Кроуфорд прошёлся по рядам, посмотрел, у кого как получилось. Некоторые – и не только цветные – ухитрились собственные фамилии написать с ошибками.
– А сейчас, – Сидней демонстративно, привлекая их внимание, посмотрел на часы над дверью, – через минуту прозвенит сигнал, и вы пойдёте на перемену, десять минут. Следующий урок будет в этом кабинете. Всё ясно?
Они закивали.
– Есть вопросы?
Секундная пауза, и поднялась рука.
– Да, сэр.
– Говори… Уотсон, – кивнул Кроуфорд.
– Мистер Кроуфорд, сэр, – встал худенький бледный мальчишка у окна. – А мы на всех уроках должны так сидеть? Ну, как здесь.
– Да, – твёрдо ответил Кроуфорд. – Месяц вы будете сидеть так. А потом, – он улыбнулся, – там посмотрим. Может, вы и не захотите пересаживаться.
Марк и Нильс переглянулись. Что ж, месяц они вытерпят.
«Мулен-Руж» не считалось варьете, но кроме обычного оркестра здесь была и концертная программа, небольшая, но хорошо продуманная и растянутая на всю ночь. Хочешь посмотреть – сиди до утра, так что и заказывай соответственно.
Столик Джонатан заказал в маленьком, похожем на театральную ложу полузальчике, открытом на низкую сцену и танцевальную площадку перед ней. Они всё видят, их, в принципе, тоже, но за спиной глухая стена и разговора никто не услышит.
Рассеянно любуясь, изгибавшейся на сцене под невероятными углами девушкой в блестящем глухом трико под змеиную кожу, Джонатан спросил:
– Как тебе это удалось?
– Фортуна слепа, Джонни, – Фредди столь же небрежно, но внимательно оглядел зал. – У Чипа новая, видел? И опять невысокого класса. Хоть и в брюликах.
– Его всегда тянуло к дешёвым шлюхам, не отвлекайся.
– Угу. Я поехал по Страусовым точкам. Очередная в… этом захолустье, – подслушивать их вряд ли кто рискнёт, но лучше без имён и названий. – Уладил всё, подписал, договорился и пошёл пройтись. Добрёл до площади с этим обелиском. Решил выпить пива. Сижу, пью пиво и смотрю, как этот фотограф ловит клиентов, – Фредди мечтательно улыбнулся. – И увидел.
– Окликнул?
– Я не поверил увиденному, но тут они меня увидели.
– Всё ясно, – кивнул Джонатан. – Они умнее и сразу поверили.
К его удивлению, Фредди не огрызнулся, продолжая разнеженно улыбаться.
– Та-ак, – Джонатан отпил вина и присоединился к аплодисментам, провожая танцовщицу. – Так, ковбой, раскалывайся, что ещё ты там отмочил?
– Язык у тебя, лендлорд, – Фредди укоризненно покачал головой. – Где ты только воспитывался?
– У твоего костра, – не замедлил с ответом Джонатан, окончательно переходя на ковбойский говор. – Кончай выдрющиваться.
– А пошёл ты… – так же по-ковбойски ответил Фредди.
На танцевальной площадке томно переминалась с ноги на ногу пара наёмных танцоров. Джонатан быстро внимательно оглядел зал и улыбнулся.
– Ладно тебе, так что было?
– Ла-адно, – смешно передразнил его алабамский говор Фредди. – Так и быть, цитирую. Ты уж прости меня, Фредди, я дураком был.
Джонатан ахнул.
– Быть не может! Это ж… врёшь, индейцы не извиняются.
– А он извинился! – Фредди с видимым удовольствием приложился к своему бокалу. – Знаешь, мне понравилось, как он объяснил… тогдашнее.
– Цитируй, – требовательно сказал Джонатан.
Фредди кивнул.
– Слушай. Ты по одним правилам играл, а я тебя по другим судил.
– Крепко сказано, – по-ковбойски одобрил Джонатан, поднимая бокал. – За них.
– Согласен и присоединяюсь.
Выпив, они какое-то время ели молча.
– В той Системе парни сильно увязли?
– Я понял, что они в стороне.
– А тот игрок?
– Лагерное знакомство. Говорит, что просто пошли посмотреть город. Похоже, – Фредди усмехнулся, – действительно простое совпадение.
– Бывает, – согласился Джонатан. – Редко, но бывает.
– Так и решим. А так… работает грузчиком на заводе и доволен жизнью… до полного обалдения.
– Думаешь, не хочет большего?
Фредди пожал плечами.
– У каждого свой потолок, Джонни. Постоянная работа, свой дом, жена и дочка, денег хватает… Чего ещё желать?
– Денег хватает, – повторил Джонатан и усмехнулся: – Ты думаешь, это надолго?
– Такую ссуду за год не проешь, а с его аппетитом хватит не на один год и даже на десяток.
– У женщин аппетиты покруче.
– Когда не надо что-то искать на стороне, и аппетит не растёт. А у парня такая квалификация, что на сторону глядеть ей не захочется.