Кровать любовницы

– Не ожидала! – повторила Нелли. Взяла паузу для эффекта и на подъеме интонации: – Удивил!

От дизайнера точно сияние пошло. Но надо было знать Мутыхляеву: она тут же умело ужалила:

– Далеко не все, конечно. Я бы даже сказала несколько моделей. Точнее, две, – дизайнер с трудом удерживал на лице выражение почтительного внимания. – Но зато эти две стоят коллекций некоторых других. Не буду называть имен. К чему засорять эфир? – Окружение дизайнера согласно закивало. – Поистине талантливо то, что ново, – с расстановкой, ценя произносимые ею слова, говорила Нелли. – Нашему юному мэтру удалось нас удивить. Предлагаю выпить за его успех! – она подняла бокал.

Осознавая свою нелегкую миссию, возложенную на нее судьбой, Нелли, завладев дизайнером, от чистого сердца старалась направить этого, наделенного какими-то осколками таланта, молодого человека на верный путь.

– Минимализм – это не твое. Слишком сложно. Это высший пилотаж дизайнерского искусства, – строго проговорила она. – Но ты не лишен масштабности мышления. – Отставила пустой бокал и взяла новый. Отпила и продолжила с еще большим вдохновением: – Пусть другие занимаются джинсами и майками. Ты неси гармонию на космическом уровне. Вот! – ударила рукой по спине стоявшего рядом Аксаева. – Журналист из провинции. Недавно в Москве. Потрясен твоей коллекцией. Я ему говорю, что много повторов, туфты, короче, – по-свойски сказала гадость Нелли, – а он в восторге. А что такое провинция? Это наша страна. Зачем лезть на Запад? Там такая рутина! Такая!.. Я там была. Знаю! – с напором утверждала она. – А ты иди в провинцию и через нее завоюешь Москву. Короче, потряс! – глядя на дизайнера мутными глазами, безостановочно говорила Мутыхляева. – У тебя впереди будущее! У тебя могучий талант.

Дизайнера временами коробило от высказываний журналистки, он с тревогой думал, за что же его спонсор заплатил ей, и ухватился за последние слова, чтобы именно на них она сделала акцент в своей статье.

– Вот так бы и написать, – вставил он. – Коллекция, по-моему, удалась. Я доволен. Работал на подъеме. Идеи, словно обступали меня. Из-за ограниченности во времени я сумел воплотить только малую толику и…

Нелли не была расположена слушать. Выпив еще шампанского и скрыто икнув, сказала:

– Я напишу. Заткну глотки всем твоим недоброжелателям. Ты же знаешь мою объективность. Мы им всем покажем! – она чуть пошатнулась. Саша поддержал ее.

Заговорчески подмигнув дизайнеру, Нелли оттолкнула Сашу и пошла. Дизайнер с приоткрытым ртом и недосказанной фразой на языке шумно сглотнул. Аксаев тоже было собрался выдать ему дифирамб, но того не интересовало мнение журналиста из провинции. Он, как и все, собирался покорять Запад, а не свою страну.

Бедный Запад! Надо отдать ему должное за стойкость. Сколько русских, в течение скольких веков с невероятным упорством покоряют его, а он все такой же – надменный и недоступный.

Саша хотел нагнать Нелли, но, увидев, что она направилась в туалет, вернулся к заметно опустошенным столам и принялся доедать, что осталось.

Припудренная, с заново обведенными карандашом губами Нелли остановилась на пороге зала, раздумывая к кому бы подойти.

– Ну что? – спросила, заметив Аксаева. – Каково впечатление? Что напишешь?

– Не знаю. Но что-нибудь напишу.

– И чего вы все ищите в Москве? – оглядывая его с головы до ног, спросила она. – Ведь там, откуда ты, тебе было лучше.

– О! Там я был не последним человеком.

– А чего ж в последние понесло? Думал: приехал и покорил.

– Думал, – просто ответил Саша.

Он выпил, поел, и ему захотелось вернуться в свою уютную квартирку, к маме под крылышко, а не в угол в доме под снос. Незаметно для себя он, опустив голову, глубоко вздохнул.

– Вот, теперь вздыхаешь. А еще говорят провинциалы зело злые, лезут напролом. А ты, значит, так и не устроился? Болтаешься между небом и землей… – Нелли в задумчивости провела несколько раз пальцем по подбородку. – Надо тебя порекомен…

Саша весь вытянулся в струнку и впился глазами в журналистку, но тут раздался голос:

– Неллечка, едем. Муж уже звонил снизу.

Высокая худая женщина оборвала Мутыхляеву на полуслове.

– Иду, – отозвалась та.

– Нелли! – возопил Саша и бросился за ней. – Нелли, – задержал он ее у лифта. – Вы хотели… – он растерялся. – Может быть, вы могли бы мне как-то помочь? – чувствуя всю глупость своей просьбы, тем не менее проговорил он.

Нелли хорошо подвыпила и потому ответила откровенно:

– Ха! С какой такой радости? Делать мне что ли нечего? Сам не можешь, так и не лезь!

– Да как же сам?! – возмутился вдруг Саша. – Я же не в пустыни. Куда ни ткнусь – всюду люди. И все места заняты этими людьми.

– Значит, опоздал, дружок, – Нелли провела языком по верхней губе, наслаждаясь нешуточной растерянностью сильного молодого мужчины. Не спуская с него взгляда, она вошла в лифт. Он – за ней.

В кабину набилось столько народа, что едва не произошел перегруз. Нелли притиснули к Саше. Ей пришлось отвести голову, чтобы не испачкать ему рубашку своей губной помадой, и тут у нее защекотало внутри, точно шарик озорной перекатывался между ног. Она прикинула, что месяца два не была с мужчиной.

На улице Мутыхляева замешкалась, высматривая машину. Саша, сам не зная почему, не отставал от нее.

Раздался сигнал, из окна автомобиля высунулась голова приятельницы.

– Нелли! – крикнула она. – А я подумала, что тебя подвезет твой молодой человек, и мы взяли Машу.

– Но я же сказала, что поеду с тобой, – не скрывая возмущения, выпалила Мутыхляева.

– Вот сука! – процедила она сквозь зубы. – Машу, эту проститутку, они взяли…

– Ну, там, на заднем сиденье потеснятся. Иди, садись!

– Нет уж, спасибо.

– Ну, Нелли…

Мутыхляева отмахнулась и зашагала в сторону дороги, чтобы остановить попутку.

– Вот же сука! Ну, я им покажу, – яростно бубнила она себе под нос.

Как назло, машины не останавливались, чтобы подбросить домой подвыпившую даму не первой молодости.

– А давайте на метро, – предложил Саша. – Я вас до самого дома провожу.

Она обернулась и с удивлением увидела Аксаева.

– Ты еще не ушел? Видел, подруга! Сука! Сука!

– Да плюнь на нее! – каким-то до смешного серьезным тоном произнес Саша.

Нелли расхохоталась и впрямь плюнула вслед удалявшейся машине.

Сидя в вагоне рядом с молодым журналистом, Мутыхляева подумывала: «А ни пригласить ли его на чашку кофе… в постель?…»

Но когда они подошли к подъезду, Нелли захотелось спать. К тому же, жутко болели ноги в новых туфлях.

«И на кой мне этот провинциал? Еще какую-нибудь заразу подхвачу. А с презервативом, что за удовольствие».