Чернокнижник

– Меня же молния ударила! Хорошо я с потусторонним миром пообщался! – горько усмехнулся Ксаверий.

– Ты вызывал духов? – спросил Симон.

– Да, только, похоже, не очень успешно.

Симон закрыл ставни, помог другу промыть рану и перевязать ее, Ксаверий смазал ожог на плече и переоделся.

– Ничего, бывало и хуже, – сказал Ксаверий.

– Ты, наверное, не подготовился, – сказал Симон.

– Я очень торопился получить ответ. Отец, как я помню, перед такими ритуалами готовился не меньше недели.

– Надо было выбрать день и час, когда владычествует тот дух или тот бог, которого ты желаешь вызвать. Потом несколько дней поститься, перед самой церемонией умыться, надеть ритуальное платье, окурить помещение, нарисовать священные символы.

– Вот именно, отец так и делал. А я всем этим пренебрег.

– Но теперь ты убедился, что нельзя игнорировать мудрость веков?

– Да, эти силы существуют. Правда, я их еще понять не могу. Сим, когда меня шваркнула молния, то перед тем, как отключится, я услышал два слова – «Король Меровей». Я, так понимаю, это твой предок. Ведь Меровей – основатель рода Меровингов.

– Да.

– Я думаю, что нам надо покопаться в твоей родословной. Все эти элементалы и духи, с которыми я, кажется, вступил в краткий контакт, пытались мне сказать, что корень твоей болезни надо искать не в травме, которую ты получил, а в твоем происхождении. Я перебрал тут много книг, и все они сходятся в одном, что, когда так, надо найти первопричину проблемы.

– Порча, проклятие? – спросил Симон.

– Не думаю, – сказал Ксаверий.

– Еще в ранней юности я спрашивал об этом у Нармера, у его заместителя, мистера Снофру, у других моих собратьев по служению Вселенной. Они все не подтвердили мои опасения.

– Это может быть и не порча, и не родовое проклятие, а что-то более глубокое, но что, я не знаю. Отец мне рассказывал о таких особых проклятиях, которые практически не определить. Они приходят из глубокой древности и как наследственная болезнь передаются из поколения в поколение. Мучают потомков, становясь все менее явными, но не теряют своей силы. Симон, скажи, у тебя в роду уже кто-нибудь страдал проблемами с желудком?

– У отца иногда случались боли в животе, но это происходило после обильных застолий.

– Расскажи мне про своего отца. Мне это важно, чтобы выявить причину твоей болезни.

– Мой папа был веселый, толстый мужчина, чуть меньше меня ростом, очень добрый и жизнелюбивый. Когда он покончил с собой, то первая версия у следователей была, что папу убили. Было удивительно, как довольно тонкая веревка выдержала столь грузное тело. Но экспертиза установила, что это все же было самоубийство. Уже овладев искусством экстрасенсорики, я заглянул в день смерти отца. Нет, папа действительно сам, по доброй воле, принял это роковое решение… – Симон подавил набежавшие слезы и продолжил: – Когда папа заканчивал очередную картину или завершал роспись какого-то объекта, он устраивал пирушку, куда приходили друзья-художники. Они смеялись, шутили, рассказывали анекдоты. Папа мало пил вина, но много ел. И на следующий день ему часто становилось плохо, он жаловался на боли в желудке, головокружение. Мы с мамой связывали эти недомогания с чрезмерными трапезами папы…

– Как твой отец лечил эти приступы?

– Мама готовила ему отвар из мяты, давала чай. И еще папа просил, чтобы я держал его за руку. Я ничего тогда не делал, просто брал руку отца и садился рядом, и через некоторое время боль отпускала папу, и он возвращался к мольберту.

– Все это признаки могла вызвать неумеренность в еде, – задумчиво проговорил Ксаверий, – или же – это проявления какого-то древнего недуга. Все указывает на то, что ты отравлен, приятель, и давно. Ты носишь в себе яд уже генетический и, при стечении неблагоприятных обстоятельств, он и проявляется в тебе.

– Что же делать? – тихо спросил Симон. – Есть надежда?

– Несомненно. Мы справимся с этой наследственной болезнью, которая уже много веков терзает твою семью. Сим, – шепотом проговорил Ксаверий, – у меня на чердаке стоит сундук, где хранятся разные старинные вещи. Там есть одна древняя книга, я видел ее и раньше, еще в детстве, но только сейчас понял, к чему она. Там, кажется, про тебя.

– Ты покажешь мне ее? – тоже перешел на шепот Симон.

– Да, сейчас принесу.

Глава 56. Родословная Симона

Ксаверий поднялся на чердак и вскоре вернулся с затертой разваливающейся книгой. Юноша положил ее на стол перед Симоном.

– Здорово! – с восторгом проговорил Симон.

– Я не знаю, кто ее написал. Автора нет. Но смотри, здесь все про короля Меровея. Мне отец ее показывал. Сим, у тебя божественное происхождение, смотри.

Молодые люди склонились над фолиантом. Продираясь через средневековую латынь и древние письмена, Симон и Ксаверий прочитали:

– «Бог Зевс и Электра, дочь Атланта, родили Дардана. Великий Дардан установил праздновать мистерии. Дардан и Батия родили Эрихтония. Эрихтоний и Астиоха родили Троя. Трой основал Трою. Трой и Каллироя родили Ила. Ил основал Илион. Ил и Эвредика родили Лаомедонта. Лаомедонт и Стримо родили Приама, который стал последним царем Трои. Приам и Гекуба родили Маркомира. Маркомир родил Фарамонда. Фарамонд и Арготта Тюрингская родили Хлодиона. В лето Хлодион со своей супругой пребывали на берегу моря. В полдень его жена отправилась искупаться, и ей овладело чудовище Нептуна, похожее на кентавра. От мужа или от диковинного зверя понесла она ребенка. Ребенка назвали Меровей». Вот из каких ты, Симоша. Тут и боги, и великие цари, и потусторонние существа. Меровей, твой далекий прапрадед, – или сын Хлодиона, потомка Зевса, или вообще – отпрыск какого-то божественного существа. Вот я и думаю, нам надо искать ответ в этом неизвестном существе, с которым вступила в связь твоя далекая прапрабабка. Поэтому тебя и невозможно вылечить. Тебя все лечат неправильно! Раны тяжелые – да, изменение гормонального фона – да, но ты, сам по себе, так сказать, из другого теста. Тебя надо изучать, Сим, и только после этого станет понятно, как помочь тебе и не навредить!

Симон сидел, как завороженный, смотря в раскрытую старинную книгу.

– Я потрясен, Ксава, – прошептал экстрасенс, капельки мелкого пота выступили на его лбу.

– Сим, я сам не могу в это поверить, но иного варианта нет! Твои удивительные способности, твой организм, рост, внешность – все говорит о твоем необычном происхождении. В тебе, под воздействием болевого и морального стресса, проснулась древняя кровь, но чья, мы пока не знаем.

– Что же мне делать?

– Пока ничего. Живи, как жил. Мы можем тебя пичкать всякими лекарствами и снадобьями, добиваясь лишь временного облегчения, но корень зла мы так и не уничтожим. Останемся пока на поддерживающей терапии, но будем искать источник твоей проблемы.

– Ксава, ты гениальнейший врач!

– Обычный. Уникум и гений – это ты. Но ты, я вижу, очень разволновался, друг мой.

– Наконец, после стольких лет мучений, засиял свет исцеления! Я хочу раскрыть тайну своего происхождения, я хочу избавиться от боли!

– Все найдем, Симоша, но прежде успокойся.

Ксаверий взял белоснежную салфетку и промокнул пот на лбу своего удивительного друга. Потом налил воды, добавив в нее щепотку трав. Симон выпил, душевное равновесие вернулось к экстрасенсу.

Глава 57. Друзья

За окнами стало уже совсем светло.

– Давай позавтракаем, – сказал Ксаверий. – У меня, конечно, не столь изысканный стол, как у мистера Шельдмана, зато простая и здоровая еда.

Ксаверий затопил печь, принес большую сковороду, кувшин с молоком, достал полотняный мешочек.

– Любишь блинчики? – спросил Ксаверий друга.

– Ну, еще бы! Обожаю. С детства – моя любимая еда!

– Отлично. Тогда затворим сейчас блинков. Хлеб я еще не пек, муку только недавно купил. Не люблю покупной хлеб, сам его готовлю, и больше он, и лучше, чем в магазине получается. Молока мне Мария Павловна дала, соседка, ее дом из окна виден. Будут у нас с тобой блины с вареньем. Здесь шесть лет никто не жил. Мария Павловна приглядывала за садом, но огородом она не занималась, только полола, чтобы сорняки все не погубили. А за моими ягодными кустами следила. Мария Павловна сберегла мне урожай, варенья наварила, компотов.