Призрачная нога

Смоллу виделось, как он, повзрослевший, отправился в путешествие. Прямиком через вырубленное поле, хвойный лес, громадный Фонсовый каньон, подземную деревню и Валерград, он, наконец, достиг Фондорийского Древа, чья верхушка покачивалась выше облаков. Могучий ствол диаметром тысяча двойных шагов, стальные ворота и сотни вооруженных лучников. Затем, Смолл, он сам не понял как, оказался на самой верхушке Древа, на краю узкой смотровой площадки, огороженной низкими перилами. Из-за чудовищных порывов ветра там приходилось горбиться, чтобы удержаться на ногах. Рядом с ним стоял отец, весь покрытый перьями. Отец кивнул, сказал «Кар-карр» и толкнул Смолла. Смолл споткнулся о перила и полетел вниз головой…

Сон оборвался.

Смолл резко сел, огляделся, понял, что это был всего лишь сон и зевнул. Справа от него светящиеся жуки в бешеном танце носились по банке. Он еще раз зевнул и потер глаза. За окном по-прежнему господствовал непроницаемый туман. В закрытую форточку стучали летающие рыбы, над ухом жужжал комар. Смолл отмахнулся от кровососа и встал. Холодный деревянный пол обжег стопы. Бедра отозвались болью. Смоллу захотелось вернуться в постель и укрыться теплым одеялом, но он переборол себя и оделся.

Поднимаясь по лестнице на крышу, Смолл невольно поглядел на отошедшую от стены дощечку и сжал кулаки. Вчера, пока он убегал от секача, убегал ради мяса для семьи, отец вскрыл один из его тайников и забрал все сто пятьдесят серебряных монет…

– Как ты мог? ? вскричал Смолл, обнаружив пропажу. ? Это мои сбережения!

– Если уж на то пошло, ты живешь в моем доме, ? спокойно ответил Артур. ? Но я не выгоняю тебя, говоря, что это мое. Мы одна семья, из личных вещей у нас могут быть только зонт, оружие да одежда. Все остальное общее. Я не прячу от матери деньги, она не прячет их от меня, так почему можешь прятать ты?

– Я их заработал, сам, ? твердо сказал Смолл. ? В свое свободное время. Пока остальные занимались ерундой.

– Кого ты имеешь в виду?

– Не важно, ? отмахнулся Смолл. ? Просто верни мне их.

– Не могу, ? Артур развел руками и взглядом указал на зонт, стоявшей в углу прихожей. Рукоятка из плотного дерева на нем аж поблескивала.

– Ты купил ЕГО? ? Смоллу, словно ударили под дых.

– Ты видел, какой у матери старый зонт? ? вскинулся Артур. ? Того гляди развалится. Вот я и купил ей новый.

– Так ты взял деньги Смолла без спроса? ? возмутилась Марта. Она до этого возилась в мансарде и только что спустилась. ? Не договорился с ним?

– Дорогая, не встревай.

– Мы его завтра же продадим, Смолл, не переживай, ? сказала она непреклонным тоном и строго посмотрела на Артура: ? Как тебе…

– Мам, не надо, отец спросил у меня, и я разрешил, ? соврал Смолл. Он не хотел, чтобы мама расстраивалась. ? У тебя ужасной зонт был. Отец посоветовался со мной. Мы вместе решили сделать тебе приятно. Правда, я настаивал на малиновом цвете, а отец взял перламутровый. Но тебе ведь и он нравится, правда? ? Смолл попытался улыбнуться.

– Конечно-конечно, он просто чудесный. ? Марта так и сияла. Смолл удивлялся порой с какой легкостью мать могла поверить в наспех придуманное объяснение. Отец часто этим пользовался. ? А теперь давайте к столу.

Марта отошла к печке за порцией жареного мяса, и Смолл шепнул отцу:

– Зонт стоит сто монет, верни мне оставшиеся пятьдесят.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, ? Артур пожал плечами. ? Дорогая, тебе помочь?

– Да, достань из шкафа банку с морсом. И корни святые, сними ты уже свои сапоги, все мне тут запачкаешь!

Смолл опустил взгляд и увидел на ногах отца новые кожаные сапоги.

– Шорник сказал их нужно разносить, ? ответил Артур и через плечо подмигнул сыну.

«Надо было во сне первым толкнуть отца», ? подумал Смолл, усевшись на крыше, возле трубы. Дым отпугивал летающих созданий и согревал.

Смолл любил сидеть здесь сразу после сна, дышать свежим воздухом, слушать легкое потрескивание дров в дымоходе и наблюдать за тем, как серая плотная дымка, оседая, слоняется под цветками. Наверху же с приближением рассвета туман рассеивался и походил на воздушные облака, которые не могли сокрыть от Смолла звездное небо. Он каждый день глядел на него. В Фондории год исчислялся по созвездию павлина. На протяжении сорока четырех дней на небе медленно ? звезда за звездой ? вырисовывалось перо, состоявшее из четырех звезд. После того, как все восемь перьев павлина ярко вспыхивали на небе, созвездие гасло, что означало конец одного года и начало другого.

Смолл достал из кармана сладкий корень, откусил кусок и зачавкал. Он не думал ни о чем кроме мести. Представлял, как выливает ведро с ледяной водой отцу на сонное лицо или как мочится в его новенькие кожаные сапоги. Его сейчас злила и мать. Почему она так слепа? Почему не замечает всего, что вытворяет отец? Ведь это не первый случай. Артур превосходный охотник, лучший в Туманной Долине, но в последнее время он только и делает, что отдыхает. Продает мясо, раздобытое Смоллом, и половину полученных денег сплавляет в таверне за игрой в камни. Ладно азартные игры, у каждого свои дурости в голове, но воровство… Смолл смирился с тем, что обеспечивает семью сам, но смириться с тем, что у него крадут, он не сможет.

Полторы тысячи монет, столько Смоллу надо, чтобы начать новую жизнь. С детства он стал замечать, что ему не нравится слишком много всего вокруг. Алчные смотрители, дома разврата, дорогие школы и слаборазвитая медицина. На смотрителей нет управы, Фондория только на бумаге контролирует их. В дома разврата попадают девчонки всех лет, лишившиеся семьи, у них нет другого шанса выжить. Жители Туманной Долины столь же безграмотны, сколь и бедны. Один день в частной школе обойдется семье дороже, чем два десятка плотных завтраков, обедов и ужинов. А что говорить о медицине? На памяти Смолла ни один человек в Туманной Долине не пережил и пятый десяток лет. В поселении нет лекарей, есть лишь те, кто мнит себя ими. Иногда и они могут помочь, но чаще всего любая мало-мальски опасная болезнь здесь ? серьезная угроза для жизни.

Но все можно изменить. По крайней мере, Смолл в это стал верить, прочитав рассказ о королевском летуне, спасшем родную деревню от бедности. Он поступил в Академию Королевских Летунов и дослужился до высокого звания. А где высокое звание, там и деньги, и влияние. Земля в его родной деревне была сухой, на ней не приживались растения, она отпугивала животных. Ни охоты, ни земледелия ? как выжить? Он нашел решение. Переместил деревню под землю и провел ходы к горе с железной рудой. У людей появилась важная работа. Они начали обменивать железо и драгоценные металлы на еду, которой и под землей оказалось не так уж и мало: кроты, бениальские черви, жуки. С тех пор подземная деревня ? процветающее поселение.

Смолл мечтал пойти по стопам того человека. Два года назад он повстречался со стариком, чье лицо было испещрено черными шрамами. Старик сказал ему, что для поступления в академию нужно всего полторы тысячи серебряных монет и что найти деньги самая простая часть становления летуном. Смолл загорелся желанием и с тех пор копит монеты. До того, как отец вскрыл его тайник, ему оставалось накопить триста пятьдесят серебряных. Смолл рассчитывал добрать монеты до конца следующего пера. Но теперь ему не хватает пятьсот, и придется ждать дольше.

***

Когда до рассвета оставалось совсем немного, проснулась Марта. Она села за стол и с расческой в одной руке, зеркальцем ? в другой, стала прихорашиваться. Следом с кровати встал и Артур, хмурый и задумчивый. Он через одну пуговицу застегнул рубашку из плотной ткани, а штаны и вовсе надел задом наперед.

– Дорогой, что-то случилось? ? обеспокоилась Марта. Не часто ей доводилось видеть мужа таким рассеянным.

– Мне сегодня не спалось что-то, ? буркнул Артур и потер пальцами веки. ? Наверное… хотя хрен его. С кем не бывает.

Обычно по утрам Уиткинсы отдавались любовным утехам, но сегодня Артур и не взглянул на обнаженное тело жены. Он, одевшись, поднялся на чердак и закричал во весь голос:

– А ну слезай оттуда!

Смолл, услышав голос Артура, демонстративно хлопнул люком, ведущим из чердака на крышу. Он зря надеялся, что у отца есть хотя бы толика совести, которая подскажет ему, что сегодня не стоит цепляться к Смоллу.

– Ты меня не слышал? ? Раздались гулкие шаги по лестнице, скрипнул люк, и показалась голова Артура. Морщинистый лоб, горбатый нос и широко посаженые глаза под кустистыми бровями. ? Лезь в дом! Сейчас же!

– А то что? ? огрызнулся Смолл. ? Снова стащишь у меня деньги?

– В дом! ? повторил отец. ? Не заставляй меня применять силу. Если вымахал, думаешь, не надеру тебе зад? Видно давно ты не получал подзатыльники…

– Как и ты!

– Что ты сказал? ? прогремел Артур. Из люка выглянули широкие плечи, затем торс. ? А ну повтори!

– Ты давно…

– Эй, вы там! ? закричала Марта. ? Чего разорались с утра? А ну слезли с крыши! Оба! Еще один крик услышу, и завтракать будете разговорами, а вместо обеда займетесь уборкой. Ясно?

Смолл скрипнул зубами. Частичка его желала, чтобы отец поднялся на крышу, чтобы попытался схватить или даже толкнуть его. Тогда он будет защищаться. Вряд ли у Смолла получиться одолеть Артура, но шанс, оставить на наглом лице пару лиловых поцелуев, искушал.

– Ты слышал мать. ? Отец пожал плечами.

Смолл дождался, как спуститься отец, и слез сам.

За завтраком все молчали. Ни привычных шуток от Артура. Ни безумных идей от Смолла. Ничего. Смолл ковырял ложкой в тарелке, суп из лапок секача никогда не вызывал у него большего отвращения. Артур ел, как в последний раз, ? разжевывал хрящи, обгладывал кости, залпом выпивал бульон. Марта не переставала удивляться:

– Ты точно в порядке? Уже третья тарелка!

– Мужчины должны есть много, меня этому еще отец учил.

– Отчего же ты раньше так много не ел?