Вековая история. Из жизни Ивана Посашкова

В Сирии, где большинство семей многодетные, меня часто спрашивали – сколько, месье Иван, у вас детей?

– Двое.

– А что вы делаете, чтобы детей не становилось больше?

– Это большой секрет, и я смогу его вам рассказать, только когда буду уезжать – на прощальном банкете.

И вот прошли мои два с половиной года службы в Сирии, пришло время прощаться с сослуживцами-арабами.

Погрузил я свои пожитки на пароход, попросил капитана накрыть приличный стол и пригласил восточных друзей. Я поднял тост со словами благодарности за дружбу, сотрудничество и тёплый приём. Но сирийцы замахали руками:

– Мы не за этими словами пришли! Мы два года ждали, когда ты нам секрет раскроешь, как делать, чтобы детей больше не становилось!

– Что же, если вы так настаиваете… Секрет прост. Я, когда с женой ложусь спать, кальсоны задом наперёд одеваю…

Ох, как они смеялись!

– Провёл ты нас, Иван!

Дальше пошли дружеские объятия, и мы попрощались, зная, что больше никогда не увидимся.

Старое место

Вернулся я в свой полк на своё старое место в Казань, проработав в Сирии военным советником два с половиной года. В 1972 году приехал начальник отдела кадров Приволжского военного округа и задал мне такой вопрос:

– Посашков, а тебе не надоело быть начальником штаба полка?

– А если надоело, так что?

– Сколько ты вырастил командиров полков?

– Четырёх…

– Последнему ты давал рекомендацию, чтобы его назначали командиром дивизии?

– Я.

– А что ж ты сам сидишь?

– Вы знаете, я разные шутки слыхал и умею шутить, но такой я не слышал, что сижу тут только потому, что мне хочется.

Посмеялись. Он говорит: «Ну всё, шутки в сторону. Есть решение командующего округом назначить тебя начальником штаба дивизии». Это значит перепрыгнуть должность командира полка и стать начальником штаба дивизии. Это значит восстановить шесть командиров полков дивизии против себя. То есть раньше по статусу я подчинялся им всем, а теперь, наоборот, они будут подчиняться мне. Уже был человек, запланированный заранее, и всё всем было известно. И вдруг взяли и так сделали – вместо него меня назначили. Командиры против меня бунтовали как могли. Но я своё дело знал. Знал, зачем пришёл, и знал, на чём могу заработать авторитет. Абсолютно чётко знал – только на постоянной и очень тяжёлой работе.

Начальник штаба дивизии

Когда меня назначили начальником штаба мотострелковой дивизии, я проверил состояние вооружения и понял, что надо срочно менять ситуацию. Суть заключалась в том, что всё вооружение боеприпасов наша дивизия должна содержать на две дивизии. И все танки, пушки, машины – всё должно быть обслужено и готово к запуску. То есть если привезти солдат, то посадить – сели и поехали. К тому времени когда я пришёл на эту должность, вся техника стояла на улице, открыто. И всё мокло и ржавело.

И я поставил перед собой задачу – всю эту технику закрыть. Закрыть её сверху так, чтобы дождём не поливало, снегом не засыпало и солдатам перекрыть прямой доступ к ней. И я принялся за работу. Начал с того, что поехал в военкомат, а по закону того времени военкомат был обязан высылать на переподготовку определённую категорию военнослужащих каждый год. Там строго расписано по количеству и качеству: куда специалистов и сколько. Почему?

Да дело в том, что после того как Хрущёв ликвидировал артиллерийские училища и полки, подготовки артиллеристов не было нигде, и стрелять никто не умел. И с заводов на 60 дней набирали призыв для решения этой задачи.

Я приехал в областной военкомат к своему другу.

– Разреши мне пошевыряться в твоих карточках и отобрать специальности, которые мне нужны.

– Ты что, хочешь сказать, если ты на авиационном заводе отберёшь лучших токарей, слесарей, то заберёшь их к себе?

– Мне токари и слесари не нужны, мне нужны другие – монтажники. Ты меня пойми, я взялся за дело и хочу его до конца довести. Ты же в этом тоже кровно заинтересован.

Уговорил я его. Дал он мне возможность выбрать специальности, какие мне нужны были. Отобрал я их. И на 60 суток призвал в дивизию. И вот вместе с этими монтажниками мы за 60 суток собрали, смонтировали всё, что полагалось сделать для того, чтобы укрыть всю дивизионную военную технику.

Я об этом никому не говорил, даже командир дивизии не знал, но кто-то доложил командующему. Звонок. Мне дежурный сообщил: «Товарищ полковник, командующий приехал». – «Ты что, с ума сошёл, – без звонка, без телеграммы, без ничего?!» – «Да, командующий из Самары приехал. Стоит у дверей».

Я выскочил как ошпаренный! Докладываю по всей форме.

– Давай показывай, где ты тут что настроил?

Посадил меня к себе в машину, поехали. Показал ему. Посмотрел он так и эдак. Обошёл со всех сторон, потрогал.

– Ну что? Молодец! Ничего не могу сказать.

Снимает часы командирские: вот тебе за службу. Сел и уехал. Прошло, наверное, месяца полтора или два, и я получил телефонограмму: «Должность сдать и переехать в Самару на должность начальника штаба 43-й учебной дивизии». Вот так я сюда и перебрался.

Самара

Через год по приезду в Самару случился приказ, в котором говорилось, что если офицеру, полковнику или генералу исполнилось 50 лет, он должен быть уволен. Умный, молодой, здоровый, сильный, дурак ли он? Должен быть уволен, и всё. И я попал в эту струю, мне исполнилось 50 лет, и меня чинно, добросовестно уволили. Ну, так как я по натуре человек деятельный, я не могу сидеть без дел, у меня должно быть какое-то занятие обязательно.

Я пришёл в райком партии:

– Мне нужна работа.

– А мы тебя тут ждали.

– И что?

– Давай в госуниверситет. Пойдёшь проректором.

– С чего вы это взяли?

Открыли партийцы моё личное дело, до сих пор не понимаю, как оно у них-то оказалось, и прочитали результат аттестации в Академии.

– Склонен к педагогической работе!

Так я на три года попал проректором в Самарский госуниверситет.

Через три года меня назначили директором детской автомобильной школы. Тогда появилась тенденция в государстве приобщить пацанов и девчонок к автомобилю, чтобы они дурака не валяли на улице, а занимались делом. И в Московской, Ленинградской и Саратовской областях были организованы первые детские автомобильные школы. Что это значит? Это значит, что мальчики и девочки с пятого класса привлекались в эти школы на добровольной основе. В свободное от учёбы время приходили и изучали по-настоящему дорожное движение, устройство и вождение автомобиля.

Меня вызвал начальник Средневолжского транспортного управления: «Предлагаем тебе должность директора этой школы. Ты её организовываешь от начала до конца».