Марта. За северным ветром

– Ну что ты! Я словно попала в чудный мир своих безумных фантазий, – восхищенно заметила я.

– Значит, я угадал, – с довольным видом сказал Глеб и, вручив мне блюдце с миниатюрным бисквитным пирожным, направился в противоположный конец зала. Да, с закусками здесь не густо, зато шампанское лилось рекой. Как Лео точно угадал!

Я не спеша прохаживалась вдоль стен, периодически зависая около какой-нибудь картины, и изредка посматривала в сторону Глеба и Дарьи. Они о чём-то непринуждённо болтали, посмеивались и пару раз даже брались за руки. Конечно, Дарья и сейчас выглядит очень эффектно, она ухоженна и стройна, но разница в возрасте у них внушительная, лет сорок наверное. Я сама только что прочитала её краткую автобиографию в одном из рекламных проспектов, разложенных на столике с напитками, и там написано, что родилась Дарья в самом конце войны, значит ей сейчас под восемьдесят. Но чувствовалось что-то очень личное в их с Глебом поведении, прикосновениях, взглядах… Некий намёк… Беззащитная откровенность… Чёрт возьми, да я могла бы поклясться, что они когда-то были любовниками!

Помотав головой и отбросив всякие дурацкие мысли, я направилась на поиски закусок. Надо добыть себе какой-нибудь еды, а то шампанское, видимо, уже даёт о себе знать. На полпути меня остановил длинноволосый молодой человек в элегантно помятом льняном костюме.

– Могу ли я составить Вам компанию на этот вечер? – спросил он, слегка поклонившись. – Меня зовут Аристарх.

– Аристарх, не можете, – спокойным уверенным голосом сообщил Глеб, мгновенно появившийся прямо передо мной. Я растерянно заулыбалась им обоим, а Глеб, не дожидаясь ответа новоиспеченного поклонника, взял меня под руку и повёл в другую сторону.

– На минуточку нельзя оставить, – проворчал он.

– Вообще-то я шла за закусками.., – начала я.

– Сейчас всё будет. Я как раз веду тебя на приватную часть фуршета, – загадочно подмигнул мне Глеб.

Оказалось, что в другом конце зала, за неброской ширмой, спряталась дверь, ведущая в уютную комнату с чудесным эркером. Посередине этой комнаты стоял длинный стол с богатым ассортиментом изысканных закусок и, конечно же, шампанским. Вдоль стен были предусмотрительно расставлены стулья с бархатными сиденьями и несколько кресел. Внутри уже находилось человек десять и, когда после нас с Глебом зашла сама Дарья с парой спутников, дверь комнаты сразу же закрыли изнутри на изящную задвижку. О как! И значит Лео всё-таки не угадал насчёт скудности меню.

На открытиях разных выставок мне и раньше приходилось бывать, но на такие закрытые тусовки для избранных меня еще ни разу не приглашали. Я с интересом оглядывалась по сторонам и с любопытством рассматривала находящихся рядом со мной ярких представителей богемы. И даже совсем не удивилась, когда выяснилось, что Глеба здесь многие знают и он сам прекрасно осведомлён о происходящих знаковых событиях в художественной среде. Интересно, а кто-то в этом обществе знаком с его опасными способностями? Или может быть уже является его жертвой?

Я допивала уже третий бокал шампанского, осознавая, что, конечно, делаю глупость, и старалась компенсировать количество поступающего алкоголя хорошими порциями еды. Голова завтра разболится, но сейчас мне не хотелось об этом думать, ведь вокруг меня происходило столько всего интересного.

В какой-то момент я оглянулась на Дарью и поймала её взгляд, который мне совершенно не понравился. Она смотрела на меня с сожалением. Но это была не тоска по её собственным утраченным возможностям и ушедшей молодости. Нет. Взгляд выражал сочувствие непосредственно мне. Словно она знала, что именно меня ожидает и заранее жалела. Я вспомнила её слова о том, что Глеб ей всё обо мне рассказал. А то, что Дарья в курсе его не обычных талантов, я почти не сомневалась. Возможно, она знает то, что мне ещё не известно или чего следует серьёзно опасаться. Я быстро отвела от неё глаза и повернулась к Глебу. Он непринужденно общался с импозантным бородатым мужчиной на тему предстоящей международной выставки акварелистов. Глеб уже по привычке взял мою руку в свою, а я также привычно вдохнула свежий мятный аромат.

Выпитое шампанское не давало мрачным мыслям и подозрениям надолго задержаться в моей голове, поэтому я с беззаботной улыбкой слушала не совсем понятный мне разговор о технике а-ля прима, иногда поддакивала и украдкой любовалась Глебом. С его повышенной температурой тела холода можно не бояться, да и в помещение стало душновато, поэтому он снял свой кожаный пиджак молочного цвета и остался в футболке и светлых брюках. Эта простая, самая обычная чёрная футболка идеально подчеркнула его мужественные плечи, широкую грудь и рельефные мышцы. Я инстинктивно прижалась к Глебу ещё ближе и он сразу же обвил рукой мою талию. Нет, всё-таки часть его руки оказалась чуть ниже моей талии. Наш бородатый собеседник ничего не замечал и продолжал делиться тонкостями и сложностями написания акварельных пейзажей. Я усилием воли вернула себя из своих не по-детски разыгравшихся фантазий в реальность, и решила, что надо мне, пожалуй, завязывать с алкоголем и налегать на закуски. Вон какие там аппетитные креветки лежат, а рядом с ними приличная такая мисочка с красной икрой ещё стоит. Но мои увлекательные размышления о еде прервал телефонный звонок. Глеб, не прекращая беседу, достал свой телефон из кармана брюк и мельком взглянул на экран. Лицо его мгновенно стало серьезным и он, извинившись, быстро вышел из комнаты. Ну а я отправилась за креветками, старательно обходя ту часть стола, где в высоких бокалах из винтажного зеленого стекла пузырилась веселящая жидкость.

Не знаю, сколько времени не было Глеба, может минут десять или двадцать, но я успела познакомиться с двумя юными, но уже популярными портретистками. Они были веселы, очаровательны и мы втроём очень мило общались и шутили.

Возвращение Глеба я заметила по весьма ощутимому порыву северного ветра, моментально окатившему меня с головы до ног. Если подумать, это в конце концов даже удобно – ведь можно не оглядываться по сторонам в поисках друг друга. Я взглянула на Глеба, когда он подошёл ко мне и тут же растерялась от увиденного. Он как будто постарел лет на десять, взгляд потух и не видимые раньше морщины стали заметными.

– Глеб, что случилось? Кто это звонил? – испуганно спросила я у него.

– Пока ничего не случилось. Но нам надо с тобой поговорить. Сегодня, – твёрдым, не терпящим возражения голосом ответил он.

– Хорошо.

– Здесь всё интересное уже закончилось. Дальше именитые художники начнут целенаправленно напиваться и будет совсем скучно. Ты не против покинуть сие заведение?

– Да запросто. Я уже тоже слишком много выпила шампанского.

– Ну тогда сейчас попрощаемся быстренько со всеми и я вызову такси.

– Давай, – просто согласилась я.

– Марта, надеюсь, я не испортил тебе вечер? – Глеб посмотрел на меня своими погрустневшими чёрными глазами.

– Ты что? Да я в восторге! Здесь потрясающие картины, и я сама в первый раз на такой вечеринке. И вообще, Глеб… Мне с тобой везде хорошо. Наверное. Скорее всего, – окончательно сбилась я. Не надо было пить третий бокал, для меня это слишком опасная доза.

Вместо ответа он пододвинул меня, словно куклу, к себе и держа за плечи, поцеловал в губы. Взрыв мятного вкуса во рту слегка отрезвил меня и я сообразила, что целуемся мы на виду у всей творческой элиты. Но поцелуй, как и прежде, закончился слишком быстро и даже, если кто-то из присутствующих успел заметить нашу вольность, то просто не придал этому значения. Наверное такими вещами их и не смутишь. Да и трезвых здесь осталось судя по всему не так много. Не дав мне как следует прийти в себя, Глеб в бодром темпе подвёл меня попрощаться к нескольким знакомым. Напоследок мы подошли к Дарье, она чмокнула меня в щеку ярко накрашенными губами, явно оставив там свой отпечаток, и нежно потрепав Глеба по плечу, сказала ему:

– Береги себя, пожалуйста.

– Даша, ну что ты, – снисходительно ответил он ей и улыбнулся.

Что-то она знает, чего не знаю я. Но сейчас, видимо, и узнаю.

Мы вышли из галереи и в ожидании такси решили немного пройтись вдоль особняка. На улице уже был поздний и очень темный вечер, но, к счастью, старое здание освещалось, как днём. Я с опаской покосилась на лицо Глеба, и он это заметил.

– Не бойся. Синих глаз не будет, для этого здесь слишком много фонарей, – ухмыльнулся он.

– Я и не боюсь, – соврала я, причём не очень умело.

– Тебе не холодно?

– Нет, алкоголь меня греет, – попыталась пошутить я.

– Ну, разумеется. Твой брат сейчас дома?

– Лео? Должен быть, да. А зачем он тебе?

– Это хорошо. Мне надо на него посмотреть, – озабоченно сообщил мне Глеб.

– На Лео?

– Да. Это очень серьёзно, Марта. Твоя жизнь может быть в опасности.

– Из-за Лео? – меня наверное заклинило на имени моего брата, я уже совсем перестала соображать и просто таращилась на Глеба, хлопая ресницами.

– Нет. Из-за меня, – мрачно констатировал он.

– Объясни, пожалуйста. Я ничего не понимаю, – взмолилась я.

– Конечно, сейчас всё объясню, – пообещал он.

Тут как раз подъехало наше такси и мы сели в него. Глеб назвал водителю мой домашний адрес и повернувшись ко мне, начал говорить тихим голосом.

– Помнишь, Марта, я тебе уже рассказывал, что мне не давали покоя твои некоторые особенности и отличие от обычных людей. То, как ты безошибочно определяешь меня, как ограничиваешь воздействие моей силы, ну и так далее. У меня есть один старый друг, он сейчас живет в другом городе, да и вообще в другой стране, но он такой же как я. Точнее, он даже старше меня и более опытный. Я пару недель назад разговаривал с ним по телефону и рассказал о тебе в общих чертах. И он пообещал узнать информацию из своих проверенных источников и сообщить мне. Но сразу предупредил, что услышанное мне, возможно, не понравится.

Я слушала рассказ Глеба как бы со стороны. Так со мной всегда случается в критических ситуациях – я временно ухожу из реального мира в свой вымышленный. Но в этот раз подкатившая вдруг тошнота быстро вернула меня обратно и исчезнуть в милых безопасных фантазиях не удалось. Укачивает после шампанского, что-ли. Глеб тем времени продолжал говорить, держа меня за руку своими горячими пальцами.

– Такие как я до семи лет ничем не отличаются от других детей. А вот после этого возраста у нас начинают проявляться первые способности, ещё совсем слабые, ну и глаза постепенно меняют свой цвет. И примерно к семнадцати годам мы уже можем полноценно распоряжаться своей силой, а глаза приобретают неестественный чёрный оттенок.

– А по ночам светятся синим, – угрюмо вставила я.

– Марта, поверь, это не самое страшное и опасное во мне, – с горечью в голосе ответил Глеб.

– А какие-то ещё способности у тебя есть, кроме тех, что я уже знаю?