Красные нити времени

Липтир и Маадаль быстро вынырнули из комнаты и побежали к покоям Липтира, которые располагались в угловой части здания. Они подбежали к огромной резной двери и Липтир попытался ее открыть. Дверь не поддавалась. Видимо, сработала защелка и заперла дверь. Маадаль заметил, что его брат по вере до сих пор не выпустил из рук вазу.

– Где же долбаные ключи? – Липтир стал бешено шарить по карманам свободной рукой. – Вот дерьмо! – выругался он.

– Что? Что? – возмутился Маадаль.

– Кажется, ключи остались внутри.

– Значит, – быстро произнес Маадаль, – побежишь в таком виде.

– Я? В таком виде? Что люди подумают о Шаккаме и обо мне?

– На кону твоя жизнь! Не нужно сейчас думать о чести и репутации.

Они поспешили по коридору к лестнице, пробегая распахнутую дверь в покои Маадаля. И когда до лестницы оставалось с десяток шагов, показалась лысая голова Йорно, которая стремительно поднималась.

Маадаль резко остановился. Липтир перешел на шаг и ожидал позади. Когда Йорно поднялся, Маадаль позвал его:

– Проповедник Йорно, это я, твой хошир!

Йорно остановился, смотря на него. В тусклом свете освещения Маадаль рассмотрел странные глаза проповедника, пропавшего в ход Ювы. Белки стали желтыми, а некогда голубые зрачки были теперь лишь черной точкой. Глаза были неестественно впалыми. Кожа на лице и на руках была будто бы выбеленная и имела не живой оттенок. В руке Йорно держал топорик для рубки мяса. По-видимому очень острый. Проповедник поднял нос и стал принюхиваться.

– Йорно? – попытался привлечь его внимание Маадаль.

Проповедник встрепенулся и бросился на Маадаля с поднятым топором.

Маадаль понимал, что, пока он развернется и начнет убегать, топор уже вонзится ему в спину. Это была плохая затея. Умирать здесь, в Лигерхальде, ему не хотелось. Поэтому он сжал крепко нож, готовясь принять бой, хотя в последний раз, он дрался еще в юности.

Как только до Йорно оставалось не более двух шагов, Маадаль был уже готов нанести удар, но тут произошло то, чего он не ожидал. Раздался звонкий удар, от которого Маадаль на миг закрыл глаза. А когда открыл, то увидел лежашего перед собой Йорно и осколки вазы, которую таскал с собой Липтир. Тут вся цепочка событий в голове Маадаля быстро восстановилась. Липтир, возможно, спас ему жизнь.

Маадаль почувствовал, как сзади его схватили за локоть и потянули. Липтир пытался затащить его обратно в покои.

– Поторопись же! – закричал шаккамец.

Маадаль увидел как по лестнице поднимались еще двое лысых мужчин.

Они бросились вместе с Липтиром обратно в покинутую спальню. Забежав, Маадаль запер дверь и подпер ее стулом. После чего он обернулся и увидел абсолютно растерянного Липтира, который смотрел на него глазами, требующими объяснений.

– Я не понимаю, почему он хотел меня убить, – глухо произнес Маадаль, восстанавливая дыхание. – Я его знаю более шести индиктов. Он всегда…

– Хватит! – скомандовал Липтир. – Нам нужно отсюда выбираться! И это нам навряд ли поможет. – Липтир перевел взгляд на руку Маадаля.

Хошир Энндуары только что осознал с какой силой он сжимает рукоять ножа. Пальцы закоченели от напряжения. Он с усилием разжал их и посмотрел на Липтира пристальным взглядом.

– Что? Что-то не так? – спросил шаккамец.

– Я знаю, как выбраться, – выпалил Маадаль. – Мы выйдем через окно.

– Что? – Послышалось в ответ.

– По дереву вниз.

Раздался удар с оттенком метала. Было ясно, что те двое уже подошли на начали ломать дверь топорами или ножами. Количество стуков увеличилось. Возможно, Йорно очухался, и теперь долбил дверь вместе с остальными безволосыми чужаками.

Липтир подошел к окну и настежь открыл его. Прохлада вместе с каплями дождя ворвалась в комнату.

– Давай, ты перевый! – Произнес шаккамец.

– Но…

– Никаких «но». Ты в удобной одежде – быстро спустишься и проверишь что там внизу. Я буду здесь. Как только дашь мне знак, я буду спускаться.

– Так и сделаем, – Маадаль согласился с планом.

– Но только дай мне нож. Вдруг придется отбиваться.

Удары стали настойчивее. Пришельцы изрубали дверь с наружней стороны более усердно, стараясь быстрее добраться до тех, кто был внутри.

Маадаль с подоконника осторожно перебрался на дерево. Толстые сучья могли выдержать троих, а то и пятерых. Из-за крупных листьев все ветки, за которые держался Маадаль, были сухими. Это придавало уверенности и существенно облегчало спуск. Перебираясь с ветки на ветку, он быстро спустился с макушки до середины дерева. Через ветви, облепленные большими листьями, он осмотрел обстановку. В округе никого не было видно. Все охранники куда-то испарились. Ни разговоров, ни шагов. Ничего, что говорило бы о жизни.

Сверху продолжались удары по двери, которые через открытое окно выливались в сад.

Маадаль спрыгнул на землю и снова прислушался. Ничего, кроме ударов капель дождя по листьям.

Сверху показалась голова Липтира.

– Ну что там? – спросил шаккамец полушепотом.

– Все чисто, – заверил его Маадаль. – Можешь слезать.

Как только Маадаль договорил, из сада показались пять человек. Пока другого названия для них не было. Таких же лысых, мертвенно-белых и с желто-черными глазами, каких они видели в коридоре. Они остановились перед имением и нюхали воздух.

Вдруг из центрального входа выбежал Йорно. Из его разбитой головы текла темная кровь, заливая правую щеку и глаз. В руке он держал все тот же топор. Он остановился и стал принюхиваться. Маадаль затаился в зелени кустарника, стоявшего в нескольких шагах от дерева, с которго он только что спустился.

Йорно перевел взгляд с неба на кусты, в которых прятался Маадаль. Он сделал два глубоких вдоха и осторожными шагами пошел к Маадалю.

Липтир начал спускаться вниз. Маадаль видел, что шаккамец заеметил идущего в его сторону Йорно. Липтир затаился на ветке.

Шаги Йорно стали уверенней. Он еще не заметил Маадаля, но какое-то немыслимое чутье вело его прямо к нему. Из пятерых, которые стояли и нюхали, трое побежали в здание ломать двери, а двое направились за Йорно.

Маадалю нужно было срочно принимать решение.

– Тс-с. – Послышалось сверху.

Хошир поднял голову.

– Держи нож, – произнес Липтир, – он тебе больше пригодится.

Липтир кинул нож, но он нож не достиг земли. Лезвие застряло где-то в густых ветках.