Ильза Первозванная. Первая Мертвая царевна. Легенды русского севера

– Так грифон же Гусиную землю сторожит да Пекельное Царство?

– Для нас всех то в самый раз встанет, славница, – усмехнулся Тан.

Ильза присела на лавку у окна, и дневной свет помогал ей делать нелёгкую работу. Руки затекали, но и вправду, ранки на коже витязей словно впитывали краску, не краснея и не воспаляясь. Но, понятно, дело было не быстрым. И припомнила теперь каждого, по его зверю, на првом плече каждого. Сысой-орёл, Тан-ворон, Хвыля- сохатый, а Тивда- Серый Волк. Одного не поняла-если такие воины знатные, так и в боях бывали. А не было на их телах шрамов, просто не единого!

– Большая ты мастерица, Ильза, – поблагодарил Тан, – вот тебе и подарок! За труды! Возьми, сделай милость!

И положил на стол тонкий золотой браслет, с оголовьями в виде змеиных разинутых ртов. Отказываться не стала девица, да и к чему?

– Ну всё, витязи! Оставьте тут девиц одних! Без вашего пригляду! – уперев руки в боки, строго заявила Апта.

– Да как скажешь, славница! – с усмешкой кивнул Сысой, – пойдёмте, верно, уже и трапеза нас ожидает. Время обеда!

– Пошли, Хвыля, Тивда! Нам здесь пока не рады! – заявил Тан, одевая рубаху.

Так юноши покинули славниц, Апта мигом закрыла дверь на задвижку. Проверила ещё, крепка ли?

– Да из них любой дверь косяком вынесет, на раз! – улыбнулась Прия, снимая фартук, а затем, скинула и башмаки.

– Ништо, приличия, дело такое… – не согласилась славница, и сама стала поспешно раздеваться.

– А нам, вот такие рисунки набей, – и Вайя показала листы выделанной кожи.

Нарисовано красиво было, умедо и убористо, берёзовым углем. Ильза поглядела, и кивнула, соглашаясь.

– А всем вместе- Солнце и Луну, змей на предплечьях, на бёдрах сохатых, что бы бегать быстрее. Так как-то, – припомнила Прия.

– Прии на плечо- рысь, Вайя желает змею, а мне, так дикого гуся, – добавила Апта, – не забудешь?

– Всё сделаю, как желаете.

Славницы разделись, оставшись без одежды, а Ильза принялась за дело. Поначалу удивлялась, думала, что воительницы почти как юноши, но нет, хороши да приятны собой, только может, постройнее домашних славниц, непривычных к походам. Но и на их телах заживали ранки от игл почти сразу. Удивлятся уж не удивлялась знахарка.

– Ну, всё, пойду я… – проговорила Ильза, поднимаясь с лавки, – устали руки…

– Верно это. Так первое дело, от усталости- баня. Натоплено уж хорошо. А мы тебя и угостим.

– Да я…

– Как отказываться- не дело! – весело проговорила Прия, звонко хлопнув себя по коленке, – стесняешься, что ли? Так вбане мы, не на торжище?

Тут уж нельзя было отступать, и Ильза покидала на лавку свою одёжу, распустила косу.

– Вот, давай медов пока попробуем!

И Апта разлила по ковгам ставленый мёд. А потом, в дело пиво пошло, Ильза почуствовала, как в её голове сильно зашумело, и она таки прилегла в парной.

– Чего это она, спит что ли? – возмутилась Прия.

– Сомлела… – и Вайя поправила, уложмв на лавку, соскользнувшую руку девушки.

– Так давайте, и мы ей рисунки набьём. А что? Считай, знахарка добрая, о том весь Оум знает!

Мёд и пиво шумели ещё в голове славниц, и они принялись за дело. Расстарались, да так, что и на руках, и ногах, на спине, везде укрпсили славницу. И грифонами, и змеями, и бегущими оленями. Только вот, позабыли, что Ильза не была одной из них, не пила Ихора, живой воды. И впала в беспамятство. Слишком уж сразу все рисунки на её кожу нанесли.

– Худо дело… – прошептала Апта, – надо за Еленой бежать. А что она сделает с нами???

– Да мы всё одно, переживём, – тихо сказала Вайя, – а Ильза и умереть может…

– Всё, я одеваюсь, и побежала. Выпустите меня! А обратно, я три раза постучусь!

И Прия резво нарядилась в свою одёжку, и выбежала из бани. Апта клала на лоб знахарки влажные полотенца, пыталась давать нюхать острые снадобья, но нет, девица так и не открывала глаз. Но вот, три удара в дверь, Вайя раскрыла дверь, а на пороге стояла Елена, с черным от ярости лицом, но также сверкавшими голубыми глазами.

– Чего вы тут творите? – резко произнесла она.

– Да так… Глупо всё вышло… – опустив голову, промямлила Апта.

Царица увидела тело, накрытое покрывалом. Ни говоря ни слова, положила ладони на лоб славницы. Так резко вздохнула, закашлялась, и открыла синие глаза. Глянула на себя, и едва не разрыдалась.

– Да чего же это!

– Так в знак твоих умений, девица, – ласково произнесла Елена, – как же люди узнают, кто ты есть? А здесь, каждый знак значение имеет и все- на твою пользу.

– Ну, если только так…

– Да я ещё слышала, как отцу своему помогала, припасы в граде разместить, так, что бы каждое зёрнышко сохранить!

– Так старалась я… Войско же побитым было…

– И тебя при себе оставлю, обучу, как должно, – обнадёжила Ильзу Царица, – И умна ты, и сердцем чиста, незлобива! Многое, многое тебе открою! А вот, в знак моей милости, – и одела на средний палец девицы золотой перстень, – а, через час приходи!

Юная знахарка залюбовалась дорогим подарком. Смотрела, наклоняя колъцо и так и этак, любуясь блеском отличной полировки и самим знаком на перстне. Грифон бил крыльями, разинув клюв на золоте дорогого украшения. Успокоилась Ильза, да и рисунки на коже после излечения Царицей больше не болели. И, знахарка оделась и направилась к выходу. Не видела Ильза, к своему счастью, или несчастью, как укоризненно смотрела Елена на своих поляниц, и как те виновато склонили головы в знак своей оплошности. А Царица посмотрела вслед уходившей славнице. По сердцу пришлась ей Ильза, давно к ней приглядывалась. Толковая, умом быстрая, не злая, к людям приветливая. И то, нужна ей будет помошница… А потом Елена вдруг вспомнила, как три года назад пришла она в эти земли…

ГЛАВА 9 Елена в поисках брата

Оказалась она в этих местах, на берегу Оби, непонятно как. Сама, сказать честно, это не припоминала. Будто из головы все воспоминания стёрли. Вот, словно тёрка из кадки в бане упала, да всю память и унесло, раз- и нету её. И искать не получается. Села она тогда на берегу озерца, пригорюнилась, и всё на воду смотрела, свободную от ряски. Зацвела вода, тепло ведь так стало. А девица подложила ладонь под щёку, да так и смотрела на воду, свободную от мелкой озёрной травки. Словно могла эта вода что-то ей рассказать: Нет, уже точно сама Царица Небесная должна была ей помогать…

Лицо помыла, да и дальше пошла. А время, так к осени шло, прохладно. Сделала она себе шалаш неплохой, словно знала всё об этом умельстве. Но, есть уже хотелось, отправилась рыбу ловить. Присмотрела жердь неплохую, годную для такого дела, обточила ножом остриё, и встала не бережку. Так места красивые оказались, глаз не оторвать, так понравились Елене. Густые кусты смородины на том берегу просто укрыли, спрятали крутой подъём, а дальше, росли высокие сосны, казалось, достававшие вершинами до неба. Слышно было, как стрекочут птицы на деревьях, словно передавая какие важные вести.

Так глялела, и глядела, и чуть добычу не упустила. Мелькнула в чистой воде блестящей чешуей рыбина. Но, девица шустрая, враз ударила, не промахнулась. Острога зацепила большую форель, а добытчица не упустила, осторожно и умело подняла её из воды, и положила на траву. Но тут, заметила, что несёт быстрым течением кого-то. А ей и словно в сердце кольнуло, стала чего-то припоминать, да времени раздумывать уж не было. Кинулась в холодную воду. Сначала, аж кожу обожгло, но затем славница быстро погребла наперерез. Ухватила за клок шерсти, потащила к камням, думала, что это ребёнок в меховой шубке, в реку упал. А тот как заревёт, как зарычит! Елена прямо обомлела, и выпустила из рук свою находку. Так, вереща, медвежонок и кинулся в кусты. А Елена вздохнула, да принялась сушить мокрую одёжку над едва горевшим костром. Выжала, постаралась, почти досуха, что бы быстрее всё высохло, и не замёрзнуть вечером, а особенно, в ночь. Волосы даже распустила, мокрые были насквозь. Но, зато зверёныш не погиб, успокоила она себя. А тут, заодно, и готовкой занялась- рыбину глиной облепила, и в золу под костёр закопала. И, заметила, что и гнуса нет рядом, порадовало это девицу. Прошлась к шалашу, а там, рядом, как заревёт… Ну, испугалась Елена, конечно, а побежать, не побежала. Без одежды куда побежишь? А тут к её ноге ткнулся меховой комочёк, и обратно кинулся в кусты. Правда, из этого, так сказать, убежища показалась здоровенная и сосредоточенная морда мамаши этого медвежонка. Косолапая подошла ближе, шумно втянула воздух, и бросила три здоровенеые рыбины, которая держала в пасти. Затем, ткнулась носом в ногу девицы, словно познакомилась, кивнула, прямо по-человечьи, и ушла.

Так сразу полегчало на сердце у Елены. Как там говорится, в одной пословице, злой слегка: « не делай добра, не получишь в ответ…». Нет, не зла конечно, но, было ей сейчас, скажем, немного зябко. Что бы отвлечься, принялась рыбины потрошить, да готовкой занялась. И тут, опять, в её памяти, словно дверка малая открылась… И она тихо произнесла, то, что в себе так долго носила:

– Где же ты, мой братик родненький!

***

– О чём призадумалась, Царица? Уж вечер, да и ко сну пора, – спросил со всем вежеством унот Билькар,