Книжные дети

– Будьте дома; мы сейчас выезжаем за Вашим супругом. Оплата – по факту. Вс?.

– Ой, спасибо вам огромное! – прозвучал осчастливленный женский голос.

Охранник отключил линию и тут же врубил внутреннюю связь:

– «Барон», готовь группу захвата, – на Анадырском заложника вызволять… Кувалду прихватите, – для дверей, и пушку с автогеном, на всякий случай.

Он отключил связь, взял чистый бланк и что-то отметил на н?м…

Тут опять раздался сигнал на пульте. Второй охранник включил связь:

– «Барс» на связи.

– Скажите, а вы долги «вышибаете»? – осторожно прозвучал на том конце глуховато-вкрадчивый тенор.

– Нет. Вы не по адресу, – ответил охранник и отключил связь.

В это время в дежурку зашёл «Барон», – плечистый боец в камуфляже; первый охранник быстро вручил ему бланк:

– Вот адрес и вс? остальное…

«Барон» убрал бланк с данными в карман и невозмутимо произнёс:

– Окей. Сейчас разбер?мся.

– Сильно там не шумите, – с улыбкой напутствовал первый охранник.

– Как получится, – ответил «Барон». – Лишь бы стены не рухнули.

И они рассмеялись.

Тут раздались голоса, и в «дежурке» появились вооруж?нные люди в камуфляже. Один из них посмотрел на «Барона» и бодро произнёс:

– Мы готовы. Заводи «тачку».

«Барон» в ответ кивнул и напоследок добавил:

– Ну, мы поехали.

– Ни пуха! – сказал охранник и сделал напутственный жест, рычагнув кулаком.

Группа захвата покинула дежурное помещение.

Охранники удовлетвор?нно вздохнули и продолжили разговор, делясь своими соображениями.

– Ну вот, начало положено, – произнёс «Шнырь», являвшийся первым охранником.

– Да… И что за дебилы свои телефоны «засвечивают»; сейчас мозги им и вправят, по полной программе, – с сарказмом добавил второй охранник – «Лютый».

– Дак они ж хотели две штуки баксов; а на лоха и зверь бежит, – с развязной весёлостью высказался «Шнырь». Оба рассмеялись.

Они устроились поудобней в креслах, расслабилсь, закурили…

«Лютый» перевёл тему:

– Что-то Машка пропала куда-то…

– Да видать, на юга подалась… Если не запороли… Прокололась, дура; говорили ей – давай вместе работать. Нет же… Свободы захотелось…

– Ещ? меня этот вагонный философ раздражает… Строит из себя Сократа… Это ж надо – «Доллара» охмурил! Так тот теперь нас и знать не желает. Это надо же – из рэкета в писатели! Хэмингуэй доморощенный…

Сказав это, «Лютый» прищурился, словно хотел взять на мушку «вагонного философа» и доморощенного Хэмингуэя «Доллара».

– Ладно; посмотрим, что «Батя» решит, – успокоительно произнёс «Шнырь».

– Посмотрим, – протянул «Лютый», неподвижно и напряжённо глядя в пространство.

«Шнырь» откинулся на спинку кресла. Он по-свойски бросил «Лютому»:

– Не парься. Всё будет ништяк.

«Лютый», болезненно усмехнувшись, посмотрел на «Шныря» и начал нервно постукивать пальцами по столу. Он вдруг неоднозначно высказался:

– Фильтруй ситуацию, браток… И не обольщайся…

Он затянулся сигаретой и продолжил:

– А с «Философом» я всё-таки разберусь…

– Вот дался тебе этот «Философ», – с усмешкой отреагировал «Шнырь». – Как будто других проблем нет.

«Лютый», растянувшись в кресле, как-то странно произнёс:

– Эх, кабы не «Малина», был бы я спокоен…

Он вдруг стал нервным:

– Она ж блин должна всем нам! И слиняла куда-то, стерва!

– Это понятно, – ответил «Шнырь». – Ну а «Философ» -то здесь причём?

– «Философ» -то? А просто когда-нибудь подвернётся мне под горячую руку, – мало не покажется, урою так, что геологи не найдут… Зря с ним «Батя» церемонится – «Пересветов, готовься к переезду…» Блин… Нужно сразу на место всех ставить! В рог дать, чтоб навек запомнил! И вообще, все бараны должны быть в стаде! И чтоб не дёргались!

«Шнырь» успокоительно отмахнулся:

– Всё это нервы, Васёк.

– Да… Нервы… И стервы…