Маленькое. В трех днях

Мысль Рукки, ухватившись за знакомое имя, вцепилась намертво в неотвязные голоса, закружилась образом пылающего кольца, в котором неразрывно катится бесконечное, неугасимое «Янезна-юнезна-юнезна-юнезна…»

На губах нарастал слой цемента без трещин.

«Совсем отупели. – не нарушая целостности корки, заметила она. – Ушные мыщцы же… Рудимент».

III

Логотип ресторана «Тарар» за большие деньги придумал странный тип, который считал, что Определение – это тотальная болезнь наподобие чумы. Когда Марса в свое время попросили проконтролировать этот процесс и вообще «договориться», он поступил дипломатично: надел пиджак не своего размера и сказал при встрече дизайнеру, что буквально только что Изменялся по небольшой надобности, но скорректироваться обратно до означенных одеждой габаритов пока не хватает сил. Тип сочувствующе покачал головой и сделал свою работу четко в сроки. Мелочь – а ведь влияет же!

– Какую мелочь я должен учесть сегодня? – спросил он сам себя.

Была суббота, вечерело. Ресторан напевал прохожим белый джаз. Нет ничего проще, чем испортить вечер, не соотнеся репертуар с имеющимися Голосами, и Марс по праву мог собой гордиться: при нем «Тарар» таких осечек не давал.

Распорядитель вечеров любил музыку. Он знал ее неотделимой от движения, от стиля и рисунка, и как музыка в его сознании порождала в мельчайших деталях конкретный образ, так и всякий образ непременно порождал определенного вида мелодию.

Как следствие, непосредственнее всего его любовь выражалась в манере одеваться.

Марс делал вальяжные шаги туда-обратно перед зеркалом, пытаясь боковым зрением поймать свое отражение и понять, какое впечатление он произведет на гостей в зале. Новый кардиган был маловат, сидел не идеально, и слишком широкая грудная клетка, несмотря на стать и плотность тела, создавала впечатление неприятной полноты. А может, несколько упавшее в последние годы зрение сделало свое дело. Будь Марс моложе, он бы, конечно, решил эту проблему небольшим усилием мысли, но Определение давно миновало, и приходилось мириться со своим телом (собственномысленно выбранным!) какими-то иными способами.

Он взял со столика чью-то белую атласную ленту и несколько маленьких булавок, а затем аккуратно приколол это все слегка волнистой линией на кардиган в районе талии. Общий вид существенно улучшился, и Марс обозначил свое приподнятое настроение, взяв с этого же столика белую искусственную розу для петлицы. Цветок словно ожил на мгновение в его руках, шевельнулся, перекатился в пальцах и утих, надежно укрепленный на лацкане кардигана.

В гримерку широкими шагами ворвалось Айзе и бесцеремонно подвинуло распорядителя в сторону, освобождая место перед зеркалом.

– Достали занимать мое место. – заявило оно, спешно отращивая русые волосы. – Зеркал мало, что ли?

– Ты сегодня рано. – завуалировал свое недовольство Марс.

– Да потому что это кретинское Ци?нна сейчас приедет и займет нафиг всю гримерку. – спорить было не о чем; за третьим Голосом и впрямь водился такой грех. – Тебя там клиент скандалит, кстати, иди спасай официантов. Где мой цветок опять?!

– Не знаю. – непроницаемо хмыкнул Марс и, поправив розу в петлице, развернулся было к выходу, но вдруг его рука ясно ощутила, как цветок задергался и пополз холодным гибким стеблем по пальцам.

Опустив взгляд, он увидел у себя на ладони крохотную черную змейку.

Через дверь (и довольно длинный коридор за нею) начали постепенно просачиваться звуки скандала в зале.

– Предупреди Хо?лле, что я внес ему выговор в карточку. – попросил Марс. Животных он любил не меньше музыки, поэтому змею не убил и не выбросил, а спешно сунул в коробочку с кольцами и поставил на трильяж.

Айзе мельком глянуло на «сюрприз» и нервно рассмеялось.

– Засунь свои угрозы себе в задницу. Нечего было лезть в мои вещи, а я претензий к Холле не имею.

– А если она ядовитая? – уже на полпути к двери уточнил через плечо Марс.

– Городские… – негромко вздохнуло Айзе и крикнуло ему вслед:

– Это у?жик, чтоб ты знал!

Марс почти не уловил смысла последней фразы. Для него ситуация уже закончилась, и интерес моментально забылся – пора было переходить к новому эпизоду.

– та-Мааар», – жалобно позвал его официант у входа в зал, прячась от чего-то за широким подносом. – где вы были все это время? Оно там сейчас всех загрызет.

– Не ваше дело. – по инерции нахмурился Марс, демонстративно четко выговаривая согласные. Речевая культура современной молодежи его напрягала. – В чем суть претензии?

– …Оно не подпускает к себе Определившихся.

Удивление быстро сменилось принятием. Что ж, у всех свои тараканы, и точно таких же Марс уже однажды встречал. В этих обстоятельствах поджимающий кардиган был как нельзя более кстати.

Он плавной походкой вошел в основной зал, с вежливой улыбкой закивал немногочисленным гостям. Дебошира было видно издалека: посредственно одетый Средний сидел за столиком у окна, отодвинув меню и бутыль с питьевой водой как можно дальше от себя, и мрачно набирал какой-то длинный месседж на смартфоне. Весьма вероятно, гневный пост для соцсети. Двигаясь к нему, Марс успел уделить секундочку внимания по меньшей мере трем столикам по пути, осторожно выясняя градус накала обстановки и по возможности разряжая ее.

– Чем я могу помочь? – заранее улыбаясь пошире, спросил он беспокойного гостя, и тот поднял голову, откидывая с лица темную косую челку.

…О.

– И вы? – без гнева, скорбно воскликнуло Влана.

Марс не почувствовал растерянности, но несколько застопорился, выбирая из множества возможных реакций единственно правильную. В самом деле, Изменения никогда не возвращают Среднего в точно то же состояние, что он уже однажды принимал, потому что невозможно воссоздать раз сформированный облик в деталях, но голос, который людям менять неизменно лениво, форма глаз, на которую никто не обращает внимания, характерная мимика, которую случайно не подделаешь…

Он мгновенно решил не врать одному и тому же человеку дважды.

– И я. – честно признался Марс. – Зашли проведать свой логотип?

– Да просто мимо проходило. – Влана без особого восторга помотало головой. – Вспомнило, что когда-то что-то сюда рисовало. Обычно, – тут в его голосе мелькнул упрек. – обычно я стараюсь из всех вариантов предпочесть своих клиентов.

Марс ничем не выдал своих мыслей, а были они одновременно раздраженными – что за неошовинизм, в самом деле? в обществе бесконечного разнообразия живем, между прочим. – и веселыми, потому что случайные встречи нравились ему ничуть не меньше музыки и животных. Влана же, почувствовав дозволение, быстро начало заводиться по новой.

– Так значит, та-Марс, – заговорило оно, подглядывая в текст недобитого поста на экранчике. – ваша администрация действительно из тех психов, что допускают больных людей до общепита?

– От лица дирекции приносим свои извинения, та-Влана, но Определение никак не задокументировано в Международной классификации болезней и даже давным-давно оттуда исключено.

– А напрасно! – взвилось Влана. – Вы почитайте труды уважаемых ученых, и директору дайте почитать, чтобы стало понятнее, наконец, как человек вообще устроен! Дарзену, Марьхофа прочтите! Лекции та-Зару послушайте, в конце концов!

– Непременно ознакомимся, но зачем же кричать?

– Да затем, что вы все тут отравленные! – Влана поспешно огляделось в поисках поддержки, но, к его досаде, более двух третей присутствующих были Взрослыми, и все они пренебрежительно отвергали его речь, как нечто, не заслуживающее ни минуты их внимания.

Марс протянул руку, собираясь вызвать охрану и попросить идеолога покинуть заведение.

Словно повинуясь его жесту, входная дверь отворилась с нежным перезвоном, и, привычно реагируя на «музыку ветра» над порогом, он краем глаза отметил, что в ресторан ворвалось Цинна (опять через парадные двери, просил же!). Прямо на ходу, ловя на себе восхищенные взгляды, оно на грани неприличного меняло форму с соблазнительной мужской на еще более соблазнительную женскую, и выбранная специально именно с таким расчетом одежда легко подстраивалась под новые изгибы и округлости. Убедившись, что все помыслы гостей на время принадлежат ему, тщеславное создание скрылось в служебном коридоре, и несколько секунд в зале пела задумчивая тишина, вроде той, что устанавливается, когда луч солнца прячется за тучи.

Подобные представления происходили здесь регулярно, что приносило Цинне популярность, а «Тарару» – неплохую прибыль.

Не без интереса Марс обнаружил, что Влана ведется на такие штучки, как ребенок на красивую игрушку.

– Что же, среди персонала есть и здоровые? – чуть потерянно заметило оно.

– Наш певческий состав. – старательно обходя вопрос терминологии, учтиво кивнул он. – Вы сможете остаться на их вечер, если согласитесь примириться с обслуживанием.

Влана смерило его скептическим взглядом и для наглядной демонстрации своих эмоций перекрасило волосы в красный цвет. Фигура его странным образом искривилась, создавая на спине небольшой горб, а центральные резцы удлинились на крысиный манер. На щеке возникла бородавка. Марсу оставалось позавидовать: он и в юные годы не был способен управлять телом столь подробно.