой и прикрывающий его пулеметчик. Еще несколько стрелков огрызались с этажей пониже.

У нас с собой был 82-миллиметровый миномет и с десяток мин к нему. Но он в данной ситуации был практически бесполезен. Пробовали закидывать мины через крышу дома. Но по факту это оказалось малорезультативно. Противник спустился на пару этажей ниже, и на миномет можно было не рассчитывать. Из гранатометов мы их достать не могли. Темп продвижения пришлось снизить. Доложил ситуацию командованию. Соседи справа тоже уперлись в укрепленный опорный пункт и вели бой. Помочь с обходом и выходом в тыл к нашему противнику не могли.

Вдруг в шипение рации ворвался голос:

– Не дрейфь, пехота, сейчас поможем! Т-72 – лучший снайпер!

Через минут десять, поднимая облако пыли, на нашу улицу вылетел танк.

Аккуратно, если этот эпитет применим к 40-тонной махине, припарковался возле наших позиций за укрытием. По внешнему виду было понятно, что машина не парадная и бывалая. По всей броне были видны следы от осколков. Кое-где на башне отсутствовала парочка блоков защиты. Задний решетчатый экран по правому борту был оторван, но не до конца, и волочился за танком поднимая дополнительную пыль. На борту красовалась надпись «Пират».

– Командир, дай наводку на цель. Куда работаем? – вновь закряхтела рация. На броню ловко вскарабкался мой сержант и через люк, активно жестикулируя и показывая направление на пятиэтажки, объяснил текущий расклад сил. На всякий случай отдали им свою рацию для корректировки огня по ходу пьесы.

Теплое сизое облако выхлопа от двигателя вырвалось из-под танка. Машина присела, как перед прыжком, качнула гидравликой пушку и двинулась к позиции. Танк выкатился вперед на полтора-два корпуса из-за укрытия – сделал выстрел, выплюнул гильзу и, пока заряжался очередной снаряд, поменял позицию. Следующие несколько минут мы все с удовольствием наблюдали торжество грубой силы и возмездия. Словно ударами гигантской кувалды, снаряды танка буквально разбирали панельки этажей, одним выстрелом вынося места укрытий противника целыми квартирами. Маневрируя среди руин, обломков кирпича, мусора, поваленных деревьев, тяжелая машина, казалось, танцевала на пятачке перед многоэтажками.

Вдруг откуда-то справа по танку ударил гранатомет. Граната пролетела в нескольких сантиметрах над башней и ушла куда-то за наши спины. Через секунду позицию гранатометчика снесло ответкой из пушки. Отстреляв боекомплект и выпустив по нашим целям не менее пятнадцати снарядов, танк вышел из боя.

Бойцы, не давая врагу опомниться, бросились вперед. Небольшими ручейками, прячась за укрытиями, по три-четыре человека стали преодолевать открытое пространство. Где-то застрекотали первые автоматные очереди. Пошли гранаты. Началась работа по зачистке подъездов.

– Работайте, Братья! – донеслось из рации.

– Спасибо, броня! Выручили!

– За чье здоровье свечку поставить?! Как звать, пираты?

– Иваныч! Буба! Дёс!

– Принял, спасибо, пацаны!

И бронированная махина в клубах дизеля уползла куда-то в сторону тыла. Бой продолжался…

Все в полку знали, что Михаил Иванович – настоящий герой. Любили его сослуживцы за рассудительность, умение слушать и здоровую фартовость в бою. Их танк, как задиристый подросток, каждый раз возвращался из боя с новыми ссадинами и насечками. За это его и прозвали «Пират». Именно эта надпись красовалась на его борту, намалеванная белой краской. Танк под свое командование Михаил Иванович, он же Иваныч, получил всего через четыре месяца после своего первого боя. Т-72БЗ. Нормальный такой агрегат. Дизель на восемьсот сорок лошадок. Пушка 125 мм. Почти новый, снятый с хранения. Мечта, а не машина!

До этого Иваныч был механиком-водителем в экипаже на Т-64, который погиб при разминировании прохода для наших бойцов. Тогда по неповоротливому танку с навесным модулем разминирования отработали ПТУРом. Командира и наводчика-оператора убило сразу. А Михаила сильно контузило. Сбив огонь и не дав разгореться пожару, он принял решение продолжить движение и закончить начатое. Рискуя жизнью, под постоянным обстрелом со стороны укрофашистов, повел машину вперед. Задача была выполнена, и колонна смогла выйти из-под удара. За этот подвиг его наградили Орденом Мужества.

А через месяц доверили командовать семьдесят вторым. Так у него появился новый экипаж. Танковый экипаж – это как семья. Буба и Дёс. Отчаянные парни! Их «Пират» стал добрым ангелом-хранителем для пехотинцев, штурмующих укрепы нацистов. Всегда оказывался в нужное время и в нужном месте. Брались за любую работу. Вот и в этот раз, услышав по рации призыв о помощи, они не задумываясь примчались на помощь штурмующему отряду. Так что Иваныч действительно был настоящий герой. И было этому Герою лишь 19 лет…

СОЛНЫШКО

На засаду нарвались уже ближе к вечеру. Солнышко только тронуло верхушки деревьев. Вся наша цепочка, растянувшаяся по тропинке, в его лучах была видна как на ладони. Начали бить сразу из нескольких стволов. Первыми очередями снесли двоих ребят из нашего авангарда. Остальные откатились по разные стороны и, рассредоточившись, начали отвечать. Хорошо, что опыт предыдущих вылазок не прошел зря.

Раньше, в Чечне и позже, разведка шла друг за другом. Сейчас тактику сменили. Дистанцию теперь между двойками держали метров по тридцать. Больше шансов, что не накроют всех разом из арты, сбросом с дрона или из засады. Так получилось и на этот раз.

Поначалу лупили в ответ по местам, откуда могли вести огонь по нам. Отстреляв по рожку по всем кустам и кочкам, поменяли позиции. Постепенно стала вырисовываться картина боя. По звукам, их группа – человек семь-девять. Не больше. Оружие с банками, поэтому не сразу уловили, с каких мест ведется огонь. Плюс эффект внезапности сыграл не в нашу пользу. За кустарником справа у них что-то серьезное, похоже на пулемет. Остальные, пока он нас держит, перезарядившись, постараются сменить позиции и обойти с флангов.

Бьет длинными очередями и широко. Так пулеметом работают только при прикрытии отхода, но не из засады. Скорее всего, работают не спецы, хоть и глушители на стволы поставили. Те лупят часто и короткими. Плюс перемещаются быстрее и чаще.

Но не на тех нарвались. Мы тоже умеем в спецов, когда надо. Ребята все с опытом и слажены. В сторону пулемета, не сговариваясь, с интервалом в секунду, ушли две гранаты. Прикинув, в какую сторону снесло дым от разрывов, кинул дымовую шашку. Нехотя, шипя, белая струя стала рваться ветерком, постепенно закрывая нас от противника. Быстро перекатываясь и меняя положение, каждый взял свой сектор, ожидая атаки.

Высокая трава с одной стороны немного прикрывала нас, но при этом и сковывала обзор. А вот уже их гранаты черными облаками гулко раскрасили наши позиции. Легли чуть левее, туда, где мы были минутой раньше. Никого не задели. Вновь загукали их банки. Затрещали наши автоматы в ответ. Пули со всех сторон начали косить траву и поднимать фонтанчики песка. Боекомплект все расходуют экономно.

Пулемет в кустарнике молчал, что не могло не радовать. Пулеметный расчет противника мы, судя по всему, вынесли. У нас два двести на начало боя. Павлинов и Романенко. Так что плюс-минус пока на равных. Стрельба вдруг резко оборвалась, и наступила звенящая тишина. Каждая сторона оценивала ситуацию и решала задачу по следующим шагам. Они явно не ожидали от нас такой прыти.

Время потекло как кисель. От начала боя прошло не более четырех-пяти минут, но на адреналине казалось, что пролетело не меньше часа. Шашка лениво выплюнула последнее облачко дыма. Дымка от нее была неплотная, но все-таки частично как-то скрывала нас, дополнительно подарив пару лишних минут. Теперь эта маскировка начинала таять, и надо было ускоряться. Противник тоже не записал утекающее время себе на пользу и решил взять нахрапом. Две фигуры метнулись на удалении. И сразу в их сторону ушла длинная очередь от Мухаметзонова, на чей сектор они вышли. Минус один. Не добежал. Весы качнулись в нашу сторону.

Необходимо перехватывать инициативу. Сектор пулемета у них остался незакрытым. Плюс те двое, что сменили позицию, оставили открытым участок у ближних деревьев. Парни, которые закрывали это направление, тоже просчитали возможность маневра и по моему приказу начали активную работу, прикрывая Мухаметзонова. Пошли гранаты и стрелковка с обеих сторон. Противник, казалось, просчитал маневр, но упустил буквально на долю секунды момент атаки и был вынужден прижаться под нашим кинжальным огнем. Первая двойка отработала и стала перезаряжаться. Перекрывая ее, подключились еще два ствола и мой. Били уже конкретно по местам, откуда велся огонь противника. Еще две гранаты. Выигранных 20—30 секунд хватило Мухаметзонову на стремительный бросок, который обеспечил его прохождение к ним в тыл. Он разрядил остаток магазина куда-то в сторону ближайшего кустарника и нырнул за поваленное дерево.

Минус еще как минимум один с той стороны, и у нас – легкий трехсотый. Балыков. Левое плечо по касательной. От помощи отмахнулся. Теперь им придется смотреть в две стороны. У них в тылу нарисовалась заноза в лице нашего Мухи. И нас уже явно больше. Или нет?

– Сдавайтесь, орки! – прокричали с той стороны и жахнули по нам из гранатомета. Оравший гранатометчик был вынужден приподняться для выстрела, что и определило его дальнейшую судьбу. Выстрел делало уже оседающее под пулями тело. Заряд ушел куда-то за линию горизонта.