Вековая история. Из жизни Ивана Посашкова

Я ждал подвоха, так как точно знал, что многих настроили против меня, но когда мои полные ответы прозвучали, все присутствующие встали и аплодировали мне стоя. Думаю, я это заслужил тем, что рассказал им то, что они никогда и нигде не читали и не слышали.

Например, как Черчилль приезжал в декабре 1942 года в Кремль к Сталину. Об этом никто не то что не читал, но и просто не мог знать. Это не публиковалось. Это была секретная информация, что сферы влияния на страны, воевавшие с Гитлером, будут распределены таким образом, как нарисовал Сталин у себя на карте в Кремле 6 ноября 1942 года. А Черчилль к нему в это время приехал, и зашёл в кабинет, и увидел, что на Польше написано Сталиным – «социализм». На других государствах тоже написано «социализм», и на Греции в том числе. Черчилль на Польше «социализм» зачеркнул, написал «капитализм». На Греции тоже зачеркнул, написал «капитализм». Сталин подошёл, взглянул на Польшу, зачеркнул его «капитализм» и нарисовал вот такую фигу. А в Греции так и оставил «капитализм». И когда мы в 1944 году подошли к греческой границе со стороны Болгарии, нам дали приказ остановиться. Договорённость с Черчилем о разделе территорий была достигнута…

Из этой ситуации я вышел достойно, но не знал, что мне готовил наш секретарь партийной организации.

Когда я пришёл на следующий день в полк, мне ребята сказали: «Ну, держись, Иван. На партийном собрании разделают тебя под орех. Что ты разложил весь полк, разложил дисциплину в батальоне, у тебя ни в чём нет порядка». И вскоре я всё это услышал. Меня просто размазали, что называется. Я попросил разрешения выступить: «Прошу к 10 минутам прибавить ещё минут 10». Весь зал: «Говори, сколько хочешь». И я начал своё выступление. Сколько во мне было злобы, ненависти, вся она вылилась на этого несчастного секретаря партийной организации. Знаю, что делал он это по наущению. И тоже этого секретаря размазал, как только хотел. Я выступал 35 минут. Ровно столько, сколько он говорил. Весь зал визжал, орал, топал, стучал ногами. Я пожалел, что оказался там.

Наутро пришёл начальник политотдела в полк: «Что ж ты, Иван, наделал? Ты меня поставил перед фактом, что надо секретаря партийной организации убирать. А я как доложу, за что его убрал? За то, что он на тебя наплёл? Так и написать? Мне тогда зададут вопрос, а я где был?»

– И что вы мне предлагаете?

– Ты знаешь, я, если честно, не знаю, что тебе предложить. Давай это всё отложим до партийной конференции. Через неделю в Доме офицеров она состоится.

– Хорошо. А мне дадут слово на этой партийной конференции?

– Обязательно. Не помню, чтобы кому-то отказывали.

– Отлично! Вот после этого моего выступления вы и будете принимать решение.

К выступлению я подготовился более серьёзно, более объективно, без лишних слов, без лишних эмоций. Каждое предложение, слово, интонация – всё было продумано и выверено. И от этого выступления даже я сам получил удовольствие.

После конференции генерал, командир дивизии, вызвал меня на разговор:

– Вот что, Иван, ты умный человек, но и я не дурак. А два умных не могут быть в одной дивизии. Я генерал и командир дивизии, я останусь. А ты подполковник и всего-то навсего командир батальона. Я тебя отправлю из дивизии. А чтобы ты на меня жалобу в ЦК не написал, что я тебя выпроводил из дивизии за преследование, за критику, отправлю с повышением.

– Совсем здорово! Если бы вы меня отправили с понижением, то куда ж больше унижать-то! Я и так с должности полковника пришёл на должность подполковника. А командиром роты я во время войны был.

– Ну вот, мы с тобой налюбезничались, и хватит. Завтра получишь предписание.

– Куда?

– Советником. К арабам. В Сирию.

Командирский ящик

Но до этого неожиданного назначения прошло ещё два года, и они были насыщены различными событиями и каверзными ситуациями, из которых мне удавалось выходить благодаря моим солдатам.

Дело было зимой, в феврале. Приехал я в свою часть, дежурный мне доложил:

– Приходил начальник штаба дивизии, проверял, как идут занятия.

– И что?

– И в первой роте взял командирский ящик с собой.

– Почему? Ты видел этот ящик?

– Да! Ржавый весь. Страшный, ободранный.

– Ага…

На следующий день командир дивизии должен был проводить совещание с офицерами по организации огневой подготовки в частях. А этот командирский ящик являлся командирским пособием. В нём хранились сделанные в разрезе патроны, пистолет, автомат, гранаты. Всё это сосредоточено в этом ящике и должно быть чистым, выкрашенным и ухоженным. Наш же ящик представлял из себя страх один: как будто валялся где-то на мусорной свалке. Я понял, что меня ожидает… Видимо, изъятый ящик будет предметом обсуждения, и взыскание я получу непременно, вне всякого сомнения!

Требовалось срочно что-то предпринимать! У меня была разведрота. В ней служили мои самарские земляки, я их специально подбирал. Солдаты хорошо обученные, натренированные, смышлёные – толковые ребята. Обратился я к ним:

– Вот такая стоит задача: в кабинете у начальника штаба лежит старый командирский ящик. Надо его забрать и унести, а вместо него положить новый. Кто из вас сможет выполнить эту задачу?

Надо иметь в виду, что штаб дивизии охраняется строго: там сидит дежурный, помощник дежурного, часовой стоит – всё как полагается. Для разведчика – задача сложная, но выполнимая, если хорошо посоображать.

Вышел вперёд один: «Товарищ полковник, я могу эту задачу решить!» За ним второй, третий и почти весь взвод вышел!

Я первому сказал: «Давай! Если справишься с такой сложной задачей, дам тебе неделю отпуска!»

В семь утра приехал на работу, а у меня на столе уже стоит этот страшный ободранный ящик, что прихватил с собой начальник штаба. Велел солдату разобрать его на части и раскидать по мусорным ящикам. После завершения такого ответственного дела спросил, как же он умудрился всё провернуть.

– У меня не было в планах, товарищ полковник, рассказывать, как я это сделал. Хотел в тайне оставить.

– Слушай, но мне так интересно, как ты эту операцию провёл?

– Без пятнадцати шесть пришёл в штаб, вижу: комендантский взвод собирается на уборку помещений штаба дивизии. Посмотрел, как они одеты, точнее, раздеты по пояс, у каждого ведро и тряпка. Я тут же разделся, взял орудия уборки. Каждый солдат занимался своим делом – никто друг на друга не смотрел. Когда дежурный убрал кабинет начальника штаба и ушёл, я взял ведро, в которое предварительно уложил новый командирский ящик, и зашёл в кабинет. В шкафу обнаружил старый и на его место поставил новый. Положил «добычу» в ведро, накрыл тряпкой и ушёл.

…Самое интересное было потом. Всё утро я провёл в нервном напряжении, в ожидании 10 часов, когда начнётся совещание. Там обсудили ряд задач и перешли к вопросу – боевая подготовка. Генерал был – педант высшего класса!

– Мы хотим, чтобы у нас была отличная боевая и политическая подготовка! А как мы заботимся о материальной части, которая является обязательным условием успешности занятий?! Отношение самое отвратительное, особенно в 32-м полку! – И обратился ко мне: – Почему у вас такое безобразие?

Я встал:

– Извините, товарищ генерал, у нас всё отлично! Конспекты отсматриваются, утверждаются. Важные темы обсуждаем с офицерами. Всё это делается как положено. Материальная часть для обучения всегда в порядке. Боевые стрельбы идут нормально.

Генерал повернулся к начальнику штаба:

– Полковник, что вы мне вчера докладывали?

– То, что есть, товарищ генерал! Принести из кабинета ящик командирский!

Этот ящик, когда он новый – словно детская игрушка, раскрашен в очень яркие цвета: красный, чёрный, жёлтый, зелёный! Каждая деталь в разрезе покрашена в строго определённый цвет, чтобы облегчить солдату запоминание.

Когда начальник штаба увидел доставленный ящик, у него глаза на лоб полезли!

– Что вы принесли? Я вам что сказал – командирский ящик у меня в кабинете!

– Товарищ полковник, этот ящик я взял в вашем кабинете в шкафу, другого там нет.

Полковник сам рванул осматривать свой кабинет. Вернулся, подошёл ко мне и тихо со злостью проскрежетал:

– Ну смотри! Я тебе покажу!

Генерал в недоумении: