Аналогичный мир. Том четвёртый. Земля обетованная

Автор

Татьяна Николаевна Зубачева

Жанр

Социальная фантастика

Год написания книги

2021

<< 1 ... 224 225 226 227 228 229 230 231 232 ... 399 >>

На страницу:

Перейти

228 из 399

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

– Заходи, – пригласил его Трефилий.

– Хорошо, – и не удержался: – Пропуск нужен?

Трефилий негромко рассмеялся.

– Приходи. Ещё кто из наших здесь?

– Разве только Вояка. Камнегрыз в поле.

– Знаю. И Миклуха наш там же.

– Да. Я говорил, он мне и написал о тебе.

– Ну да, сам бы ты не сообразил.

Бурлаков перевёл дыхание. Мягко рокочущий голос Богомола, памятные с детства прозвища… нет, не всё потеряно и не всё пропало.

– А как твои дела?

– С Божьей помощью, спасибо.

Ещё несколько фраз, договорились созвониться, встретиться и простились. Бурлаков положил трубку и откинулся на спинку кресла. При встрече спросить у Тришки о чуде. Имеет ли оно продолжение? Или это… разовое явление. По определению чудо – уникально и неповторимо. Так что… будь доволен имеющимся. Мальчик жив, Серёжа выжил, сохранил память и разум, у него есть дом, любимая работа, рядом с ним любящие его люди, он учится. Так чего ещё тебе надо? А все его слова… ничего, переживёшь. А вот кому ты успел сказать, что Андрей Мороз и Серёжа Бурлаков – одно лицо? Только Маше. Но она знает о джексонвиллской могиле. Мишка… всего не знает. И более никто ничего не будет знать. Незачем. Помочь они не могут, а без их сочувствия он как-нибудь обойдётся. К тому же… Мишка не зря его самого на всё лето запрятал, и с той стороны по старым каналам идут сигналы, что недобитки шевелятся, а такой свидетель – лакомый кусок. Нет, сам он, если надо, поработает «живцом», но мальчик… ни в коем случае. Так что… «дальше – молчание»…

…И покатилась, завертелась детским расписным волчком цареградская суета и суматоха. Лекции, встречи, Комитет, всякие конторы и бумаги, бумаги, бумаги… а письма из Загорья всё нет и нет.

Рукоятку ножа, которую ему тогда зимой дал Эркин, Бурлаков так и носил с собой. Опуская руку в карман, охватывал пальцами гладкую с еле прощупываемыми стыками между цветными полосками приятно объёмную пластину, будто… здоровался. Вечерами, как и тогда, после первой поездки в Загорье, случалось, что подолгу сидел, разглядывая её. Но тогда… тогда это было всё, что осталось от Серёжи. И это же он может сказать и сейчас, только добавив два слова: для него. Всё, что Серёжа оставил ему. Да, он виноват, он бросил их, на муки, на смерть… но если бы он остался… Неужели Серёжа не понимает, что он не мог остаться, даже просто где-то спрятаться и пересидеть, не мог… И вина его такая же, как у многих и многих тысяч ушедших воевать, только… велика твоя вина или мала, но это твоя вина и отвечать тебе полной мерой.

Бурлаков тряхнул головой, с силой потёр лицо ладонями и спрятал рукоятку в карман. Всё, подбери сопли и слюни, Гошка, и давай работать. Прошлое необратимо и неизменимо, а вот будущее надо делать здесь и сейчас.

Тетрадь семьдесят пятая

122 год

Осень

Россия

Ижорский Пояс

Загорье

Женя больше всего боялась, что после приезда Бурлакова Эркин опять, как зимой, запсихует. Но, к её удивлению, обошлось. Эркин был сосредоточен, но не мрачен. Из-за чего он сорвался, что у него вышло с Андреем, Женя не спрашивала. Внешне всё было как обычно, и, памятуя, что от добра добра не ищут, она тоже держалась так, будто ничего не случилось.

К тому же жизнь шла суматошная, каждый день наваливалась масса мелких, но неотложных дел, и думать о Бурлакове было уже просто некогда. Алиса училась хорошо и больше не дралась, ну, во всяком случае, учителя на неё не жаловались. У Эркина в школе тоже проблем не было, хотя над уроками он теперь сидел дольше, чем раньше. Жизнь Андрея на два дома тоже прибавляла хлопот.

А тут ещё Зина родила.

Больница в Загорье была маленькая и в Старом городе. Раньше хватало, да и многие по домам рожали. В Новом городе только поликлиника. Ну, на заводе заводская для своих, но тоже без родовспомогательного отделения. Так что… хоть и известно всё, и проверяешься, и уж чуть ли не о месте договорилась, а началось всё неожиданно. Для Тима уж точно.

Всегда он просыпался легко, стоило ей чуть шевельнуться, а тут разоспался. Ездил с утра в Сосняки – шальные деньги тратить. За две машины премии огрёб, добавил чуток из ссуды, взял на работе в аренду грузовик-фургон – как своему в половинную плату обошлось – и рванул. Сосняки и в воскресенье торгуют. А грузчиками поехали с ним оба Мороза и ещё Петрак из его цеха. А в Сосняках… только начни и, пока деньги есть, не остановишься. Андрей походил, покрутился вокруг книжных шкафов, но взял-то только сотню на книги и всякую мелочь. Потом пошли в джинсовый, там прибарахлились кто чем, а потом Андрей в книжном застрял, как, скажи, он весь прилавок за раз перечитать взялся. Эркин тоже книг купил. А, глядя на них, и Петрак махнул рукой – где наша не пропадала! – и купил своей быстроглазой большую книгу сказок с картинками. Его дочка, правда, в Старом городе учится, в Тихоновской школе. Вот ведь, скажи, память людская, сколько лет прошло и сколько всякого случилось, а самого первого директора, что чуть ли не на свои деньги школу построил, так и до сих пор поминают. А вот книг на шауни не нашлось, продавщицы даже старшего товароведа позвали, так и она не слыхала, чтоб на индейском языке книги были, а на английском – пожалуйста. Выбрали сказки «Джек – победитель великанов» и две больших про художников, с красивыми иллюстрациями. Эркин купил про Джека для Алисы, а Андрей обе про художников, и на этом его деньги кончились. А Тим в мебельном развернулся. Еле-еле его покупки в грузовик впихнули и сами влезли.

– Может, кто в кабину хочет? – всё-таки предложил Андрей.

– Иди уж, – рассмеялся Петрак. – Учись вприглядку.

Андрей несколько смущённо, но радостно ухмыльнулся и занял место рядом с Тимом, а Эркин и Петрак в кузове, как и в Сосняки ехали. Устроились, правда, с удобствами – на роскошном диване, что купил Тим в гостиную, и завели неспешный солидный разговор о хозяйстве и покупках. Эркин поддержал разговор охотно, а то молчком в закрытом фургоне… уж слишком он похож на грузовик для рабских перевозок. Петрак разорился на юбочку и куртку с подстёжкой для дочки, уж больно много треплют про… как её, ну, джинсу эту. Эркин рассказал, что он своей ещё перед сентябрём полный комплект купил, и себе. Что джинса, конечно, дорогая, но зато и ноская, и стирается, и гладить не надо.

– Значит, не прогадал, – удовлетворённо кивнул Петрак.

Эркин улыбнулся и кивнул. Он тоже потратился в джинсовом: купил Жене джинсы и куртку-блузон с подстёжкой. Жаль, поясов ковбойских ещё не было, Андрей хотел, да не получилось. И Тим купил, и себе, и Диму с Катей, не ездить же лишний раз за шмотками, а тут сразу и всё.

С покупок разговор перекинулся на всякие огородные дела. Петрак держал огород, клин под картошку, сад, луг маленький, только под козу, и он тоже летом косил за сено.

– Нилычу:

– Нет, Аксюте. Но и он землю в аренду держит. Сикорского земля.

– Кто такой? – удивился незнакомой фамилии Эркин.

– Помещик был такой. Сам хозяйство не вёл, в аренду сдавал. Это ещё дед Аксюты у него взял. Вот, – Петрак хохотнул, – внук внуку и платит. А сам он то ли в Царьграде, то ли ещё где. Аксюта на счёт в банке переводит и знать больше ничего не знает.

– Так может, и земля уже не Сикорского этого, а банка? – предположил Эркин.

– А не всё ли равно? – возразил Петрак.

И Эркин сразу согласился. Ему-то уж точно всё равно.

– Твоя-то как, насолила, наварила?

– Всё лето возилась, – засмеялся Эркин. – Всё кладовка в банках.

– Капуста из бочки хороша.

– Бочку в подполе держать надо, в доме она забродит, а на лоджии замёрзнет. А банка, закатанная, стоит, и ни хрена ей не делается, – уверенно возразил Эркин.

– Это-то так. Но если застолье хорошее, то одной банкой не обойдёшься.

– Так не одна и заготовлена.

Что он самым деятельным образом помогал Жене в её заготовочных хлопотах, Эркин благоразумно помалкивал, уже зная, что работу по дому здесь делят на мужскую и женскую, и мужику, не вдовцу и не одиночке, женским заниматься зазорно. Враз подкаблучником, а то и юбочником окрестят и по гроб жизни не отмоешься. Так что ежели кому и приходится этим заниматься, то молчат в тряпочку.

За разговором и без остановок доехали незаметно и потому показалось, что быстро. Было ещё совсем светло, и дети гуляли у дома. Тим подогнал к своему подъезду и развернул фургон поудобнее. Сразу подбежали и столпились дети под ликующий вопль Дима:

– Папка приехал!

А следом за детьми подошли полюбопытствовать, да и помочь, если что, взрослые.

– Бегите домой, – остановил Тим восторженные вопросы Дима. – Предупредите маму, что всё в порядке и откройте дверь.