Кедровая дикарка

Кедровая дикарка
Софья Морева DRACON

Я – огненная принцесса драконов и весь мир у моих ног, стоит только захотеть. Роскошь балов, океаны внимания и дорогих подарков, изобилие дивных нарядов и украшений. Однако в королевской семье жизнь расписана по пунктам. Где учиться, с кем дружить, за кого выйти замуж и как дальше жить – обо всем позаботятся заботливые правители. Даже если меня устраивает такой прогноз, судьба неожиданно может оказаться против и забросить в неведомые места, где придется постигать науку жизни без привычных предписаний королевского двора. Мир полон открытий, тем более за пределами родной планеты.

Софья Морева DRACON

Кедровая дикарка

Глава 1

Попаданка. Ай, да находка

Спустя 40 Земных, 200 Артумых лет, как Милания Рейн Аквиларри покинула Землю…

Уф! Фр! Ветки, тонкими длинными иголочками нещадно хлестали по лицу, пока на пути не встретилась более-менее толстая ветвь, способная выдержать вес юного тела. И слава Великой Артумэль, невероятное падение закончилось. Куда меня угораздило? Не очень-то удобно между прочим. В первую очередь проверила наличие чудного камушка на шее. Даже не представляла, что могло бы быть, узнай мама, что я его без спросу стащила, да тем более если еще и потеряла бы на какой-нибудь ёлке. Где собственно я сейчас и находилась. Только убедившись, что морион на месте, легонько потерла исцарапанные лицо и руки и попыталась осмотреться. Понять, где нахожусь, сразу не удалось. Холодно. Длинные иглы громадной пушистой ёлки, а если быть точнее, то кажется сосны, щекотались и кололи в бок, а мерно кружащиеся большущие снежинки веселились, тая в струйке морозного дыхания. Да, красиво! Сидела тут на дереве и любовалась красотами заснеженной округи, вместо того, чтобы соображать, каким образом меня сюда вынесло? Что поделать, зиму я любила с рождения. Часто сбегала порталом в Ледяную Империю, если не было терпения ждать очередного холодного сезона у деда в Дивной Долине. Что касалось родного замка в Огненных Песках – так там снега вовсе не бывает. А в Империи – вечная зима, бесконечная снежная сказка.

Так, полюбовалась и ладно, холодно все ж, а я тут щеголяю в летнем легком наряде, состоящем из брюк и туники с рукавами до локтя. Вот скажите, как можно было умудриться взгромоздиться на ёлку при моих-то способностях перемещения? Даже будучи сопливым птенцом, открывать портал и выходить из него по-королевски, было не проблемой. Природа наградила полезным даром, что греха таить. Мало кто из юных драконов мог похвастаться подобным, когда в десятилетнем возрасте уже знала все тонкости этой науки. Но сегодня, наработанные годами навыки, решили взять выходной, раз уж здесь и сейчас сидела на макушке дерева. Да вот еще новость, при попытке пошевелиться, левая нога не по-детски отозвалась дикой болью. Ушиб? Не похоже. Кровь на штанине заставила обратить толику внимания. Закатав предмет одежды до колена, были обнаружены одни царапины и большущий выпуклый синяк, просвечивающий под кожей. Ладно, ерунда, что значит для дракона легкое повреждение, сущие пустяки. Магические особенности крови быстро найдут и устранят все телесные изъяны. Другими словами, драконья кровь творит чудеса, не зря ж ее именуют эликсиром жизни. Да, да именно так, при правильном подходе она могла и воскресить.

Еще раз осмотрелась. Кругом белая гладь, под ёлкой такая же снежная полоса дороги, вдоль которой красовался густой сосновый лес. В данный момент хотя бы определить, куда меня занесло, может вестника удастся отправить за помощью. Если учесть, что дома у деда в Дивной Долине, где ярко выражены все четыре времени года – лето, то в сложившейся ситуации зима могла быть только в Ледяной Империи. Правда, время суток не совсем совпадало. Я что полдня перемещалась, коли здесь уже не за горами глубокий вечер? Кстати о горах, в Ледяной их не мало. У меня ж перед глазами ветки, иголки, сквозь которые местами проглядывал горизонт. Впрочем, выбросить меня могло где угодно, даже за пределами гор. В любом случае это не столь далеко от Дивной, вестника отправить допустимо.

Так, что с магией? Это мне уже не нравилось совсем, на отчаянный призыв магия воздуха молчала. Более того, от рождения родная и самая развитая водная стихия во мне не обнаруживалась вовсе. Так, Эрристасия, без паники. Военных действий в мире не было, охоты на драконов не объявляли, тем более на особей королевских кровей, значит – это просто спонтанный сбой пространственного перемещения. Да, но куда девалась магия? Это что, розыгрыш? Ага, Любарр решился на подобную шутку? Ему редко удавалось совладать со своими порталами, вот и мне решил подпортить. Ну, я ему устрою, как только вернусь домой. Всю гриву выщиплю. Ха-ха-х, нет, лучше тайком волосы остригу, посмотрим тогда на него, как магии-то поубавится, а вместе с ней и наглости. Невольно ощупала свои собственные. Естественно, легко заплетенная коса длинных волос, некогда аккуратно собранная на затылке, была испорчена напрочь. В прядях безнадежно запутались хвоя и капельки замерзшей, но все равно липкой смолы, откуда только взялась в морозы-то, одним словом, взлохмаченная шевелюра спуталась. Да, шикарно я сверзилась. Может он мне какой магический блокатор подсунул или наоборот усилитель, чтобы подальше отправить? Пошарив в карманах, ничего не нашла. Нет, о чем это я, он не сделал бы мне ничего плохого, только не Любарр. А если и пошутил, то скорее всего не рассчитал силы, друг определенно вскоре придет за мной.

Чего я тут расселась, нужно всего-то сменить ипостась, распустить крылья и лететь домой. Только эта оптимистичная мысль посетила голову, как волосы на затылке медленно зашевелились в попытке встать дыбом. Задери меня крыклов! Я не чувствовала связи с собственным драконом, то есть куда девалась вторая ипостась? Я потеряла крылья? Такое случается при колоссальных затратах магии, но не в моем случае. Чтобы потратить все запасы магии, да плюс подпитку от второй ипостаси даже не знаю, насколько масштабными должны были быть затраты. Да я не просто портал открыла бы, на эти резервы можно весь мир дважды, нет, пять раз облететь. Как минимум спасти умирающего не прибегая к помощи эликсира жизни.

Надо было что-то делать. Слезать? Как, если нога отказывалась работать и при малейшей попытке шевельнуть отзывалась дикой болью? Сидеть здесь? Замерзну вскоре – это очевидно. Я конечно водный дракон, температура моего тела в разы ниже привычной человеческой нормы, но все ж не ледяной и даже не снежный эльф. На снегу спать не могу. С тяжелыми думками в голове, о том, как бы максимально безболезненно спуститься с ёлки, встретила взглядом некое черное пятно далеко на горизонте, в самом начале заснеженной дороги. Это был реальный шанс спастись. Как могла, заерзала на ветке, через не могу чудом переползла на соседнюю, ближе к дороге, взглянула на горизонт и обнаружила приблизившееся пятно. За столь короткое время оно быстро переместилось, стало заметно разборчивее и издавало странные рычащие бесперебойные звуки. Немного погодя поняла, что пятен два. Я уже заранее прокашлялась, приготовившись кричать во все горло. Кто бы там ни был, должен помочь. Рык со временем усиливался по мере приближения, а когда до ёлки оставались считанные метры, неожиданно резко перехотелось звать на помощь. То, что увидела, было непередаваемо, необъяснимо.

Человеческая фигура, закутанная с ног до головы в теплые одежды с меховой отделкой, сидела на каком-то жутком рычащем монстре со светящимися щелями больших глаз и управляла им, ухватившись обеими руками за прямые торчащие широко в стороны длинные рога. Вместо лап или ног по бокам у этого монстра было нечто, напоминающее широкие полосы и вращающиеся, позволяя чудищу не проваливаться в рыхлый снег. Ну, а спереди у него что-то вроде плоских досок, легко скользящих по снегу – наподобие тех, что используют люди в Ледяной Империи для забавы. Вот так диво дивное. Казалось бы, все в своем мире знала, но такое видела впервые.

Широкоплечий человек, управляющий животным наверняка очень силен. У него и фигура внушительных размеров. Второй неизвестный был ниже ростом и не отличался могучим телом, но, судя по всему, не менее силен, так как восседал на аналогичном звере.

Люди были все ближе и ближе, рык громче и громче, я аж замерла, притаившись в редкой кроне. Чуть ли дышать не перестала. И в самый кульминационный момент, когда наездники с жутким ревом должны были проехать под моей ёлкой, ветка предательски хрустнула. Я всем телом вздрогнула от неожиданности, потом еще раз от резкой боли в ноге и с визгом полетела вниз…

*****

Мороз крепчал. Лесник со своим напарником весь день объезжали подведомственные владения и к вечеру, встретились в обозначенной точке, чтобы вместе со спокойной душой возвратиться домой. Хотя бы сегодня им не попалось ни одного браконьерского капкана, это уже маленькая победа и одновременно радость. Леснику было особенно приятно, что в его лес побаиваются лишний раз заглядывать нарушители закона.

– Ни одной. – Помощник констатировал факт отсутствия ловушек на прочесанном участке, когда снегоход наставника прибыл и замолчал.

– У меня тоже, – весело заявил лесник, слезая и осматривая толстенный ствол ближайшей лиственницы.

– Черт, как тебе это удается?

– Знаешь, когда ты обзаведешься собственной территорией, также будешь следить за лесом, – хитро и вместе с тем по-доброму улыбался молодой лесничий, с любовью поглаживая кору старой знакомой. Не раз он останавливался здесь в ее тени, спасаясь от летнего зноя. И вообще это, пожалуй, была самая старая лиственница на территории. Что-то за три сотни лет. – В особенности, если это заповедное место.

– Согласен, – немного грустно отвечал помощник, – Но я не очень-то горю желаем съезжать. Я здесь привык уже, можно сказать прикипел. – Парнишка разворачивал свой снегоход к дороге и уклонялся от взгляда старшего, ожидая команду заводить мотор.

– Не раскисать. – Крепкий плечистый лесной хозяин потрепал друга за рукав пуховика, – Это на первый взгляд всегда так кажется, что тяжело уезжать, а потом привыкнешь и к своему лесу. Полюбишь всей душой, каждый кустик, каждое деревце, да практически каждую животинку будешь в лицо узнавать. Как птенец, выпорхнешь из гнезда и вперед, во взрослую жизнь.

Лесник Ярослав и сам-то не больно старый, тридцати лет отроду, но более молодого собрата научал, как умудрённый опытом старец. Когда-то и его аналогично учили: академия, магистратура, практика, аспирантура, наставничество и так далее. Правда в наставниках у него был действительно старейший из лесников и, наверное, мудрейший. Столько разных тонкостей и подводных камней в этой нелегкой профессии показал. И теперь лесник старался передать все богатство знаний, которым сам владел, своему помощнику.

– Ну, что, пора по домам? Заводи! – задорно скомандовал Ярослав.

Снегоход напарника тут же отозвался диким ревом.

– Женёк, ты когда глушак подшаманишь-то, а? – Лесник зажмурился от оглушающего рева, эхом отражающегося от стволов деревьев. – Всех зверей пораспугаешь. Еще медведей мне тут разбуди, самолично будешь нянчить и колыбельные петь, это я тебе обещаю.

– Да я… Да времени не было совсем… – Начал было оправдываться Женя.

– Маруська? – Ярослав изумленно изогнул бровь, улучив помощника в попытке соврать.

– Угу, – тяжело выдохнул парень.

– Ладно уже, поехали. – Он махнул рукой, трогаясь в путь, взметая струйки снега снегоходом. В отличие от транспортного средства ученика, его снежный конь работал исправно, тихо, как часики. А вслед за ним несся и ревел на всю округу Женёк.

Ярослав всю дорогу размышлял над вопросом: Женя плюс Маруся. Откровенно говоря, он был рад за товарища, но и вместе с тем беспокоился. У самого-то до сих пор не сложилось личной жизни. Не то чтобы не засматривался на девчонок, да и вниманием слабого пола не был обделен, просто крайне редко кого-либо допускал в свою жизнь. И старался не привязываться, боялся. Именно боялся за жизнь будущей жены. Особенно остро эта проблема почувствовалась, когда его назначили в таежный заповедник. Браконьеров пруд-пруди, все отпетые головорезы, убьют и не заметят. Когда отвечаешь сам за себя, то намного легче справиться с преступностью, ни от кого не зависишь, не имеешь слабых сторон. Все просто, никто не украдет твою жену или детей, не станет угрожать и тому подобное, если у вас нет жены. Прямо как в известной песне из кинофильма «…с легким паром…». Об этом он не стал говорить юному помощнику, не хотелось портить парню любовь и впечатления молодых годков. Пусть пока, может со временем сам поймет, а кто знает, вдруг он вовсе из этой профессии уйдет. Так чего ради раньше времени разлучать молодежь?

За размышлениями Ярослав не замечал, как мимо проносились сугробы снега, мелькали елочки, лиственнички, ельники, в лицо бил снег. В вечерних сумерках и под пеленой разыгравшегося снегопада, они двигались вдоль пышного кедрового леса, когда прямо перед ним что-то рухнуло с высоченного дерева. Лесник еле успел вильнуть, засыпая снегом нечто, лежащее на дороге. Напарник и вовсе чуть было не наехал на бедолагу, но вскоре сориентировался и остановился подле. В первый момент Ярослав решил, что упала достаточно толстая и корявая ветка, потом темный скорченный силуэт на лесной дороге принял за медвежонка, но откуда ему тут взяться? Зимой бурые спят. И лишь подойдя ближе воскликнул:

– Ой ты, Господи! Чудеса… – слов просто не было.

По этой же причине молчал Женя, удивленно тараща глаза на человеческую фигурку. Судя по одежде, это была женщина. К слову, легкие брюки и туника прямо никак не соответствовали погоде.

– Сезон толкиенистов давненько прошел, – хмыкнул Женёк, оценивая одеяние под старину, с росписями и вышивками на подоле, манжетах и воротничке.

– Вот видишь, до чего довел твой орущий глушитель. Я говорил всех птиц и животных перепугаешь, – в шоковом состоянии, хихикнув, попытался пошутить лесник, но тут же посерьезнел и повернул найденное тело лицом вверх.

То действительно, оказалось, девушка совсем юная и была без сознания. Милое личико и кожа рук были исцарапаны, навскидку ветвями при падении, серые волосы, некогда собранные в длинную косу взлохмачены, жутко перепутаны.

– Ага, вот одна птичка-то и рухнула… – невесело отозвался Женя, уставившись на девушку, будто никогда людей не видел. И, похоже, в мужской голове зародилось столько мыслей и размышлений по поводу находки в летнем наряде посреди зимы.

При беглом осмотре обнаружились потеки непонятной ало-лиловой краски или жидкости на левой штанине рухнувшей «птички».

– Откуда она здесь? Это неспроста, – не переставал удивляться Женя, почесывая затылок.

– А мне, кажется, тут все ооо-очень серьезно, – протянул Ярослав, оценив взглядом высоту кедра и падение тела. Однако при этом под кедром ни следа, все идеально ровненько. Даже если учесть начавшийся снегопад, глубину следа от машины либо снегохода должно было быть видно. И при том человеческих следов аналогично не наблюдалось. Не с неба же она свалилась? Вертолет?

– Полицию? – тут же встрепенулся напарник, потянувшись за телефоном. – Думаешь, ее пытали? А может, насиловали, а затем убили и вывезли в лес? – У парня тут уже разгулялась бурная фантазия. Еще бы, любой насмотревшись телевизора и обычных новостей мог легко представить криминальные хроники, потому как хорошими известиями информационные программы ой, как редко блестали.

– Остынь, она еще жива. Как только не замерзла, уму непостижимо. – Лесник убрал руку с пульса девушки, – Хотя в принципе полиция, возможно, понадобиться, но не сейчас. – Он расстегнул пуховик, соображая, как одеть пострадавшую, но при малейшем маневре левая нога девушки повела себя странно. Она попросту свободно сгибалась во все стороны чуть ниже уровня колена.

– Кажется, у нее перелом голени, – тут же констатировал помощник.

– Ох… ты ж… Ну и дела, – выдал лесник закатывая штанину.

Кость голени, в самом деле, была переломана, повредив мягкие ткани. И вся голень перепачкана бурой, местами ало-лиловой липкой жидкой краской. Что это за жидкость разбираться было совершенно некогда. Ярослав, нахмурившись, бросил беглый взгляд на снегоход, похлопал себя по карманам, а потом, просветлев, стащил с шеи длинный теплый шарф:

– Как ты сюда попала? – бормотал он, пока туго перевязывал ногу несчастной. Затем с помощью Жени надел на пострадавшую пуховик, оставшись в теплом толстом свитере, поднял ее на руки, отметив совершенно маленький вес девчонки, и осторожно поместил на снегоход. – Даст Бог очнется, сама все расскажет.

Мужской пуховик был очень велик мелкой и хрупкой девушке, в него можно было с лихвой пятерых подобных ей вместить. Ребята же старательно укутали ее, как смогли.