Судьба Хеопса

– Я вижу, ты наделен дивными способностями, жрец.

– Нет, – покачал головой Мелонис, – все, что я умею и знаю – результат моих долгих странствий и учебы.

Действие снадобья, данного фараону Мелонисом в храме Ра, заканчивалось, и царь вновь стал испытывать приступы болезни. Он обхватил пылающую голову руками.

– Тебе надо бы прилечь, государь, – посоветовал правителю Мелонис.

– Нет, – решительно ответил Хеопс, – пока я не увижу, что здоровье возвращается к жене, я не смогу думать о себе.

Мелонис наклонился над Хенутсен и стал произносить странные заклинания на непонятном языке. Сознание Хеопса начало туманиться. Фараон пытался бороться с охватившей его слабостью, но глаза сами собой закрывались. Вновь сильные руки жреца поддержали его, царь чувствовал, как Мелонис усадил его в кресло, стоящее в углу спальни. Последнее, что увидел царь, – в руке Мелониса какой-то блестящий серебристый предмет, напоминающий формой крест. Правитель Египта лишился чувств.

Очнулся Хеопс оттого, что кто-то осторожно дотронулся до его плеча. Фараон открыл глаза. Около него стоял Мелонис.

– Ты, кажется, заснул, мой царь, – сказал жрец. – Я посмел побеспокоить тебя, потому что уже завершил лечение богоподобной Хенутсен и теперь готов заняться тобой.

Хеопс подбежал к жене. Молодая женщина спала тихим безмятежным сном. Фараон прижался губами к губам Хенутсен. Царица открыла глаза.

– Слава великому Ра! – воскликнул Хеопс, обнимая вернувшуюся к жизни супругу.

Хенутсен, уткнувшись в плечо мужа, разрыдалась.

– Мне было так страшно, мой возлюбленный повелитель, – проговорила она. – Я не могла пошевелиться и все спала и спала. Просыпалась и вновь падала в бездну.

Хеопс гладил царицу по длинным волосам.

– Все уже позади, моя ласточка, – сказал он, – ты была больна, но теперь ты здорова. И вот человек, вылечивший тебя. Подойди ближе, Мелонис, – обратился фараон к жрецу.

Мелонис, который, чтобы не беспокоить супругов, удалился вглубь спальни, вышел из тьмы.

– Это Мелонис, – сказал Хеопс, – царь среди врачей и служитель бога богов.

Хенутсен вытерла слезы и ласково улыбнулась жрецу.

– Благодарю тебя, мудрец, – прошептала она.

– А теперь тебе надо отдохнуть, – заботливо проговорил Хеопс, – утром эта болезнь покажется лишь тяжелым сном.

Фараон поцеловал жену и покинул спальню.

– Нет слов, чтобы выразить мою благодарность, Мелонис! – сказал правитель.

– Теперь, когда царица вне опасности, пора заняться и тобой, повелитель, – проговорил жрец.

Мелонис был прав. Царь Египта чувствовал себя очень плохо. Только неимоверным усилием воли он держался на ногах. Собрав последние силы, Хеопс дошел до своих покоев, где упал на ложе. Мелонис приступил к лечению фараона. Очень скоро снадобья жреца сделали свое дело, Хеопс пришел в себя.

– Тебе тоже необходим отдых, мой царь, – сказал жрец. – Ты много пережил за сегодняшний день.

– Я не могу спокойно спать, когда в моем доме появился предатель! В опасности не только моя жена, я сам, но и государство. Ты обещал помочь обнаружить злодея.

– Я помню о своем обещании, – спокойно проговорил Мелонис. – И я уже сейчас готов назвать имя преступника.

– Кто он? – с нетерпением воскликнул Хеопс.

– Это Псамметих, верховный жрец Ра.

– Псамметих? – растерялся Хеопс. – Но ты не ошибаешься? Кто сказал тебе это?

– Боги открыли мне имя предателя.

– Псамметих мудрый человек, он служил еще моему дядюшке, великому фараону Снофру. Какой смысл ему совершать преступление против меня?

– Боги знают истину. Поговори с Псамметихом, и я уверен, он не устоит перед твоим величием и все расскажет. Солнцеликий Ра лишь указал мне на этого человека, но не сообщил ни причин, ни подробностей покушения. Мне тяжело говорить такие вещи: Псамметих – мой господин.

– Твой господин на земле, жрец, – я, а мы все – рабы богов.

– По требованию богов, я и открываю тебе его имя.

Хеопс в раздумьях прошелся по комнате.

– Возможно, ты правильно истолковал слова богов, Мелонис, – сказал фараон. – Теперь я понимаю, почему Псамметих, лучший врач в Египте и первый мудрец, не мог вылечить меня. Видя мои мучения, он советовал пить больше воды, отчего мне становилось только хуже. Несчастный всеми силами старался извести меня. Но зачем? Какой коварный план вынашивал он? Уверен, что мой казначей Меритенса узнал о заговоре и хотел раскрыть имена злодеев, но их меч опередил его слова… Я немедленно же поеду к Псамметиху. Я хочу лично, в священных стенах храма, поговорить с этим человеком. Ты поедешь со мной, Мелонис. Ты умеешь читать в сердцах людей. Если предатель посмеет лгать фараону, то ты изобличишь его ложь.

Мелонис учтиво поклонился царю.

В один миг стражники окружили святилище Ра. Перепуганные жрецы, полуодетые, в страхе выбежали из храма.

– Где Псамметих? – спросил кого-то из них Хеопс.

– Верховного жреца нет среди нас, – пробормотал испуганный служитель.

– Только бы он не убежал! – воскликнул фараон. – Стража, – крикнул Хеопс, – охраняйте входы и выходы! Не дайте никому уйти! Следуй за мной, Мелонис, – приказал он жрецу, – мы должны найти Псамметиха.

Хеопс и Мелонис вошли в храм. Тишина и пустота царили в здании.

– Неужели он скрылся? – говорил фараон, быстро идя через бесконечные залы и коридоры. – Здесь комнат больше, чем в моем дворце. Он мог легко где-то спрятаться. Следовало бы приказать обыскать храм, но мы не имеем права этого делать, иначе навлечем гнев богов.

Пройдя через весь храм, фараон и служитель Ра оказались в саду, который располагался позади святилища. Луна освещала деревья. Под ветвями одного из них они увидели Псамметиха. Верховный жрец Ра стоял, прислонившись к стволу, в руках он держал огромный букет цветов. Царь Египта и Мелонис подбежали к нему.

– Я знал, что тебе станет известна правда, мой царь, – спокойно проговорил Псамметих.

– Какая правда? – побледнел Хеопс.

– Да, это я пытался отравить тебя, повелитель, – так же спокойно сказал Псамметих.

– Но за что? – воскликнул Хеопс. – Что я сделал тебе плохого, а уж тем более моя жена?

– Спроси богов, – тихо проговорил верховный жрец Ра.

– А я спрашиваю тебя, несчастный изменник! – закричал Хеопс. – Что заставило тебя совершить преступление, кто твои соучастники? Если ты все честно расскажешь, я помилую тебя.