Созвездие для Шелл

В любом случае, это лучшее, что у меня было. Однако столкнувшись с напряжённым взглядом Айдена я, кажется, впервые различаю в его взгляде нотку тревоги.

Значит, я выгляжу очень паршиво. Остаётся надеяться, что улыбка спасёт положение.

– Отец звал тебя к столу, – оповещает телохранитель и освобождает проход по коридору. – Они ждут.

Сглотнув, я направляюсь к лестнице. Если я скажу, что у меня не дрожат коленки, пока я спускаюсь в обеденный зал – я совру. Я натягиваю на лицо такую доброжелательную и яркую улыбку, на какую только способна.

Ещё из холла я слышу её тихий смех. Слова отца неразборчивы, но голос его звучит весело и мягко. Я застываю на ступеньках в нерешительности и вздрагиваю, когда ладонь Айдена касается моего предплечья.

– Можем войти вместе, – тихо и бесстрастно предлагает он.

Наверное, я впервые испытываю к телохранителю что-то, похожее на благодарность. Кидаю быстрый взгляд на его лицо и сталкиваюсь с непроницаемо спокойным выражением тёмных глаз. Пожалуй, этот человек начинает ассоциироваться у меня с постоянством и ощущением, будто бы всё под контролем. Пускай и не у меня.

В обеденный зал я захожу вместе с Айденом. Телохранитель отступает от меня и занимает место возле дверей, как и всегда. Когда я решаюсь оторвать взгляд от пола, глаза сами собой приковываются к Шарлотте, хотя вот так открыто пялиться на человека наверняка не совсем вежливо.

Я сразу же замечаю её чистую, неподдельную красоту. Светлые волосы мягкими волнами спадают ей на плечи, а аккуратная чёлка оттеняет мятно-голубые, светящиеся добротой глаза. Шарлотта оказывается таким неожиданным воплощением мягкости и открытости, что я глупо застываю, забыв заранее продуманное приветствие. Готовившись к бою, я не была готова к мирным переговорам.

Шарлотта поднимается из-за стола и с улыбкой кивает мне. Папа наблюдает за нами с нескрываемым удовольствием и радостью. Удивительно, что без тревоги за то, что я облажаюсь. Именно она переполняет меня.

– Здравствуй, – голос Шарлотты оказывается неожиданно нежным, что вызывает в моей голове внезапную мысль: эта женщина редко повышает его. – Я Шарлотта Кэррингтон. Очень приятно познакомиться с тобой, Шелл. Это твоё полное имя?

– Да, – отвечаю я после глупой паузы и тут же, спохватившись, добавляю: – Приятно познакомиться.

Шарлотта с улыбкой кивает мне на место напротив себя и отца, сервированное для меня. Забыв пожать ей руку или хоть как-то отреагировать на то, что ради меня она вставала, я неловко опускаюсь на стул и нервно тереблю край тканевой салфетки.

– Папа говорил, у вас тоже есть дочь.

– Да, она должна совсем скоро приехать, – мягко отзывается Шарлотта, занимая своё место. – У Сэм были курсы в колледже, поэтому твой папа отправил за ней водителя.

Значит, сама Шарлотта приехала ещё раньше. Не удивительно, что я ничего не слышала – в этом доме запросто можно потеряться.

– Можешь рассказать что-нибудь о себе, Шелл, – вступает в разговор папа, перемешивая вилкой сытный салат.

Потрясающе. Я? Что я, чёрт возьми, могу рассказать? Привет, я недавно лежала в психиатрии с ПТСР, а как ты проводишь выходные?

– Э-э, – издаю я хоть какой-то звук в этой неловкой тишине. – Да мне в принципе особо и нечего рассказывать…

– Чем ты увлекаешься в свободное время? – выручает меня Шарлотта более конкретным вопросом.

Я судорожно перебираю в голове свои «хобби» и озвучиваю наиболее безобидные:

– Рисованием, чтением… машины люблю.

– О, ты водишь? – с искренним любопытством спрашивает Шарлотта, приступив к еде.

– Да. У меня есть машина. – Я слегка расслабляюсь, ступив на знакомую мне тему. – С ней я и вожусь большую часть времени.

Папа в удивлении поднимает на меня взгляд. Я слишком поздно осознаю, что он о таких нюансах не знал.

– Машина сейчас у моих друзей, – спешно добавляю я уже скорее для него. – В мастерской. Они о ней позаботятся.

Шарлотта внимательно наблюдает за моим отцом. Догадалась ли она, что он сам понятия не имел о таких, казалось бы, очевидных вещах? По моей спине пробегает холодок, ведь я чуть не проговорилась, что перевезла машину друзьям совсем недавно. От лица отливает кровь, когда я вспоминаю, что Айден находится позади меня, у дверей, и наверняка отчётливо слышал каждое слово. Сложит ли он два на два?

К счастью, Шарлотта берёт инициативу на себя и непринуждённо болтает о себе и о Сэм. От волнения и концентрации на еде я мало что улавливаю, сформировав в голове лишь примерную картину о Шарлотте. Она много лет работает в той же компании, что и мой отец, и, судя по всему, их знакомство именно там и произошло. Напрямую Шарлотта не упоминает, как давно они с папой знакомы, но из её рассказов я делаю вывод о по меньшей мере нескольких годах.

Я не знаю, сколько времени проходит за этими тихими разговорами. Отец окончательно теряется в разглядывании Шарлотты и расплывается в улыбке настолько нежной, что я ощущаю себя лишней за столом. Однако она продолжает втягивать меня в беседу, при этом умудряясь не давить и не казаться навязчивой. Я и сама начинаю отвечать более охотно, постепенно расковываясь.

Саманта Кэррингтон врывается в наш дом, как самый настоящий ураган. В главном холле слышится грохот, за которым следуют спешные извинения. Звонкий девичий голос оповещает:

– Мам! Артур! Я приехала!

Меня прошибает холодный пот. Сэм уже знакома с моим отцом. От мысли, что дочь моей потенциальной мачехи знает моего отца лучше, чем я, меня вдруг пробирает нервным смешком.

– Заходи, солнце, – Шарлотта слегка повышает голос, чтобы дочь услышала её.

Я в напряжении застываю, когда ураган по имени Саманта влетает наконец в обеденный зал. Роскошные тёмные волосы, будто бы только выпущенные из рук стилиста, вихрем распадаются на плечах девушки. Губы, подведённые бардовой матовой помадой, изгибаются в широкой улыбке. Такие же светлые глаза, как и у Шарлотты, всё те же изгибы лица и фигуры. От Сэм буквально лучится жизненная энергия – она явно из того типа людей, которых можно назвать ходячими батарейками.

Никакого рокерского прикида. Никакой враждебности во взгляде. Пожалуй, сегодня все мои ожидания с крахом проваливаются. Но это только к лучшему.

Мой отец приветствует Сэм первым. Она несколько раз кивает, а потом заключает поднявшуюся из-за стола Шарлотту в крепкие объятия.

Втроём они кажутся настоящей семьёй. Простой и такой привычной, насколько это возможно в богатом окружении. Тёплой и единой, несмотря на разную кровь. Пока я наблюдаю за ними, в груди колет что-то, похожее на тоску.

Почему-то в это мгновение я слегка оборачиваюсь и бросаю беглый взгляд на Айдена. Я не удивляюсь, когда понимаю, что всё это время он смотрел в мою сторону.

Интересно, испытывает ли он нечто подобное, проводя так много времени в доме моего отца? Или работа не вызывает в нём никаких эмоций благодаря отточенному профессионализму? В любом случае, я всё ещё уверена, что папа перебарщивает, нанимая телохранителя на круглосуточное наблюдение. Это явно лишнее. За всё то время, пока Айден приставлен ко мне, он в лучшем случае борется со скукой, а в худшем – устраивает мне неприятности.

Наконец взгляд Саманты обращается ко мне. Я моментально деревенею, боясь лишний раз пошевелиться, и осторожно улыбаюсь.

– Привет! Я Сэм, но ты, наверное, и так знаешь, – девушка занимает место рядом с Шарлоттой, и я оказываюсь единственной, кто сидит напротив них всех.

– Привет, – тихо отвечаю я.

– Как жизнь? – Сэм приступает к еде с явным аппетитом, а вопрос задаёт так, будто бы мы давно знакомы.

– Нормально, – я немного улыбаюсь, на этот раз искренне.

Внезапно Сэм смеряет меня внимательным, настороженным взглядом. Я теряю всякую улыбку и растерянно смотрю на неё, пока девушка окидывает взглядом моего отца и Шарлотту. Будто бы сделав какой-то вывод, она вдруг поднимает две свои тарелки и кивает мне:

– Пойдём-ка в твою комнату. Давай-давай, бери с собой.

Я так и застываю с приоткрытым ртом и недоверчиво наблюдаю за тем, как Сэм встаёт из-за стола, целует Шарлотту в щёку и заявляет:

– Мы потусуемся вдвоём, ладно? А вы тут поболтайте, мы ещё за едой вернёмся попозже. Горячее же скоро?

– Да, минут через пятнадцать, – отвечает ей мой отец.

Я во все глаза смотрю на папу, но он только кивает, будто бы удивлённый, что я ожидаю запрета на покидание семейного застолья. Сэм уже ждёт меня в дверях, пока я поспешно встаю и забираю одну тарелку с салатом.