Чернокнижник

– Их судьбы встретились, значит, так угодно Вселенной.

– Да, конечно, мистер Нармер. Так угодно Вселенной. Вы меня почти успокоили. До свидания.

– До свидания, мистер Шельдман. Пусть все боги хранят вас и ваших близких.

Бизнесмен и экстрасенс завершили разговор.

Глава 59. Живая лампа

– Сим, – сказал Ксаверий, – я очень хочу тебе помогать, но я еще не владею всем этим магическим искусством, как ты. Предвидение, ясновидение, предсказания – пока у меня не очень получаются, но, чтобы быть в курсе, что с тобой происходит и успеть придти к тебе на выручку, давай обменяемся живыми лампами.

– Это отличная мысль, Ксаверий. И тогда я сразу буду видеть, как у тебя дела, а ты – у меня.

В комнате, на лавочке возле окна, стояло несколько цветочных горшков, в которых пышно цвели комнатные розы, алого, белого и розовых цветов.

– Нравятся? – спросил врач.

– Еще бы! Они чудесные! – Симон не мог налюбоваться великолепными растениями.

– Они красивые и сильные, как ты. Дождались меня. Пока я отсутствовал, за ними соседка ухаживала, Комнатная роза – долгожитель, а у меня лучшие экземпляры. Выбирай любой.

Симон на миг задумался, потом провел ладонью над цветами.

– Можно, вот этот? – Симон указал на цветок с пышными яркими алыми бутонами.

– Ну, разумеется, Сим, он твой. Тогда этот будет мой. – Ксаверий дотронулся до горшка, в котором находилась крупная мощная роза, с белыми бутонами. – Пока он хорошо растет, цветет, я буду знать, что у тебя все в порядке, если же начнет вянуть, чахнуть, засыхать – значит, ты попал в беду.

– Спасибо, Ксава. Ты отличный друг. Симон бережно взял свой цветок. – Он станет твоим маяком. Я поставлю его у себя в комнате. И так мы будем, даже не прибегая к магическим усилиям, знать, нужна ли помощь одному из нас или – нет.

Симон и Ксаверий стали прощаться. Ксаверий проводил друга до ворот, здесь, у ограды, стоял автомобиль экстрасенса. Молодые люди тепло пожали друг другу руки.

Глава 60. Шельдман соглашается

Шельдман нервничал, ожидая Симона.

– Слава богам, ты благополучно вернулся! – воскликнул миллиардер.

– А что могло случиться со мной, мистер Шельдман? – с обезоруживающей улыбкой спросил Симон.

– Сим, я не за себя, я за тебя волнуюсь. Себаису нужен не столько я, сколько ты. Ты – мишень этого демона.

– Я помню о нем и принимаю меры, – Симон стал серьезным. – Вот поэтому энергетическая поддержка мне особенно необходима. Ксаверий экстрасенс, он такой же, как я. Он нужен мне. Нармер далеко, Снофру сейчас занят с новым учеником, у братьев по служению Вселенной тоже свои дела, Ратка Славич – почти ребенок, я не могу его эксплуатировать, моя невеста погибла, а другого экстрасенса я так и не смог найти. Все мои попытки заканчивались неудачно: я получал ложь, предательства, подлость. А Ксава – он другой. Он талантливый, честный, искренний.

– Хорошо, хорошо, Сим, не будем спорить, – поднял руки Шельдман. – Я рад, что ты вернулся. Я тут немного вспылил, сам понимаешь, Себаис – серьезная проблема, я на нервах. Но я вижу, ты принес розу. Великолепный цветок!

– Да, живая лампа. Так мы с Ксаверием, не входя специально в энергетическое состояние, сможем знать, как у каждого из нас обстоят дела.

– Опять этот Ксаверий! Но, впрочем, не буду вмешиваться в твои магические дела. Тут я абсолютный профан.

Симон поставил розу в своей комнате на подоконник. Экстрасенс посмотрел на цветок.

– Ну, дружок, скажи, как у Ксавы Синклера дела? – прошептал экстрасенс.

Луч солнца ярко осветил гордый бутон.

– Все хорошо, благодарю, – сказал Симон.

Ксаверий тоже в этот момент смотрел на свое растение.

– Как Сим доехал? Как поживает? – тихо спросил Синклер.

Белоснежная роза твердо, и даже победно, стояла в своем керамическом расписном вазоне.

– Значит, все хорошо, – кивнул довольный врач.

Глава 61. Архилим

Ксаверий размышлял. «Как же помочь Симону? – думал врач. – Возможно, священное место даст мне подсказку?». Ксаверий надел большие охотничьи сапоги, плотный свитер, брезентовую куртку, на спину приторочил холщовый рюкзачок.

Ксаверий вышел из дома и направился к лесу. Оказавшись в лесном массиве, врач стал все дальше и дальше углубляться в самую непролазную гущу деревьев. Ксаверий только один раз ходил сюда самостоятельно, когда погибли его родители. Но до того момента он бывал здесь с отцом. Валежник, заросли кустарников и болота преграждали путь. Но Ксаверий знал, что он должен добраться до заповедного места. Наконец, среди сплетенных кустов и деревьев показались продолговатые камни. Ксаверий раздвинул ветви, потом наклонился и прополз под сетью кустарника. Он оказался возле мегалитических развалин, кое-где на серовато-красных камнях проглядывали рунические письмена. Ксаверий присел на один из валунов.

– Ну вот, я снова здесь, – тихо сказал молодой человек. – Вы помните меня ребенком, а теперь я стал взрослым. Но по-прежнему ничего не понимаю в том, что происходит вокруг. Когда-то я безоговорочно верил, потом верить перестал, а теперь не знаю, что делать. Отец умел с вами разговаривать, я тоже думал, что умею. Но, когда я пришел сюда, чтобы узнать, почему вы допустили гибель моих родителей, ваших служителей, вы ничего не ответили мне. Но сегодня я пришел не ради своих дел, а ради моего друга, Симона Меровинга. Он очень хороший человек, гораздо лучше меня. Впрочем, вы и сами все знаете. Скажите, как мне исцелить Симона?

Ксаверий замолчал. Священная тишина стояла в этом зачарованном месте. Юноша закрыл глаза и поднял лицо к небу, ловя прохладный осенний ветерок. И вдруг где-то в вышине деревьев раздалось резкое карканье, Ксаверий четко слышал в голосе ворона:

– Смерть, смерть, смерть!

Ксаверий открыл глаза и встал.

– Но я не допущу смерти Симона! – крикнул Ксаверий. – Я не знаю, колдун я или не колдун, но, в первую очередь, я – врач! И я спасу моего пациента!

– Дурак, дурак, дурак! – прокаркал ворон.

Шумно хлопая крыльями, он скрылся в глубине деревьев. И снова наступила тишина. Оставшиеся осенние листья лениво падали на землю. Ксаверий вновь сел на камень, прямо напротив него стояла покосившаяся стела, в очертании которой, угадывался образ забытой славянской богини, несколько древних рун отчетливо читались на ней. Одна означала «смерть», другая – «жизнь».

– Смерть и Жизнь, – тихо сказал Ксаверий, – неужели только так? Нет, надежда есть. И ворон прав, я дурак, что полагаюсь лишь на свои умения врача. Отец, я не знаю, ты ли это свел мои пути с Симоном, или какие иные силы, стоящие над человеческими, дали мне этого друга, но я понял, вы хотите, чтобы я шел той дорогой, которой уже тысячелетия идет наш род. И я тоже пойду по ней, а там будь, что будет. Ксаверия обдало сырой прохладой, врач поежился. Поднимался ветер, шорох трах, словно что-то шептал Ксаверию. Врач поднялся и пошел на звук осеннего сухостоя. Здесь протекала лесная речушка, по берегам ее еще возвышались пожухшие камыши и пожелтевшие растения. Но некоторые из них отличались зеленью и спелостью, будто их и не коснулось надвигающееся увядание. Ксаверий пригляделся, трава была странной: голубоватой, узкой, высокой, с цветками, желтыми, синими или бардовыми.

– Архилим, – замер врач, – священное, почти легендарное растение!

Не веря своим глазам, Ксаверий приблизился к топкому вязкому берегу, где росли удивительные растения. Ксаверий коснулся рукой узкого листа и ощутил жесткую упругость.

– Ты настоящий! Не морок, значит, мне послан, – Ксаверий стал осторожно собирать траву в мешочек из домотканого полотна.

Сорвав несколько стеблей, Ксаверий бережно завязал мешочек и поклонился.

– Спасибо вам, божества природы, за вашу щедрость ко мне.

Ксаверий вышел из зарослей. Знакомой ему дорогой, хранимый духами леса, Ксаверий благополучно вернулся домой.