Если Господь призовёт тебя…

– Много зайцев? – спросил Женя.

Я радостно покивала головой, потом показала бороду и изобразила движение веслом, но эти идиоты думали явно о чём-то другом!

– Мужик палкой убивает зайцев? – предположила Наташа.

У меня просто руки опустились! Что за дураки собрались, один другого стоит! Я вновь изобразила зайцев, добавив ещё один штрих: как они плачут, потом показала, как мужик, то есть дед, поднимает их и кладёт в лодку, потом я отчаянно гребла веслом, а потом радостно выпрыгивала из лодки и стремглав бежала в кусты! Закончила я под бурные и продолжительные аплодисменты, народ валялся кто где и изнемогал от смеха.

– Николай Алексеевич Некрасов «Дед Мазай и зайцы»! – громко провозгласил Димка.

Я изумлённо уставилась на него.

– Я давно догадался! – так же торжественно сказал он.

– Так… ты что же молчал?! – от негодования у меня дыхание перехватило.

– Понравилось, как ты зайчика изображаешь! – он улыбнулся.

– Ну, я тебе сейчас загадаю! – прошипела я.

И загадала! «Мцыри»! Как же он старался! Изображал барса; катаясь по полу, показывал схватку, загонял барсу в горло острый сук и в мучениях умирал, потом отползал в сторону и умирал вновь – словом, из нашей компании никто, кроме меня и него «Мцыри» не читал, и все Димкины старания были зазря… Под конец он перекрестился и упал навзничь.

– Ты монах? – вдруг спросил Витя.

Мертвец мгновенно воскрес и закивал головой.

– Монах… – пробормотал Витя. – Это произведение девятнадцатого века.

Митя согласился.

– Пушкин? Лермонтов?

Митя показал два пальца.

– Оба?

Димка опять упал навзничь и вновь показал два пальца.

– А, второй? – догадался Витя. – Лермонтов?

Димка так закивал головой, что она у него чуть было не отвалилась.

– «Герой нашего времени»?

– Нет! – Дима, казалось, потерял надежду, как вдруг Витёк хитро посмотрел на него и сказал:

– «Мцыри»?

Дима встал на колени и воздел руки к небу:

– Слава тебе, господи! Свершилось!!!

– Ну, загадывай! – Витя гордо вышел вперёд. – Сейчас я вам покажу!

Уж не знаю, чего он там хотел показать, может, «Войну и мир» в миниатюре, но Димка что-то шепнул ему на ухо, и Витино лицо перекосилось:

– Ну нельзя же так! – взмолился он.

Митя был непреклонен:

– Кто у нас будущий оскароносец?

Пришлось Витьке покориться. Он глубоко вздохнул и, присев на корточки, запрыгал.

– Заяц? – Инга выдвинула испытанную версию.

– Ква-ква! – с кривой миной сказал Витя.

– Лягушка! – «догадалась» Диана.

Потом Витя встал, показал руками овал, начал туда что-то говорить, вытащил кошелёк, отсчитал деньги и протянул в окошечко. Причём всё это получалось у него так овеществленно, что мы как будто видели в его руках кошелёк и деньги! Затем он взял из окошечка что-то, поблагодарил, накинул на плечи рюкзак, в руки взял по тяжёлой, о-очень тяжёлой! сумке и, переваливаясь, куда-то пошёл. Остановился, протянул что-то кому-то, изобразил как кто-то берёт это что-то, читает и возвращает Вите. Витя опять пошёл, потом с довольным вздохом уселся, раскинул руки, словно летит, и несколько раз квакнул.

– Лягушка – путешественница! – вскрикнул Женя.

– Точно!

– Зачем так сложно? – удивилась Лена. – Показал бы ещё уток… А то я сразу и не поняла…

– Мне захотелось так! – сказал Витя.

– Классно у тебя с предметами выходит! – дружно позавидовали мы.

Он скромно пожал плечами и сел. Мы ещё немного поиграли в «Крокодила», потом девочки предложили погулять. Никто не возражал. Мальчишки захватили с собой фейерверк, мы быстро оделись и вышли на улицу. Немного побегали, повалялись в снегу, которого было не очень-то и много этой зимой, пожгли петарды и ракеты, повизжали от восторга, замёрзли и побежали греться. Было уже около пяти. Опять захотелось есть. Уселись за стол и с удвоенным аппетитом набросились на остатки салатов, бутербродов, курицы с картошкой, девочкам налили остатки шампанского, мальчики наконец-то добрались до водки.

– Может, не надо? – сказала Ксюша.

– Романова, не встревай! – заявил Дрон. – Это мужская игра!

Он притащил рюмки и разлил водку. Я обратила внимание, что Димка и Артём не поддержали в этом пацанов, а вот Лена и Диана приняли участие! Маринка тоже было потянулась с рюмкой, но я так свирепо зыркнула на неё глазами, что она поспешно отдёрнула руку.

Ксюше внезапно стало не по себе, и она убежала в туалет. Когда вернулась, мы вновь сдвинули бокалы и поздравили друг друга с Новым годом. Артём предложил потанцевать, но нам больше хотелось поваляться, лишь неугомонный Андрюха включил музыку и начал дёргаться в такт.

– Дрон, поставь медляк! – как-то повелительно сказал ему Ильнар, и Андрей немедленно послушался.

Меня это заинтриговало: обычно он ничьё мнение и в грош не ставил, а тут смотри-ка, какой послушный!

«Интересно, кто он ему?» – подумала я.

И Женя, и Ильнар были не похожи на ровесников Андрея, они явно были старше нас всех, им было, может, уже по двадцать, да и вели они себя не так ребячливо, как наши пацаны.