Убырлы кеше

***

Когда Тимофей доварил кулеш, Лукерья стала раскладывать его по плошкам.

– Этого кормить ли?

– Положи пару черпаков, чего уж там! – ответил Кручинин.

– Макарка мой вон голодный сидит, а ты этого злодея кормить собрался?! – насупился Плетнёв.

– Да полно тебе, Никита Игнатьич, пусть ест, припасов у нас пока что хватает.

– А коль еды вдоволь, отчего ж Макару Никитичу не поесть? – тут же влезла в разговор Глашка.

Тимофей принялся терпеливо объяснять:

– Ранен он в живот, оттого ему пока что ни есть, ни пить нельзя, чтобы, если кишки задеты, пища и вода из них в брюхе не задерживались.

– Фу ты, гадость какая! – поморщилась Глашка.

Плетнёв же, вопросительно посмотрев на боярина, уточнил:

– Так что, не будем его кормить?

– Раненому пища вредна, а мёртвому и вовсе не надобна. Чего тянуть? Федька, веди его в лесок да кончай с ним поскорее.

Настасья вздрогнула:

– Как же так-то? Зачем же так скоро?

– А чего тянуть? Здесь, в глуши, мы сами суд и устроим. Тут нам никто не указ. Давай, братец, поспешай, только далеко не уходи, а то мало ли, вдруг его дружки поблизости притаились? Ещё отобьют.

– Сходить с тобой? – спросил у Федьки Кручинин.

– Сам управлюсь, не впервой. – Федька ухватил мужика за ворот и потащил в лес. – Айдэ?! Айдэ? тизрэ?к – давай пошевеливайся! Секир башка делать буду!

– Стойте! Зачем же его рубить? – взмолилась Настасья. – Мы ж заплутали тут, а он наверняка дорогу знает! Его же поначалу расспросить надобно!

– Расспросить так расспросить. – Никита Игнатьевич подошёл к пленному, присел и, ухватив за ворот, притянул к себе. – Ну, хочешь ещё пожить, ирод?

– Кто ж не хочет? – отвечал пленник, не выказывая испуга.

– А коль хочешь, так сказывай: где здесь ближайший постой?

– Не думаешь, боярин, что он нас к своим приведёт? – спросил Кручинин.

– Не приведёт, ежели не дурак, – усмехнулся Плетнёв. – Макарка с Василькой этих лиходеев вдвоём разогнали, а уж ежели мы впятером будем…

– Где ж впятером? Макар Никитич боле не воин, а разбойников в лесу может сколь угодно оказаться.

– Полно, Тимоха! Пристало ли нам от всякого сброда прятаться?

– Решать тебе, боярин, не было бы ху?да.

В этот момент пленный заговорил:

– Правильно девица ваша говорит: тут вокруг вёрст на сорок ни хуторка, ни деревеньки, а у вас раненый.

Плетнёв нахмурился:

– Врёшь, собака!

– Не вру, боярин, хотя… – Чернявый мельком глянул на Настасью. – Есть тут одна за?имка – вёрст семь до неё, может, чуть более. Живёт там один бирюк с жёнкой, прямо за этим леском возле речки их двор. Домик старенький, но большой. Сам я на том дворе не бывал, но мимо не раз хаживал. Хозяин тамошний уж не дюже приветлив.