Если бы она ела золото

Галину в основном интересовал сам факт регулярного выезда в Москву для лечения в столичных клиниках – как дополнительная возможность пользования правом бесплатного проезда и проживания в столице. Да и опекунство над девочкой-инвалидом тоже приносило выгоду. Что же касается самих результатов лечения дочери, то к ним давно она утратила всякий интерес. Сказано же: болезнь неизлечима. Так ради чего лишний раз на что-то надеяться? Отсутствие надежды на выздоровление вполне понятным образом подтверждалось тем, что за многие годы не наблюдалось никакого улучшения, а временные подавления симптомов сменялись более сильными рецидивами. Но однажды случилось то, что в лечебной практике называют чудесами. Во время очередного обхода молодая женщина – лечащий врач Лариса Игоревна, – присев на край койки больной девушки, стала водить руками по контуру её тела и прислушиваться. Потом несильно надавила на какую-то точку и велела девушке подняться на ноги.

– Так сколько лет мы мучаемся с такими ногами? – спросила доктор сочувственным тоном. – Может, пора уже начинать бегать?

– С тринадцати лет, – виновато кокетничала больная.

– И что, за это время вы ничего не нашли, чтобы избавить девочку от страданий? – вопрос был обращён Галине.

– А что мы можем ещё искать? – пожала плечами женщина. – Мы же каждый год ездим в Москву. А куда ещё её можем возить?

Это были времена, когда о кознях колдунов и магов, о чудесных исцелениях молитвами и методами народной медицины, о необычных умельцах стали говорить даже в стенах научных медицинских заведений. На страницах печати и на телеэкранах всё чаще стали говорить о народных умельцах, об их рецептах и исцелении прикованных к постели больных. Сенсационные трансляции психотерапевта и экстрасенса Кашпировского с его установками на рассасывание рубцов и шрамов, на отторжение камней из почек и желчного пузыря. Появились и многие другие, доселе невиданные примеры излечения от тяжёлых болезней. Словом, появились шансы даже для безнадёжных больных.

– Сколько лет вы возите девочку, а результатов нет, – объясняла доктор на простом доступном языке. – Значит, надо искать что-то другое?

– А что искать другое? Я даже не представляю… – пожала плечами женщина, недоумевая, о чём может идти речь.

– Попробуйте найти хорошую бабку, – посоветовала доктор вопреки установленным догмам ортодоксальной медицины.

– Да не верю я этим бабкам, – с нескрываемым возмущением вырвались эмоции у женщины. – У нас родная бабушка Светланы лечит всех, а собственной внучке помочь ничем не может.

Глава III. Перемены

Как во стольном граде – во граде Москве
Правил царь со дружиною – со братвой своей,
Торговал тот царь не пушниною,
Торговал тот царь Русью-матушкой.

«Любые перемены – к худшему» – сказал когда-то Конфуций. Но что он имел в виду – судите сами. Если бы история той эпохи, со второй половины которой начинаются события, круто изменившие судьбы миллионов людей, свято веривших в незыблемость идеалов своего отечества и уверенных в своём светлом будущем, связываемым с величием правителей, развивалась несколько иначе, то упоминание имён некоторых исторически узнаваемых личностей было бы излишним. (Начало развала СССР заложено в пятидесятые годы. Об этом знает весь мир, кроме нас.) Но описание исторических событий не входит в задачи моего повествования, а только затрагивает некоторые стороны событий, круто изменивших судьбы моих героев. Поэтому буду стараться сдерживать свои эмоции в моменты описания изменений, коснувшихся судеб моих героев, а имена исторически узнаваемых личностей постараюсь оставить на суд читателя.

Так как в истории развития человечества очень редко бывает, чтобы общественное мнение в своей капризной изменчивости не связывало бы определённого принципа с какой-нибудь личностью, то и все этапы развития нашего общества тоже не избежали этого принципа, оставив имена личностей, известных всем, но с неоднозначными ассоциациями. Каковы бы они ни были, несмотря на внешние показные симпатии, народ всегда питал к ним двой ную неприязнь. Вызывалась она, с одной стороны, внешним совпадением упорной борьбы этих личностей за власть с устремлениями к развитию всей нации, с другой стороны – естественным разочарованием обманутого и негодующего народа, надеющегося уже в который раз, что другой вождь сможет спасти любимую страну и их самих от нищеты, разорения и позора.

И когда очередной претендент на власть, шумно и дерзновенно, на танках и трупах появился на телеэкранах, высказывая в своих обещаниях правильные слова, мало кто понимал смысл этого трюка. Немногие осознавали, что его правильные слова придуманы спецслужбами, что цена приятно ласкающим слух, но лживым обещаниям тех, кто рвётся к власти, – ломаный грош. Мог ли понимать очередной раз обманутый народ, что внешнее сходство нового властителя с Люцифером соответствует его внутреннему содержанию? Конечно, не мог! Утомлённому народу хотелось хоть во что-то верить.

Намерения самозваного вождя – разорить и разграбить великую страну – проявились позже, когда он получил мандат от народа, который на самом деле он ненавидел, но в угоду своим заокеанским хозяевам был вынужден повторять правильные слова. Личное обогащение за счёт грабежей и обеспечение своих приближённых теми же способами стали понятными сразу, как только из его уст прозвучало не всем понятное «Берите, сколько можете унести». Но кто понял правильно, тот не медлил. Окружение вожака и более смекалистые предопределили его намерения и давно не видели границ между своим и государственным имуществом.

Вскоре стало известно и то, что никакого государственного имущества нет, а всё передано в частные руки. Кому передано, на каком основании, кем передано – знать необязательно. Немного времени понадобилось, чтобы всенародные богатства большой страны оказались в щупальцах горстки «предприимчивых» проходимцев. Фабрики и заводы, золото и алмазы, несметные богатства лесов, морей и всей советской земли и её недр – лучшие в мире богатства раньше принадлежали всему народу. А теперь обокрали всех.

Можно себе представить, какое негодование охватило снова обманутый народ, у которого и до этого, казалось, не осталось ни сил, ни терпения. Люди понимали, что в стране орудуют чужие, грабят, присваивают, увозят награбленное за границы. Люди видели, как разрушаются считавшиеся гордостью нации заводы и фабрики, наука и спорт, оборона страны и космос. Люди видели всё, но ничего поделать не могли.

Когда публично известили о том, что ничего народного и государственного не осталось, а иностранцы заявляют претензии на наши золото и алмазы, нефть, газ и все основные богатства нашей страны, народ пытался проснуться. Но не для того, чтобы защитить что-то, просто стали искать способы для выживания. Убедившись в том, что государство не собирается выполнять обязательства по защите прав своих граждан, а граждане остаются ни с чем, народ решил, что, пока ещё не отобрали саму жизнь, надо что-то делать, чтобы не умереть с голоду самому и прокормить семью.

Каждый уже сам искал, куда бы применить себя, и вовсе не из жажды реализации творческих замыслов, а в поисках куска хлеба. Словно на грибном поле после дождя, тут и там выросли рынки, базары, самодельные торговые лавки, появились торгующие пирожками старушки на улицах, перронах и вокзалах, навьюченные тюками и вечно куда-то спешащие женщины и мужчины с ярко выраженной хронической усталостью на лице.

Среди всей этой хаотично торгующей массы появились давно уже позабытые снующие воры-карманники, подчёркнуто-небритые, со сверлящими взглядами отморозки-жулики в робах и надвинутых на глаза финках, и бандиты, внушающие страх одним своим видом. Все они вымогали, шантажировали, грабили старушек, мелких и средних торговцев, угрожали, пугали незащищённых граждан, которые из последних сил старались добыть хоть какие-то деньги.

Постепенно народ стал приучаться к тому, что отморозков и бандитов в финках и робах не следует считать преступниками, как это было в прежние времена и как это есть на самом деле. В условиях отсутствия защиты прав граждан их появление вполне ожидаемо и надо привыкать к повсеместному их присутствию. Таким образом, перемены, о которых всё время говорили со всех «утюгов», разделили граждан на рабов и хозяев. Или ты с бандитами и грабишь сограждан, или грабят тебя. В словарном запасе появились дополнения из иностранных слов – «рэкет», «киллер», «заказ», которые следует изучать, брать на вооружение, пользоваться в повседневной жизни, потому что они тоже пришли навсегда.

Исчезли с экранов всенародно любимые герои-патриоты, их место скоропостижно заняли холёные личности с хищным взглядом и стали говорить о переменах, которые призваны сделать нас богатыми и счастливыми, как американцы, а чтобы понимать, о чём речь, посмотрите кино. Печать тоже не отставала от телевидения. Задача была у всех одна: убедить граждан, что с прошлым покончено, покончено и с мечтой о светлом будущем, надо забыть о том, что жили в своей стране, что были свои ценности, культура, законы. А вот чего не было, так это никакой победы над фашистами не было, и праздновать 9 Мая тоже не следует.

Народ стал понимать, что долгожданные перемены работают против него и на пользу отдельных лиц, которые на самом деле являются преступниками, но никто ничего против них сделать не может. Потому что незаметно произошло слияние границ между теми, кто преступно грабит страну, и теми, кто по закону должен карать грабителей и защищать свою страну. Суды, прокурор, тюрьма и подобные институты, призванные для устрашения и исправления преступников, утратив своё основное значение, стали средством наживы для одних, школой выживания для других, а для многих – университетами жизни, коротким путем к достижению цели, кратчайшим подходом к власти, ресурсам, финансам.

Тот, кто идет с толпой, дойдет туда, куда дойдёт толпа.

Дальше пойдёт тот, кто идёт в одиночку.

Психологи говорят: в каждом негативе надо искать что-то позитивное. Наряду с развалившимися государственными устоями, неразберихой, хаосом и неуёмным разгулом преступности, правители свою несостоятельность прикрывали всевозможными догмами и лозунгами о демократизации, реформами, что, в свою очередь, сознательно или по инерции, не могло не привести к некоторым позитивным изменениям общественного сознания.

Ощущение свободы для самостоятельных действий дошло не только до сознания преступных элементов, но и большинство нормальных людей поняли, что надеяться надо на самого себя. Многие из коллег, сбросив белые халаты, нарядились в шубы и валенки и стали за прилавки на рынках и базарах. Рядом стали учителя, инженеры и прочие образованные специалисты, чьи дипломы нашли уже себе почётное место на полке, а не в отделе кадров.

На телеэкранах всё чаще стали появляться люди в церковном облачении, никому доселе неизвестные психотерапевты, экстрасенсы, ясновидцы, провидцы и прочие феномены с паранормальными свой ствами. Относительная свобода досталась и преследуемой все годы народной медицине. Стали говорить об исцелениях молитвами, средствами из трав и растений, гипнозом и прочими способами, не связанными с лекарствами из аптеки. Вопреки сложившемуся общественному мнению, оказалось, что такое полезно и разрешено законом.

Тем временем медицина в стране, утратив свою значимость, лишилась государственной поддержки, врачам по полгода не платили зарплату, больницы и поликлиники закрывались, не было речи о медицинском оборудовании и технике.

Диспансер Сергея одним из первых в регионе подвергся ликвидации. Создать кооператив по оказанию медицинских услуг – первое, что пришло на ум, и оказалось самым логичным, что по тем временам могло быть. С выбором направления деятельности и с руководством проблем не возникало. Известный в прошлом спортсмен, знакомый с культурой Востока, философией восточных единоборств, Сергей незамедлительно открыл свое дело и стал искать единомышленников по оказанию помощи населению методами народной медицины, лечебной физкультуры, биоэнергетики.

Его предприятие процветало, потянулись талантливые коллеги, хорошие партнёры, вскоре собрался коллектив единомышленников, энергичных специалистов. Аналогов в стране не было, и приходились ориентироваться по обстоятельствам, расширять сферу своей деятельности. Росла численность сотрудников, ширилась сфера деятельности, потянулись врачи-специалисты, появилась школа народной медицины.

Вскоре медицинский центр Сергея стал известен не только в своём городе, но и далеко за его пределами. У неизлечимых больных появился шанс, заработало сарафанное радио, стали возить больных из других регионов и даже из зарубежных стран. Очереди в школу народной медицины выстраивались на месяцы вперёд. Экстрасенсы и маги, психотерапевты и гипнотерапевты, народные умельцы овладевали методами народной медицины, регулируемого дыхания, учились исключать случайности нанесения вреда себе и другим.

Ширилась и география их обслуживания выездными бригадами по всей стране и за рубежом. Уже их можно было видеть не только в лечебных учреждениях, но они выступали в спортивных залах, домах и дворцах культуры, студенческих аудиториях, на телеэкранах. Росла и ширилась известность методов Сергея и его соратников, росли и доходы его центра. Продуманные условия труда и высокие зарплаты привлекали лучших врачей-специалистов, стал актуален вопрос набора специалистов для клиники с иностранными инвестициями.

Тем временем германские друзья заявляли о готовности для финансирования клиники в далёком сибирском городе. Их не пугали ни суровый климат, ни отдалённость.

Герман почти каждый день названивал и по телефону утрясал всякие вопросы.

– Гутен таг, Серёга! Как у вас погода? – начал издалека Герман.

– Привет, Гер! – заулыбался абонент на другом конце телефонного провода. – Очень рад твоему звонку, но извини, не знал, что ты устроился синоптиком по совместительству.

– Что есть синоптик? Почему я устроился? – недоумевал немец, очевидно, утратив русское чувство юмора.

– Это шутка, Гер, – продолжал смеяться Сергей, – просто потому что ты про погоду спросил.

– Я не синоптик, но вашей погодой интересуются мои партнёры.

– А я подумал, ты просто для начала про погоду спросил.

– В этом они нашли даже что-то привлекательное.

– Привлекательного здесь много, чего можно найти. А что именно имеют в виду твои друзья?

– Понимаешь, солнце встаёт на востоке раньше. А в Магадане на восемь часов раньше Москвы. Люди идут на работу, создают продукты, идут домой, а москвичи только просыпаются на всё готовенькое. Так шутят мои друзья и считают, что, создав центр в восточной части России, будет легче расширяться на запад.

Ты только с помещением не тяни. Нашёл что-нибудь?

– Помещение подобрал площадью шестьсот тридцать шесть квадратных метров, в центре города, первый этаж, арендный договор мы заключили на год, потом можно продлить.

– Хорошо, Сергей! А кто хозяин? Там газ, электричество есть?