Цветок пустоши

Если по мою, уж больно быстро, – усомнилась я.

Под окном раздались голоса, бабка запричитала:

– Точно к нам идут! С ними ещё какой-то начальник в штатском.

Быстро вскочила с кровати, схватила платье и мигом на кухню, чтобы умыться и переодеться.

В дверь постучали, раздался вежливый мужской голос:

– Можно войти?

– Входите, входите, гости дорогие, – отозвалась Клава, торопливо заправляя кровать, на которой я спала.

Когда вышла в комнату, все уже сидели за столом, и молчаливо уставились на меня, словно оценивая, что это за чудо-юдо.

Тот самый мужчина в штатском, в дорогом сером костюме, встал и подошёл ко мне:

– Меня зовут Юнатов. Я представляю организацию по предотвращению угроз различного происхождения. Вероятно, ваша Маня, имела ввиду меня, когда просила устроить с ней встречу.

– Очень рада, что вы так быстро, – ответила, удивившись, что не прошло и восьми часов, как им всё стало известно от участкового, – Только до встречи ещё три месяца.

Вот это оперативность. Маня явно такого не ожидала. И что это за организация такая по предотвращению угроз?

Юнатов чуть улыбнулся и вежливо сказал:

– Да, я это помню из отчёта участкового. Сейчас мне важно обговорить с вами детали, чтобы понять, с чем мы столкнулись и что это не ваша или чья-то фантазия.

Меня задело промелькнувшее сомнение, в правдивости рассказа. А чего ожидала? Если бы мне кто рассказал такое – ни за что бы не поверила.

– Давайте присядем и во всём разберёмся, – предложил он, почувствовав моё раздражение.

Только сели за стол, как бабка притащила пузатый эмалированный чайник, в одной руке, и с пяток маленьких кружек, в другой:

– Может сначала чайку попьём с ватрушками, а то Даша ещё не завтракала, да и вы с дороги?

– Почему бы и нет? – с улыбкой ответил Юнатов, привстал, перехватив у неё чайник, и стал разливать горячий чай по кружкам. Бабка тем временем принесла большое блюдо с горой ватрушек.

А где же сырники? Я на них как ни как настроилась, хотя и ватрушки у бабки тоже знатные.

Пока Юнатов и его команда уминали ватрушки, рассматривала приезжих. Три парня и девушка, лет примерно около тридцати, спортивные, подтянутые, явно оперативники, а Юнатов у них, видать, большой начальник.

– Ну, что, пора и честь знать, – покончив с ватрушкой, сказал он, достал из кармана блокнот и обратился ко мне:

– Если я всё правильно понял, вы пошли в лес 21 июня в 12 часов, вышли 23 сентября в 12 часов, отсутствовали ровно три месяца, познакомились в малиннике со старушкой, назвавшей себя Маней и пригласившей вас в гости. На поляне вы увидели пять домов, в один из которых она вас привела и угостила чаем и пирожками. Затем она сказала вам, что нужны помощники, которые помогут ей спасти наш мир. Вы с ней вышли на улицу, она крикнула «раз» и вы оказались, как она сказала, в Великой Пустоши – одном из параллельных миров, где никто и ничто пока не живёт, и они являются запасными аэродромами для зарождения жизни, когда тут всё погибнет. Она не сказала, когда всё погибнет?

Юнатов уставился на меня пронзительным взглядом:

– Нет, – ответила, поёжившись.

– Вернувшись из Пустоши, она познакомила вас со своей дочерью Василисой и её мужем Егором, которые представились царевной Лебедь и Дедом Морозом, в услужении у них гуси-лебеди, с которыми они потом улетели на север спасать мир. После чего Маня вывела вас обратно в малинник, где вы и встретились с Виталием, который довёз до деревни. Всё правильно?

– Да, – ответила я.

В пересказе Юнатова, всё произошедшее ещё больше походило на сказочку, что невольно самой стало смешно: по смыслу вроде то, но точно не то, что чувствовала тогда – там-то всё было реально.

– Вот и мне трудно поверить, что всё это правда, – согласился с моей реакцией на его пересказ Юнатов, – Поэтому давайте вместе разбираться.

В дверь постучали. Юнатов, за главного, спокойно, но громко спросил:

– Кто там?

Его ребята мгновенно вскочили и встали в боевую стойку с двух сторон от двери.

– Я брат Василисы, от бабки Мани пришёл, – раздался из-за двери глуховатый мужской голос.

У меня аж дыхание перехватило от неожиданности.

– Входите, – пригласил Юнатов.

Дверь открылась и вошёл коренастый, широкоплечий мужчина в камуфляжной одежде охотника серо-зелёного цвета, на голове синяя вязаная маленькая шапка, а на ногах резиновые сапоги. На вид ему было лет пятьдесят, так что он вполне мог быть братом Василисы.

Его проверили сканером и разрешили пройти. Сняв сапоги у порога, он, в носках, прошёл, вразвалочку, к столу и сел на, предложенный кем-то из ребят, табурет.

– Как вас зовут? – спросил Юнатов.

– Я Гоша Чудов – по совместительству Змей Горыныч, Чудо-Юдо, Идолище Поганое, – с усмешкой в голосе, ответил он, обводя взглядом присутствующих. Глаза у него цепко осмотрели каждого и уж точно не улыбались.

Лицом он походил на Костяныча, а вот фигурой и поступью больше на медведя. Интересно, чем он занимается по жизни, уж не айтишник точно.

Словно прочитав мои мысли, он посмотрел на меня и ответил:

– Я по жизни археолог, геолог, палеонтолог, ну, типа того…

– Понятно, – спокойно отозвался Юнатов, -Ну, а как можете доказать, что вы именно тот, за кого себя выдаёте.

Гоша встал, вышел на середину комнаты, чуть присел, подняв руки на уровне головы, и, согнув их в локтях, пальцами изобразил птицу, соединив безымянный палец с большим, и резко выдохнул. От него пошла волна тёплого воздуха, и вокруг головы и кистей рук возникли драконьи головы с яркими, горящими глазами. Он широко раскрыл рот и головы сбоку тоже раскрыли рот и оттуда показался небольшой язычок пламени. Вокруг его фигуры словно образовалось некое пространство, которое снаружи мгновенно покрылось то ли чешуёй, то ли чешуйчатой бронёй. Он выдохнул и видение пропало…

– Очень впечатляюще, – безэмоционально, констатировал Юнатов.

Гоша сел на табуретку и, оглядев ещё раз ребят, сказал, с сомнением в голосе:

– Что-то я не вижу тут никого, кто мог быть нам полезен. Вы же просто люди, без всяких способностей, военные навыки не в счёт.

– А кого тогда ждёт бабка Маня? – спросил Юнатов.

– Вас. Она подробно вашу внешность описала, – ответил он твёрдо, добавив, – Ну и девчонку, – и кивнул головой в мою сторону.

– А её почему? – заинтересовался Юнатов.