Город богачей

– То, что она во время прогулки с тобой напилась до полусмерти, я еще могу стерпеть, но после того, что она наговорила мне сегодня утром, я сделал выводы.

– Папа, прошу тебя! Общение с ней никак не скажется на моей учебе! Я клянусь тебе!

– Об общении и речи идти не может. Да и дело тут не в учебе. Не позволю, чтоб ты перенял ее гнилые идеалы…

– Папа, она не такой плохой человек, каким кажется. Она просто… за правду. Она старается никогда и никому не врать.

– Грязью поливая свою семью? Тебе еще многое предстоит узнать о жизни, и я не позволю, чтобы она тебе в этом помогала. Мне совершенно не важно, в какую тюрьму ее заведут эти высказывания, но ты достоин лучшей судьбы…

– Нет, папа, прошу…

– Я все сказал.

– Позволь мне доказать…

– Решение окончательно. Иди заниматься, сын.

– Но, папа!..

– Иди!

– Я что угодно для тебя сделаю, только…

– Иди!

– Мне на колени встать?..

– Не вздумай!

В горле встал ком, больше слов Алексей не мог найти. Неужели отец не отступится? Неужели все кончено? Неужели теперь, чтобы видеть Аню, ему придется сбегать из дома и врать? Алексей знал одно: он что угодно сделает ради встречи с дочкой толстосума Чеканщикова. Собрав в кулак все свое мужество, он расслабил ноги и упал на пол, до боли ударив о паркет колени.

Повисла гнетущая тишина. Зрачки старика сузились, а ноздри гневно раздулись.

– Никогда не смей ни перед кем унижаться! – завопил он и в порыве ярости швырнул в дальний конец комнаты ручку. Разбившись о стену, она раскололась, и чернильное пятно потекло по полу. – Слышишь? Не смей унижаться ни перед кем! Уж лучше кулаками махать, чем на колени падать!

От руки разъяренного мужчины на пол полетела газета, развернувшись при падении, и стопка писем, засыпав половину комнаты.

Испуганный юноша, не отводя взгляда от озверевшего отца, который никогда в жизни не повышал на сына голос, поднялся на ноги, и оторопь заставила его напрочь забыть про ноющую боль.

Уловив испуганный взгляд сына, Федор Андреевич вмиг успокоился, подошел к Алексею и обнял его.

– Никогда так не делай, слышишь?

– Да, папа.

– Жить с воспоминаниями об унижении мучительно, и стерпеть эту муку могут не все. Многие не выдерживают. Лишь крайняя необходимость может оправдать обречение себя на подобную пытку. – Федор Андреевич отстранился, держа теперь сына за плечи. – Так неужели ты действительно на все пойдешь ради этой девушки?

– Абсолютно… на все, – еле слышно вымолвил Алексей и снова оказался в крепких отцовских объятиях.

– Раз так обстоит дело, я не могу тебя удерживать.

Федор Андреевич отпустил Алексея и отошел к окну.

Это означает победу? Он изменил решение? Алексей сможет встречаться с Аней?

– Я понимаю твои чувства, сынок. Подавлять их означает причинить боль своему ребенку, а я так не поступлю. Ты мое единственное сокровище, и твое благополучие для меня на первом месте. – Федор Андреевич поднял с пола один из конвертов, повертел его в руках и с отвращением швырнул на стол. – Тем более в чем-то она была права. Подхалимство здесь процветает.

Осознав наконец, что все закончилось благополучно, Алексей подошел к столу и прочел текст на конверте. Это было приглашение, как и все прочие, покрывающие сейчас блестящий паркет.

– Спасибо, папа.

Алексей поплелся к своей комнате, все еще ошарашенный внезапным всплеском эмоций отца и до конца не верящий своему счастью. За арочным проемом гостиной он увидел взволнованных дворецкого и горничную, которые, очевидно, прибежали на крик и оставшийся диалог слушали за стенкой. Юноша прошел мимо, хоть и понимал, что они подслушали: сейчас для него это было не важно.

Несмотря на победу, он был опечален. Ведь он сам виноват в том, что чуть не потерпел крах. Он поднялся в свою спальню, запер за собой дверь и упал на кровать. Он не смог подобрать нужных слов, когда от этого зависело будущее! Но в чем причина? В замкнутости? В крайне ограниченном общении с людьми? Если взять для сравнения Аню, то из нее речь течет рекой, красиво, складно и с выражением, и говорит она именно то, что хочет. Она, похоже, вообще никогда не страдает недостатком слов – это восхищало. Но на ее фоне Алексей чувствовал себя ничтожеством. Да, теперь он может общаться с Аней, но захочет ли она общаться с ним?

Снова тема поцелуя стала для Алексея острой. Чем гадать, он решил совершить мужественный поступок – написать ей. Но тему поцелуя поднимать не решился, думая, что жизнь все решит и рано или поздно он узнает о чувствах девушки.

Алексей написал: «Привет. Встретимся завтра?» – и стал ждать, нетерпеливо глядя на экран телефона, ожидая, пока она прочитает. За это время он даже не моргал, незаметно для себя склоняясь все ниже над экраном. Глаза уже заслезились. Алексей отвлекся на секунду, зажмурил глаза, а когда открыл, в диалоге уже пришел ответ: «В 18:00 у меня». Текст сопровождал подмигивающий смайлик. О большем и мечтать нельзя было! Расплывшись в улыбке, юноша раскинулся на кровати. Давно ему не было так хорошо! Но стоило расслабиться, о себе напомнила ноющая боль в коленях. В другой момент она бы показалась довольно неприятной, однако сейчас не могла свести с лица счастливого юноши улыбки.

Глава IV

Новый парень Чеканщиковой?..

Уже давно выпал первый в году снег, сильно сократился световой день, а деревья, сбросив свои листья, покрылись мерцающим белым одеялом, прячась от декабрьских морозов. Близился всеми любимый праздник Новый год, и в этот раз все внимание населения Мошногорска переманил на себя предстоящий бал. Он стал главной темой беседы на любых званых вечерах и светских встречах, его активно обсуждали ученики лицея им. А. М. Честолюбцева, и даже те, кого на этот бал не приглашали, не могли оставить его без внимания, страстно желая хоть одним глазком его увидеть. Подготовка к нему требовала времени и в большинстве семей началась за несколько месяцев, занимая собой все мысли будущих гостей праздника. Однако среди них были и такие, для кого бал особенной ценности не имел.

С каждым новым днем пребывания в Мошногорске Федору Андреевичу Иноземцеву все меньше нравились местные люди, их порядки, идеалы и привычки; все больше на него давило лицемерие и подхалимство высшего слоя; и он был все ближе к тому, чтобы согласиться с Аней. Приглашений на бал-маскарад в дом Иноземцевых пришло два, но одно из них так и не было вскрыто. «Я уже увидел все, что мог дать мне этот город», – заявил Федор Андреевич, когда Алексей спросил, почему тот не хочет идти на бал. Спорить Алексей не стал. Он тоже приехал издалека, и местная культура порой вводила его в ступор, но, в отличие от отца, у него было то, что привязывало к этому месту и не позволяло даже помыслить о переезде.

После нестандартной экскурсии по городу Аня и Алексей стали видеться довольно часто. В свой дом Федор Андреевич девушку не пускал, зато дом Чеканщиковых принимал юношу с распростертыми объятиями. Когда Аня сама не инициировала встречи, Алексей выдумывал самые разные предлоги, чтобы попасть к ней в дом: то хотел обсудить с ней новый фильм, то забрать какую-то забытую вещь, то подарить подарок на какой-нибудь никому не известный праздник. Вскоре он понял, что поводы вовсе не нужны, – родители Ани радуются просто тому, что он посещает их дом. Однако было то, что Алексей никак логически объяснить не мог: после прощального поцелуя Ани их отношения не изменились ничуть. Алексей из добрых соображений не касался этой темы, чтобы не спугнуть Аню, но она вела себя так, будто поцелуй в щеку – это самый обычный подарок для каждого встречного и не означает ровно ничего. Она была все так же открыта и весела в общении с юношей, но ее мысли оставались по-прежнему загадкой. Сперва Алексей расстроился, что нового этапа отношений не намечается, но его грусть как рукой сняло, стоило ему подумать о том, что отношения могли вовсе развалиться, однако его поступок, что говорил громче слов, позволил их сохранить, не сбегая из дома. Пусть это не была победа в драке или подъеме тяжестей, но он чувствовал в себе невероятный прилив сил и знал, что он способен на многое.

В один из снежных ноябрьских дней он в очередной раз посетил дом Чеканщиковых. Все-таки заявляться без приглашения или повода ему не позволяло воспитание, поэтому он обеспечил себя достойным предлогом – хотел попросить у Ани танец. Услышав столь элегантный предлог, Елена Евгеньевна поплыла от удовольствия. Она быстро состроила образ благородной дамы. Гордо расправив плечи, как деловитый павлин, она постаралась составить предложение в соответствии со своим статусом и сказала: «Это достойнейшая просьба, юноша. Аннетт будет в восторге. Она сейчас в своей комнате. Прошу пройти за мной». Алексей, разумеется, ничего не сказал, но от этой приторной наигранности его мутило.

Елена Евгеньевна шла впереди, гордо держа осанку и вздернув нос, словно танец просят у нее. Алексей старался держаться позади и молчать. Оба вошли в комнату Ани после стука.

Хозяйка комнаты сидела за трюмо, и юный стилист, девушка чуть постарше ее на вид, трудилась над прической. Судя по тому, что волны русых волос, гладко расчесанные, спускались на спину, а в прическу девушка забрала лишь пару прядей, работа началась недавно.

Алексей вошел в комнату после Елены Евгеньевны, увидел незнакомую девушку и засмущался. Он не знал, прилично ли наблюдать за девушкой, которая занимается туалетом, или лучше удалиться. Он остановился на пороге, не находя себе места, хотел было развернуться, но Елена Евгеньевна взяла на себя обязанность объявить о его приходе.

Аня не шевельнулась, но Алексей заметил, как ее взгляд в зеркале скользнул к двери.

– Привет, Леша.

Аня улыбнулась своей загадочной улыбкой.

– Здравствуй… Аня.

– Ты что стоишь на пороге? Заходи.

Алексей смущенно шагнул в комнату. Приглашение уверенности ему не прибавило. Он повернуть головой не в ту сторону боялся, не то что задать какой-то серьезный вопрос, особенно в присутствии других людей. Алексей надеялся остаться с Аней наедине, но, похоже, Елена Евгеньевна хотела увидеть романтичный момент, когда ее дочь получит приглашение на танец от самого графа, прямо как дворяночка из далекого прошлого! Она была вдохновлена мыслями о романтике. Возможно, Алексей бы испытывал схожие эмоции, если бы никого постороннего в комнате сейчас не было.