Петля Мёбиуса

– Бабахнуть не могли, – прошептала Дарина, чтобы Миша не услышал. – Может, они тестируют ядерный газ, но не думаю, что это направлено против нас. Когда я сбежала, они делили между собой кислород. Друг друга, наверное, затравить хотят. Или с Тамбовом у них раздел почвы, они еще при строительстве городов за нее убивали. Им не важно, сколько Воронежу достанется, лишь бы Тамбов обломался. – Дарина говорила очень осторожно, не двигаясь. Девушка даже открывала глаза, пытаясь во мраке уловить и остановить лишние движения. За три года на улице она все еще не приноровилась к новым реалиям.

– Не верите? – крикнул Миша, как только Дарина закончила свою речь. – Я хоть и старый, но взрыв услышать могу. – Миша не знал, что Дарина тоже сторожила всю неделю.

– Миш, верим. Я думаю, это газ, а может, они попали в радиоактивное логово. Белки вообще собираются стаями? Не помню, чтобы мы про них такое читали, – продолжил Ваня общую беседу. С закрытыми глазами он представил, как белки так же сидят и лежат в миниатюрной квартире и обсуждают прошедшие события.

– Собираются! Когда мне было лет двенадцать, мой отец, царствие небесное, читал про них. Они живут по четыре-пять особей в одном дупле, это дырки в деревьях, которые им пробивают дятлы. Но дятлы давно вымерли. Белки теперь в оставшихся дуплах разгребают наросшие грибы и живут там. Когда все деревья с дуплами сгниют, белки, скорее всего, тоже перемрут или прибегут к нам в квартиры. – Миша обрадовался, что может еще чем-то быть полезным для своей небольшой общины. От радости он почувствовал приятные покалывания в животе. Так же было, когда он познакомился с Машей. Воспоминания начали захватывать его, но Миша быстро остановил себя и пробормотал неслышно: – Царствие небесное.

– Фу, Мишань, опять в штаны наложил. – Только Кирилл обращался так к брату. Несмотря на небольшую разницу в возрасте между ними, Кирилл выглядел здоровым молодым человеком, даже без седины. Может, потому что он никогда не терял детей, да их и вообще у него не было, как он ни старался.

Кирилл вышел на улицу с закрытыми глазами. Все здесь отлично выучили местность, фонарь иногда был нужен только Дарине, которая по привычке всегда ходила, хлопая ресницами. Недалеко от убежища они устроили сад с относительно чистой почвой. Там росли огромные лопухи. Их большими листьями можно было мыться или попытаться вытереть полученную радиацию, в них заворачивали новорожденных, ими обтирали шкуры для одежды – применений масса. Кирилл сорвал один лист и вернулся в их жилище.

– Давай, Кирилл. Мы уже перевернули, – сообщил Руслан пришедшему.

– Я думал, у меня бабочки в животе, Машку вспомнил, – смеясь, оправдывался Миша.

Кирилл посмеялся вместе с ним и заботливо собрал экскременты брата в лопух, чтобы затем отнести под посаженную ими смородину со сладкими ягодами, с легким привкусом металла.

– А Ваня вона тоже не ходит, но ни хрена штаны не пачкает. Загадка! – Илья почесал затылок.

– А ты в зад себе будешь факелы пихать, еще не так обделаешься, – по-отечески добро заметил Миша.

– А ты, значит, пихаешь? – вмешался в их болтовню Руслан.

– Ха! Волчара! Не без греха. Было дело, – громко рассмеялся Миша.

– Твои бабочки – лучшая подкормка для смородины. Сейчас открывал глаза, куст с твоим удобрением – самый плодовитый. На. – Кирилл уже вернулся и протянул Мишане ягоду. Все чему-то засмеялись.

– Отвлеклись мы вона. Слушайте, пока не забыл. Белок штук девять видел, может больше, я, как их проскамировал, сразу в другую сторону мотнул. Там заяц один на солнце вылез, я его бах бревном по ушам, это вообще свежатина, шкуру содрал. А дальше еще лиса валяется мертвая, но у нее вона шкура вся в лишае и радивация чуть есть, я прям так и закинул ее к себе, не стал расчпленять; и пару змей я рубанул, их не мерил, но они вона всегда нормальные. – Илья, молодой еще человек, часто горячо рассказывал о происходящем с ним. Его нашли мальчиком лет семи, хотя, скорее, он сам отыскал это убежище. Родители и брат-близнец умерли от лучевой болезни, удивительно, что Илью это не коснулось, ведь он жил прежде в зараженной квартире, как потом выяснила его новая семья.

– Заяц со шкурой, лиса, две змеи, – перечислил Миша.

Ваня повторил все про себя вслед за ним. Он понимал, что вся ответственность запоминания теперь лежит на нем. – Руслан, у тебя что?

– У меня? Там полная задница! Что просили, то и принес. Пара змей и недельная собака. Еле нашел ее, суку, далеко утащило, как будто ураган был. Хренаган. – Руслан устал после ныряний в соленое озеро, его глаза болели и чесались. – Может, следующую неделю Илья поныряет? А мы посмотрим, как он дальше ржать будет.

– Поныряю, я вона какой силач, – усмехнулся Илья. – А собака та собачилась? Ну, вона, когда живая была. – Вопрос вновь остался без ответа.

– И я силач, вон какую смородину вырастил, – не удержался и Миша.

– Дарина, а у тебя как дела, видел, ты опять надрывалась. Койку притащила, железки еще. Давай в следующий раз вместе пойдем, мяса сейчас завались. Илья все тащит и тащит, пусть теперь он здесь поработает, – заботливо предложил Руслан нравившейся ему Дарине, не оставляя надежды, что она в будущем станет с ним поласковее и родит ему детей.

Другие чувства он испытывал, когда девушка наткнулась на компанию лучевых. Не потеряв силы после побега, а точнее, не забыв украсть заряженный электрошокер из города, Дарина несколько дней выстраивала границы в новой общине. Заряды кончились, но человека в Дарине мужское общество не развидело.

– Ну, давай. Фонарем посветишь. – Дарина еще в городе решила для себя, что в этом мире не должно быть людей, ведь они приносят только разрушение. Рожать она не планировала или не могла планировать, и эта маленькая семья из шести человек наверняка вскоре кончиться. – У меня сегодня томик Рыжего, хочу, чтобы Миша почитал; есть отмытая кровать на одно место, ее выкинули из города, на ней вообще нет радиации; корыто для воды, тоже чистое; кусок железного забора, сделаем кувалду для Ильи. Или что там он себе хотел пихать?

– Это Мише, я ни в чем таком не признавался, – нашелся Илья.

– Задницу давно не чувствую, только башку, а там мозги-хренозги. В последнее время я задумался о философии, Рыжий твой, это философ? – прохрипел Миша. Он завозился на своей раскладушке так, что ее колеса закрутились и проехали пару сантиметров вперед.

– Тихо, Мишаня, ты слишком возбудился: философия, кувалда… про белок и их стаи лучше почитай, – засмеялся Кирилл, почесывая длинную бороду мощной рукой.

– Я о жизни хочу, про себя, вот Дарина меня понимает. – Миша ждал комментария и поддержки от единственной девушки.

– О жизни, наверное, уж очень мне его рожа на обложке понравилась, на Руслана похожа. – Дарина не хотела играть с Русланом в любовные игры, но не упускала шанса его подразнить.

– Забор и корыто – это хорошо, книгу не будем фиксировать. – Ваня вычленил, что нужно потом записать в тетради.

– Дарина, ты к городу бегала? А потом на другую сторону леса? А если бы ты не успела? Давайте не пускать ее одну, я буду бегать с ней! Теперь точно. – Руслан пытался сделать вид, что не услышал лестные слова в свою сторону. А фразу, заготовленную еще на «закате», решился закончить, но стеснение победило, на последних словах парень подхихикивал, пытаясь перевести все в шутливую заботу. «Лучше бы замолчал, когда она согласилась!» – подумал он. – Ваня, мне, как и Руслану, нужна смена деятельности, неделю будешь сам запоминать и записывать, а я буду Рыжего учить для себя и прекрасной дамы. Кстати, братец мой, Рыжий – это и есть белка, только самец, так что твои веселые замечания к заднице не привязаны, – поставил его перед фактом довольный Миша. Все молчаливо согласились, не найдя остроумного ответа.

– У нас сегодня все легко решается, давайте быстро про батареи и перейдем к книге, – начал Кирилл. – Батареи тяжелые, но я опять их передвинул. Солнце нынче было верхнее и светило ярче обычного, хоть и недолго, думаю, завтра будет два его выхода. Судя по всему, в кольце образовалась новая дырка – надеюсь, и старая не забилась. – Кирилл чихнул, держась за бороду, так что клок волос остался у него в руке. Неужели это старость?

– Что за «верхнее солнце» такое? – Это понятие Дарина слышала впервые.

– Верхнее – значит сверху. У нас обычно солнце восходящее, с востока, сбоку. А сегодня было строго сверху, ты разве не заметила? – спросил Кирилл, открыв глаза и повернувшись в сторону Дарины, как будто он мог ее рассмотреть. «Она считает меня стариком, или я еще что-то могу?»

– Думала, светит и светит. – Дарина опять почувствовала себя гостьей в этой семье и, наоборот, закрыла глаза.

– Она бегала как угорелая собака. Город – лес. Гав! – Илья не оставлял тему собак.

– Мусорные кольца не статичны из-за того, что мусор неоднороден, легкие и тяжелые предметы движутся с разной скоростью, а значит, дырки меняются. Что нас ждет дальше – непонятно. Не исключено, дырок прибавится и солнце будет чаще проглядывать, а может, его уже не увидим, – разъяснил Кирилл, теребя пальцами кусок своей бороды. – Мишаня, ты опять в штаны наложил?

– Смородинку удобряю, – радостно заметил Миша, и Кирилл повторил предыдущие манипуляции по уходу за братом.

– А я один раз так вона подкинул до верха книгу. Дарина приносила, какая-то хренотень на выброс. Я так подкинул, что она в кольцо улетела. – Пока Кирилл отсутствовал, Илья решил высказаться.

– Куда ты ее подкинул? В заду у тебя застряла. – Руслан достаточно жестко отреагировал на нелицеприятную реплику в сторону Дарины.

– Ты про Бродского? А что, может, и докинул, я на нее больше не натыкалась. А вы? – Пару лет назад Дарина нашла разорванную книгу рядом с убежищем и спрятала под грудой тетрадей. Наступила загадочная пятисекундная тишина, понадобившаяся для обдумывания необыкновенного факта.

– Завтра при всех, при свете еще поподкидываю, сами вона увидите! – предложил Илья.

– Только собаку не подкидывай, а то мы с голода помрем. – Миша наконец обратил внимание на странный сегодняшний интерес Ильи к собакам.

– А давай – кто выше! Поедим и кости покидаем, – заинтриговал товарищей Руслан.

– Хватит! Ничего кидать мы не станем, и тратить солнечное время на ваши игры самцов тоже не будем, – промолвил Ваня, когда возвращался Кирилл. – Давайте лучше о книге. – Ване не терпелось перейти к другой теме.

– Сначала я, у меня уже глаза слипаются. А то во сне только и могу со своей задницей поиграть. – Миша в последнее время много спал и хотел быстрее отчитаться, пока не забыл прочитанного.

– Давай, Мишаня, у тебя про генетику было, – согласился Кирилл, говоря сразу за всех.

– Генетическое скрещивание. В прошлый раз я рассказывал про генетический код, все помнят? – начал Миша, сам плохо понимая, что говорил до этого, впрочем, заумную книгу ему подсунули, так как она вроде и научная, но не представляла практического интереса. – Генетическое скрещивание – это такой процесс. Гены двух разных родителей, ну, это их внешность, болячки, вы поняли… смешиваются для создания потомства. А скрещивать можно кого угодно, главное, чтобы они не сильно отличались друг от друга. Белку с человеком не скрестишь, хотя откуда этот Рыжий взялся? А вот белку с лисой уже можно, обе рыжие, бегают как угорелые, да и на вкус похожи. Когда двое родителей скрещиваются, их гены смешиваются, получается лисобелка, однако есть большое «но». Смешиваются они по-разному: может получиться белка, если от лисы ничего, может лиса, а может и нормальная лисобелка или белколиса. Поэтому тут не угадаешь, надо экспериментировать. А вообще, генов много. Как они смешаются – загадка, вариантов куча, и каждый на этой Земле уникален. Вот из меня удобрения отличные выходят, самая вкусная смородина получается. – Миша уже не понимал, снится ли ему этот рассказ или он еще в сознании.

Все в комнате тихо засмеялись и продолжили уже шепотом.

– У меня ветряки. Я только начал, но мы точно сможем добыть электричество с помощью ветра. Нужны лопасти, я пока не понял, что это такое; потом какая-то ось; фундамент, под него можем использовать любой столб, генератор есть в машинах; и аккумулятор. Дарина, Руслан, поищите завтра машину или аккумулятор, они хоть и зараженные все, можем рискнуть. А я продолжу читать, выясню, что такое ось и лопасти, – закончил Ваня и перевернулся на другой бок в своей раскладушке. Еще в прошлом году он был силачом, таскал животных, убивал зверей и добывал полезные предметы. Ночное землетрясение застало Ваню, когда тот сидел в саду под своим кустом смородины. Кусок зеркала от облицовки дома попал прямо в голову молодому человеку, и его парализовало. Конечно, Ваня надеялся, что сможет когда-то ходить. Если все спали, он, пыхтя и задыхаясь, пытался пошевелить то левой, то правой ногой.

– Охренеть, я не пойду нырять, я вона с машиной помогу, – загорелся Илья мыслью о свете.