Идолы для дебилов

– Шарики-ракеты! – бойко объяснял подросток. – Со свистком!

Принцип действия был прост. Подросток тут же его продемонстрировал. Шарик со свистом пролетел через весь вагон и сморщенный упал на рукав крупного мужчины, сидевшего напротив и беседовавшего с молодой женщиной. Видимо, узрев тот же щекотливый образ, что и я, мужчина брезгливо поморщился. От чего элегантные усики над верхней губой хищно шевельнулись. Одним движением мужчина стряхнул безмозглую резинку.

Я жизнерадостно улыбнулся. Но сразу превратил улыбку в печальную гримасу, заметив, какую вызвал неприязнь. Крупный мужик в дорогом костюме явно был готов всадить в меня нож по рукоятку. Сделав вид, что ничего не видел, я уставился на дверь. Подросток прошел по вагону, забрал свой самый подвижный экземпляр и вышел.

Подростка сменил молодой негр с семьей, при нем была жена и четверо детишек. Негры не часто катаются в метро целыми семьями, и внимание всего вагона переключилось на них. Никого не замечая, негры походили на глубоководных рыб с выпученными глазами. Рыб не касалась эта реальность. Куда же они плывут, думал я, похоже, что никуда, просто мимо.

Я поднялся на выход. Мужик, поймавший шарик-ракету со свистком, опять с неприязнью посмотрел в мою сторону.

– Семь один три восемь восемь два три, – зачем-то сообщил я ему номер прапорщика.

Чернокожая семья вышла на моей станции. Некоторое время я двигался за ними, фантазируя, как бы мне жилось, если бы родился в Африке. В голове крутилась мысль – чего бы я точно не сделал. Не поехал бы туда, где жили белые братья. Почему? Да потому что их будущее бессмысленно, как девяносто пятая серия бездушной саги, промывающей мозг, из всезнающего «ящика». Банально? Вряд ли вы найдете причину поинтереснее.

На эскалаторе я прошел вперед и встал за двумя молоденькими девицами с формами приятными для созерцания.

–Вот, представляешь, какие бывают совпадения, – о чем-то договорила менее смазливая девица.

Вторая мельком глянула в мою сторону и добавила:

– Я бы тоже на что угодно согласилась, лишь бы попасть на обложку такого журнала.

Первая только вздохнула.

– Я своего добьюсь, – твердо сказала вторая.

И как-то мстительно посмотрела на меня, словно я протестовал. С её фигурой и личиком можно было добиться даже больше, чем просто попасть на обложку глянцевого журнала. Я бы тоже на её месте многого добился.

Мимо проехал совсем юный парнишка с дредами на черепке. Он высокомерно глянул на нас и на темнокожую семейку, словно был двенадцатым ребенком Боба Марли, хотя вряд ли слышал даже о Ли Перри. Провожая его взглядом вслед, я подумал, что любая идея, даже самая красивая, нужная и гуманная, может успешно продаваться и так морочить людям голову, что та превратится в мусорку, которую легче спалить, чем очистить. С этой мыслью я и появился на поверхности.

За несколько минут до полуночи я звонил в дверь старого приятеля. У приятеля было отличное настроение, он радостно встретил меня. Пританцовывая, он ходил по комнате и чуть ли не каждую минуту целовал жену в щечку. Они так хорошо ладили, что я даже забыл, зачем явился. Потом вспомнил.

Телефонная трубка была теплой, словно заждалась меня.

– Але, это прапорщик?

– Нет.

– Вам нужна семиструнная гитара?

– Нет.

– Странно.

– Ничего странного, ты уже восьмой, кто меня сегодня звонит. Если я узнаю, чья это шутка, то разобью об его голову все гитары, которые скоро буду принимать в подарок.

– Ну пока, – попрощался я и положил трубку.

Приятель выслушал разговор, посмотрел на меня, как на огородное чучело, а потом принялся угадывать и давать советы:

– Поругался с Ритой. На взводе. Все-таки следи за собой, а то не ровен час до тебя не докричишься. Люди здесь сходят с ума быстрее, чем делают вдох-выдох.

– Лапа, беги скорей сюда! – позвала из комнаты его жена. – Наш сериал начался!

– Вот-вот, – сказал я.

– Хороший сериал, – усмехнулся приятель. – В английском стиле, много смешного.

– Конечно, – согласился я, – кто бы сомневался.

– Пошли, посмотрим.

Когда я сел перед телевизором, то чуть не взвизгнул от боли. Вот где уродовали мой мир! Вот где прятался враг, в этой чертовой штуковине! Она оставляла от жизни обрезки, вместо людей подсовывала кукол!

Приятель с женой в обнимку пялились в экран и смеялись как дети. Не хотелось портить их идиллию, только поэтому я не стал накидываться на паршивый ящик. Сходил в уборную, и сам убрался из дома.

На метро я опоздал. Впрочем, ехать никуда не хотелось. Везде неуютно, когда хочется катапультировать на другую планету. Я встал у спуска в подземку и закурил.

Ночь разрешила бродягам появиться на улицах. Они расползались вокруг, как насекомые, обретшие частичку разума. Им не нужны идолы, чтобы цепляться за жизнь. Один из бродяг, двигавшийся мимо, как сломанный заводной медвежонок, остановился и попросил сигарету.

– Ты смотришь телевизор? – угостив, спросил я.

– Да.

– Что смотришь?

– Разное.

– Наверное, все подряд?

– Да.

– А где смотришь?

– Где придется.

– Когда в последний раз?

– Вчера. Сквозь витрину магазина я видел большую драку и взрыв самолета.

– И что?

– Мне понравилось и то, и другое.

– Подожди.

Я пошел в ближайший ларек и купил два крепких пива.

– Тебе хочется попасть в телевизор? – спросил я у бродяги.