Французский перец

– Я рад это слышать, – кивает. Смотрит на меня продолжительным взглядом, сложив перед собой руки. – Прости, что не мог тебя поприветствовать сразу, как только ты прилетела. Почти целый месяц проторчали в Штатах. Пытаемся с Жильбером наладить новые контакты. Надеюсь, ты не сердишься?

Так вот почему Пуавр так долго не давал о себе знать! От слов Драка на душе становится легче. Кажется, я ищу оправдания Жильберу.

– Я слышал, что Шарль тебе поручил проработать договор Елизарова, – продолжает Драка.

– Да. Я как раз им занимаюсь.

– И что скажешь?

– Пока ничего. Я изучу всё до конца и составлю для тебя отчет.

– Хорошо, Карин. Я жду результатов, – откидывается в кресле и внимательно разглядывает меня, приставив указательные пальцы к губам. Я жду, что он скажет. Моя аудиенция закончена? – А может… – Пьер медлит, с особой тщательностью изучая моё лицо.

– Да, Пьер? – не выдерживаю паузы.

–…нам как-нибудь встретиться… Скажем, на нейтральной территории. В кафе или ресторане… Просто так… Посидим, поговорим, как раньше… Помнишь?

Я внимательно смотрю в глаза Пьеру. В них всё ещё плещется бескрайний мрачный океан, в тёмных водах которого легко утонуть. Я не хочу думать, что это значит. Я просто смотрю Пьеру в глаза и вижу его грусть.

– Да. Обязательно. Как-нибудь… – натянуто улыбаюсь и морщу нос. Мне не хочется обижать Пьера ровно настолько, насколько не хочется ностальгических посиделок. Пьер продолжает разглядывать меня. Беру со стола фотографию. С неё смотрят две девочки-подростка. Белокурая женщина обнимает их и улыбается.

– Это твои дочери? – вскидываю глаза на Драка.

– Угу, – вздыхает он. Берет рамку из моих рук, – и Брижит.

Грустно улыбается, молчит, разглядывая старое фото.

– Ну, я пойду, – встаю с места.

– Да, иди, Карин. Увидимся!

– Конечно, Пьер.

Выхожу из кабинета и наталкиваюсь на мсье заместителя генерального директора. Расхаживает в небольшом холле приёмной, словно тигр в клетке. Тихо здороваюсь, намереваясь незаметной мышкой прошмыгнуть мимо, дабы не смущать господина Пуавра своим присутствием.

– Мадемуазель, Карин! – ловит меня за запястье. Голос напряжённый, с едва заметными нотками злобы. – Мне нужно срочно с Вами поговорить!

Внутри сладко сжимается, сердце заходится бешеным ритмом.

– О чём Вы хотели поговорить со мной, мсье? – изо всех сил стараюсь держаться, изображая безразличие.

– Это касается мсье Елизарова и его договора! – пожирает меня глазами. Секретарша Драка с интересом косится в нашу сторону.

– Я только что доложила обо всём мсье Драка!

– А теперь извольте доложить мне! – тащит меня из приёмной. Упираться не имеет смысла. Приёмная Драка – не место для выяснения отношений. Вытаскивает в коридор и тянет к своему кабинету.

– Что Вы делаете, мсье! Пустите, мне больно! – шиплю я, цепляясь каблуками за ковровое покрытие.

– Карин! Нам надо поговорить! – тяжело дышит, глядя на меня. – Не упирайся! Идём! – жарко шепчет мне в ухо.

Заводит в приемную и буквально вталкивает в кабинет. Припечатывает к двери и жадно целует. Слышу шелест ладоней по моей коже. Целует взапой, словно томимый жаждой путник. Пьёт мои губы, желая иссушить до дна. Мир вращается со страшной скоростью, закручиваясь и затягивая сознание в воронку, наполненную сладкой негой.

Я не должна. Не должна. Делаю над собой усилие и пытаюсь оттолкнуть от себя Пуавра.

Хватает мои руки и заводит их за спину, крепко удерживая в таком положении, заново впиваясь в мой рот. Мычу и кручу головой, стараясь противостоять ему. Спускается ниже и выдыхает мне в грудь, сильнее стягивая мои руки. Блузка натягивается, пуговицы-горошины не выдерживают и выскальзывают из шёлковых петель. Его горячее дыхание обдает мою кожу.

– Отпусти меня! – стараюсь выкрутиться из мертвой хватки Пуавра. – Пусти же! Ну! А то закричу!

Быстро расстёгивает и вытаскивает из шлевок ремень. Жёстко фиксирует им мои запястья.

– Только попробуй заорать! – зловеще шипит мне в лицо. Жильбер пугает меня. Я цепенею под гипнотическим взглядом серых жемчужин. Его ноздри раздуваются, по лицу блуждает неприятная ухмылка.

– Пусти! Ты! Извращенец!

– Лучше не зли меня! – затыкает мне рот поцелуем, задирает юбку и стягивает трусы вместе с колготками, практически фиксируя мои ноги.

Опускается передо мной, приседая на корточки.

– Ты этого не сделаешь!

– Сделаю, Карин! Ещё как сделаю!

Что есть силы, сжимаю бёдра, не давая ему реализовать похабные планы.

– Не противься! Раздвинь ноги!

– Нет! Я больше не хочу! С меня хватит!

Закрывает глаза и выдыхает.

– Не капризничай, Карин. Я же знаю, что ты этого тоже хочешь.

– Да, но не так! Слышишь, не так!

Потирает лицо ладонью. Выпрямляется во весь рост.

– Хорошо. А как ты хочешь?

– Ты знаешь, как я хочу! – Жильбер начинает нервно смеяться. Стонет: – Карин, ты опять за своё…

Его смех больно ударяет по моему самолюбию.

– Развяжи меня! – командую я, гневно выпуская воздух из лёгких. Ослабляет петлю и снимает ремень с запястий.

– Я не понимаю. Ты же занималась этим с Пьером.

– Это он тебе рассказал?