Марта. За северным ветром

– Почему сразу старый и женат? – обиженно спросила я. – Он примерно моего возраста. И свободен.

А ведь я и сама не знаю точного ответа на эти вопросы. Так получилось, что в нашей с ним увлекательной беседе не дошло дело до таких банальностей, как его возраст и семейное положение. Надо будет посмотреть завтра на работе в документах. Всё равно у меня, как у старшего ассистента, есть доступ к личным делам наших сотрудников.

– Впечатляет, конечно, – Лео обеспокоено поглядывал на меня. – Но, думаю, Марта, спешить с выводами не стоит.

– А опиши его внешность! – это уже Настя допытывалась.

Я скрестила руки на груди и с раздражением в голосе ответила им обоим сразу:

– Спешить не буду. Глаза у него чёрные. И закончим на этом обсуждение.

– Чёрные? – почти с испугом спросила неугомонная Настя.

– Всё, пошли пить чай, – скомандовал Лео и взяв свою подругу под локоть, увёл на кухню. Повезло мне с братом.

Я в очередной раз нежно провела пальцами по верхушкам нарциссов, любуясь акварельными оттенками их лепестков, и тоже направилась на кухню.

Эклеры и правда оказались свежайшими и с отличным шоколадным кремом для начинки. Как я люблю. Мы ещё немного поболтали, больше не касаясь темы моего нового поклонника, и Лео ушёл провожать Настю.

Настя появилась в жизни моего брата внезапно, и осталась, видимо, надолго. В двадцать два года Лео вернулся из Петербурга в Москву в качестве молодого и талантливого специалиста по компьютерным технологиям. Его уже ждали в одной престижной столичной компании, которая занималась оцифровкой крупных архивов. Всего лишь через полгода успешной работы Лео повысили в должности и доверили вести свой собственный проект. И примерно в это же время он встретил Настю. Точнее, он её сбил, когда ехал на велосипеде домой. Что само по себе удивительно, так как катается он давно и очень хорошо. Ну, тем не менее, Настя чуть не оказалась под его колёсами, а потом ещё и выяснилось, что она живет на соседней от нас улице. С тех пор эта сладкая парочка успела несколько раз драматически закончить свои отношения и столько же раз начать их заново.

Нашей маме Настя почему-то сразу не понравилась. Хотя, она и видела её всего дважды, когда они вместе с Лео приезжали в Петербург. Мама считает Настю слишком легкомысленной, и твёрдо верит, что её больше интересует наша просторная квартира, чем сам Лео. Она и правда у нас бывает почти каждые выходные, но вряд ли это связано с интересом к нашей недвижимости. Если бы Настя действительно этого хотела, то давно бы уже вышла замуж за моего брата. А она, наоборот, сама затормозила их отношения и даже слышать ничего не хочет о замужестве. Лео, надо сказать, и не предлагал. Но думал об этом очень серьезно, я точно знаю.

Я к Насте отношусь совершенно спокойно, хотя она мне и напоминает сороку. Невысокая, даже пониже меня, худенькая, с чёрным как смоль каре, острым маленьким носиком и с глубоко посаженными глазами, она действительно похожа на неугомонную птицу. Но, пожалуй, настоящим её недостатком, на мой взгляд, является непомерное любопытство. Всё-то ей нужно знать.

Но зато Настя умеет печь вкуснейшие расстегаи с рыбой, которыми регулярно нас балует. И, кажется, Лео с ней вполне счастлив, несмотря на постоянные разрывы и возобновления отношений.

В понедельник, придя на работу и включив компьютер, я первым делом залезла в папку с личными делами сотрудников. Надо было успеть всё выяснить до прихода Марины, чтобы не возбуждать в ней излишнего интереса. Она и так сейчас от меня не отстанет с вопросами про вечер пятницы. Я быстро нашла файл с именем Глеба и пробежалась глазами по копиям документов, лежащих там. Так, день рождения у него 13 мая, это меньше чем через два месяца. И ему исполнится сорок лет. Хм, вообще Глеб выглядит даже моложе. Но иногда у него бывает такой уставший и отрешенный взгляд, как будто он уже прожил как минимум пару жизней. Я пролистала другие документы. Ага, семейное положение – холост. Отлично. Так, закончил архитектурный институт в Петербурге, получил престижное бизнес образование в Москве и обучался в центре ландшафтного искусства в Эдинбурге. Призовые места в международных конкурсах. В совершенстве владеет английским и шведским языками, разговорный французский. Впечатляет. Я хотела ещё покопаться в файлах, но тут в кабинет влетела вечно опаздывающая Маринка и мне пришлось закрыть папку.

Днём я ещё раз внимательно взглянула на расписание Глеба. Он читал лекции в нашей школе три раза в неделю. В понедельник и среду занятия у него начинались в четыре часа и шли до позднего вечера. А в пятницу он вёл дневную группу и рабочий день у него заканчивался даже раньше, чем у меня. Получалось, что общего времени на работе у нас с ним не так и много. Я расстроенно вздохнула и, взяв кошелёк, встала, чтобы идти обедать в кафе. Но тут вдруг дверь в наш кабинет распахнулась и я увидела прямо перед собой улыбающегося Глеба. Верхняя пуговица на рубашке расстегнута, волосы небрежной волной упали на высокий смуглый лоб, а чёрные глаза прищурились и мгновенно поймали мой удивлённый взгляд.

– Всем привет! Марта, пойдёшь обедать?

– Да, конечно. Я и не думала, что ты сегодня приедешь так рано, – ответила я, чувствуя как бешено заколотилось мое сердце.

– Боялся, что не успею, пробки такие, – сказал Глеб и, чуть наклонившись ко мне, тихо добавил: – Ты отлично выглядишь.

– Спасибо.

– Не за что.

– И за цветы тоже спасибо, они великолепны.

– Всё для тебя, Марта.

Маринкины глаза возбуждённо блестели из-за монитора, она даже немного приоткрыла рот, глядя на нас. Думаю, теперь она довольна. Потому как своим скупым утренним рассказом я её явно разочаровала. Она жаждала пикантных подробностей о нашем первом свидании, а я ограничивалась набором стандартных фраз. Эх, если бы она только знала, что было на самом деле…

За столиком в кафе мы уселись не напротив друг друга, а рядом, как настоящая влюблённая парочка. Глеб периодически брал мою руку в свою и нежно гладил пальцами тыльную сторону моей ладони. В эти моменты я отчаянно пыталась не потерять нить нашего разговора и угомонить мурашки, носящиеся полоумными толпами по всему телу. На резковатый запах мяты я уже не реагировала, хоть и отмечала его присутствие. Пообедав, мы вышли на улицу. Там было довольно ветрено, но солнце грело по-летнему жарко, и было даже странным, что деревья стоят ещё без листвы. Глеб накинул мне на плечи своё пальто, оно оказалось мне почти до пят и наверное я выглядела в нем забавно.

– Марта, как ты относишься к живописи? – вдруг спросил он.

– Крайне положительно. А что? У тебя, ко всему прочему, есть ещё и талант художника?

– О, нет.

– Ну хоть чего-то ты не умеешь, – проворчала я, и не удержавшись, показала Глебу язык.

– Ну, извини, – засмеялся он в ответ. – Дело в том, что моя давняя знакомая открывает свою новую выставку. У неё потрясающие картины, необычные, тебе наверняка понравится. Хочешь сходить?

– Конечно, давай, – невозмутимо ответила я. И начала лихорадочно соображать, что это за знакомая такая и как сильно и давно они знакомы с Глебом.

– Открытие запланировано на вечер четверга, я заеду за тобой на работу, хорошо?

– Давай. Кстати, надо бы нам с тобой обменяться номерами телефонов, мы ведь этого так и не сделали.

– Я твой номер знаю. Марина дала его мне, – спокойно заметил он.

– Марина? Странно, она мне ничего не говорила, – удивилась я.

– А она этого и не помнит, – произнёс Глеб и сделал вид, что внимательно рассматривает ближайший к нам куст, с торчащими в разные стороны голыми ветками и смешными набухшими почками.

– Ага. Ну понятно.

– Ты не обиделась?

– Не знаю. Нет, наверное.

– Прости. Это уже привычка, – Глеб хотел снова взять меня за руку, но тут его пальто начало съезжать с моих плеч. Он ловко подхватил его и водрузив на меня обратно, медленно опустил свои руки на мою талию. Я машинально подалась вперёд и почти уткнулась лбом в его грудь. Через тонкую ткань рубашки я почувствовала какая горячая у него кожа. Наверное, жарким летом проблематично будет с ним обниматься. Ну что за мысли?

– Марта, – прошептал Глеб и я тут же подняла голову. Какой он высокий! Надо носить каблуки, чтобы дотянуться до его губ.

Но он наклонился ко мне сам. Я даже не успела ничего понять. Это был легкий и невероятно нежный поцелуй. И слишком быстрый.

– Я… Я как будто бы съела полпачки мятных драже, – тихонько сказала я.

– Я тоже, – радостно сообщил Глеб. – Прикольно, да?

Солнце сегодня наверное решило побить температурный рекорд, оно светило, грело, отражалось миллионами слепящих бликов от окон, и разбрасывало свои тёплые лучи по асфальту и стенам зданий.

– Марина! Это ужас! Я не знаю, что делать! – чуть ли не заламывая руки, с криком влетела я в наш кабинет.

– Что? Ты чего, Марта? – испуганно спросила Маринка.

– У меня нет платья. А выставка уже в этот четверг! Где я за два дня найду то самое идеальное платье? А она художница, понимаешь? Модная и талантливая художница! Я не могу пойти абы в чём. О, Боже, что мне делать, – обреченно закончила я свой несвязный монолог и обессилено рухнула в кресло.

– Хм. Давай по порядку, иначе я не смогу тебе помочь.

Со вздохом я принялась рассказывать ей подробности нашего сегодняшнего разговора с Глебом. Не хотелось мне, конечно, посвящать Марину в свою личную жизнь, но без неё я боялась вообще не справиться.