Найти Нострадамуса

– Кто такой?

– Говорит, что он адвокат. Будет защищать дебошира, который разгромил кафе и побил американцев.

– А, это того, который называет себя герцогом? Зови.

Вошел молодой человек в строгом сером костюме с дипломатом.

– Приветствую вас. Я акробат герцога.

– Я полагаю, вы хотели сказать – адвокат?

– Да, совершенно точно, акробат. Так вот, я хотел бы поговорить о судьбе моего господина.

– А что тут говорить. Погром в кафе. Драка. Оскорбления, нанесенные иностранцам, а также сотрудникам полиции. Все это потянет на пять лет тюрьмы и штраф… – следователь взглянул на монитор компьютера – … примерно в десять тысяч евро.

Адвокат мягко улыбнулся.

– Но мы ведь с вами понимаем, что герцог – милейший человек. И мухи не обидит. Знаете, в юности он даже собирался стать монахом, чтобы замаливать у господа Бога наши с вами грехи. Скорее всего, все вами сказанное – просто наветы недоброжелателей.

– Да какие еще наветы? Есть десятки свидетельских показаний, записи с видеокамеры – нахмурился следователь.

– Свидетелей и видеокамеру подкупили. Или они сами напали на нашего дорогого герцога, разгромили таверну, а потом, чтобы не понести наказания, оклеветали этого беззащитного молодого человека.

– Во-первых, не такого уж беззащитного. Он один дрался с пятнадцатью взрослыми мужчинами и вышел победителем. Если бы у полицейской бригады не было с собой электрошокера, им тоже пришлось бы несладко. К тому же, этот ваш герцог сам признался.

– Признания, совершенные в тюрьме… вы ведь сами понимаете, что под пытками человек может сказать что угодно.

Следователь побагровел от злости.

– Да как вы смеете? Я сейчас вас самого упеку за клевету.

Адвокат снова улыбнулся и продолжил

– Простите, я не хотел вас оскорбить. Разумеется, ваша тюрьма – самая гуманная тюрьма в мире. И, конечно, заключенных там и пальцем не трогают. Но я хотел поговорить с вами о другом. Ведь вы, как я вижу, добрый человек.

– Следователь прежде всего должен быть объективным. Но гуманность – это обязательное качество каждого порядочного гражданина, и, разумеется моя тоже.

– Ведь вы понимаете, что наш герцог – просто заблудшая овца. Внешний вид ничего не говорит о его душе. А внутри он самый добрый человек, которого я знаю. Даже когда он казнил своих врагов, на его глазах выступали слезы в тот момент, когда их шей касался топор палача.

– Что вы говорите? Кого он казнил?

– Ах, что это я говорю. Это были не просто враги. Это были лютые бесчеловечные негодяи. К тому же, нехристи.

– Да он – маньяк? У следствия до сих пор не было никакой информации об этом. Вы должны дать свидетельские показания.

– Что вы говорите, какой маньяк? Добрейшая душа. Все что он делал всего лишь вызвано суровой необходимостью.

– Вы задержаны до выяснения всех обстоятельств.

Следователь нажал кнопку, и в кабинет вошел полицейский.

– Уведите его для выяснения личности. Он может оказаться соучастником.

– Но, подождите. У меня есть еще кое-что, что я должен сказать вам с глазу на глаз.

Следователь подумал немного, а потом кивнул полицейскому головой. Тот вышел.

– Что вы хотите мне сказать?

– Корова.

– Что корова?

– Если вы выпустите меня и герцога, получите корову!

– Вы что, шутите?

– Две коровы. Хороших, с фермы самого герцога!

Но следователь ему уже не отвечал. Он неистово молотил красную кнопку на своем столе. Снова вошел полицейский.

– В камеру его! – вскричал следователь.

– Три коровы! Четыре коровы! – продолжал повторять адвокат, пока полицейский пытался вывести его из кабинета.

Когда шум в коридоре закончился, и в кабинете снова стало тихо, следователь встал из-за стола и вновь подошел к окну. Картина не изменилась. Тот же каменный дом, та же асфальтовая дорога. Он вернулся к столу и достал из ящика старую выцветшую фотографию. Он сам – маленький ребенок, его бабушка и его лучшая подруга того времени – большая пятнистая корова.

– Эх, Муму, как я по тебе скучаю – произнес следователь в пустоту – как было бы хорошо бросить все и уехать туда, в деревню. Где трава, зеленые деревья, а на полях пасутся стада славных коров.

Двери отдела полиции открылись и два дюжих жандарма вывели оттуда Переговорщика. Тот шел, побрякивая стальными наручниками, понуро опустив голову. Ох, сколько раз Переговорщик ходил так в сопровождении рыцарей, мирных горожан, лютых бандитов, связанный веревками или скованный кандалами! Жак стоял на тротуаре и смотрел на проходящую мимо него процессию. Конечно, он сразу догадался, что все пропало. И мозг его понимал, что ничего не остается, как впасть в панику, бежать, куда глаза глядят, до тех пор, пока ноги не откажутся держать его, и, когда это произойдет, упасть на землю и покорно ждать конца света. Но на сердце было легко. Жак вдруг ощутил сладкий вкус злорадства. Ведь Переговорщик – это не его идея. Значит, он переиграл воеводу, пусть ценой жизни всей вселенной!

Но дальше надо было что-то делать. Жак вспомнил слова воеводы: если не получится, возвращайся, придумаем что-нибудь другое. Пожалуй, как верный слуга герцога, именно так он и должен поступить. Но с другой стороны, как верный друг герцога, всей душой желающий ему счастья, он ни в коем случае не вернется. Он должен сделать все сам.

С этими противоречивыми мыслями, Жак отправился к ближайшему кафе, уселся за столик и заказал себе бокал бордо. В кармане его лежала кредитная карточка с внушительной суммой. Что же, если ему и суждено оставаться здесь в ожидании апокалипсиса, то лучше делать это, получая удовольствие от жизни. Жак посмотрел на небо. Небо было голубое и чистое. Жак улыбнулся. Теперь он свободен от всех обетов. Герцог отправился разыскивать Нострадамуса, и по собственной вине попал в ловушку. Воевода попытался помочь, но его план не сработал. Мерлин… что о нем говорить, ведь сейчас он не может вспомнить даже своего имени. Остается делать то, о чем он всегда мечтал, но не мог решиться – остается действовать самому.

Жак заказал еще вина. Теперь все зависело от него, и нужно было не спеша обдумать дальнейший план действий. Он наймет хорошего адвоката. Скорее всего тот договорится, о том, что всю компанию выпустят под залог, и тогда они сбегут. В худшем случае, если дело дойдет до суда, адвокат выторгует им самые небольшие сроки, а, может быть, они вообще отделаются штрафом. И тогда все благополучно вернутся домой. Вот только, замок к тому времени вполне может быть захвачен герцогиней. Что же, значит, нужно привлечь на свою сторону епископа. Убедить его, что герцог – никакой не злодей. И уж тогда епископ быстро встанет на сторону мужчины, хвала средневековью! А еще неплохо было бы найти Нострадамуса. И Йорика… Последнюю, неприятную мысль, Жак от себя отогнал. В конце концов, конца света пока не случилось, а значит, все еще можно исправить. Сейчас надо заняться более простыми делами. Он заплатил за вино, встал и отправился на городскую площадь, где проповедовал епископ.

Число людей, окруживших священника, заметно выросло. В прошлый раз оруженосцу было не до наблюдений, но теперь он не мог не заметить, что толпа эта была не совсем обычной. Конечно, он и раньше, в прошлые свои путешествия, видел на улицах странных граждан, но, как правило, это были единичные экземпляры, здесь же концентрация таких персонажей доходила до ста процентов.

Жак попытался пробиться к епископу, но, протискиваясь через толпу, неудачно толкнул огромных размеров женщину, из массивной сумки которой выглядывала худая и облезлая кошка. Женщина гневно посмотрела на Жака, и тот понял, что лучше отступить. Отступая, он отдавил ногу ангелу (во всяком случае, тот был одет в белый балахон, на спине которого была пришита пара небольших крыльев). Ангел пронзительно завизжал, десяток человек обернулись, чтобы посмотреть, в чем дело. Жак поспешил ретироваться. Ничего, поговорю с епископом в следующий раз – решил он.

Глава 17

Прошло несколько дней. Жак снял комнату в маленькой гостинице. Найти подходящего адвоката оказалось нелегко. Нужен был человек, готовый работать с таким непростым клиентом как герцог, и, кроме того, не задающий лишних вопросов. В конце концов, такой адвокат нашелся. Он уже повидался с герцогом и Переговорщиком в арестном доме, и сказал, что ситуация, конечно, сложная, но он приложит все усилия, чтобы клиенты как можно скорее оказались на свободе.

В первый раз за много дней, у Жака появилась возможность расслабиться. Он ходил в кино, на аттракционы, и много гулял по городу. Более всего ему нравилось бродить по городским улочкам, и вспоминать, что было там пятьсот лет назад. Гулял он просто так, ради отдыха, но где-то в глубине души все же пытался встретить того самого человека, с которым говорил всего один раз, но запомнил на всю жизнь – Нострадамуса. Его нигде не было.

Спокойная жизнь закончилась через неделю. Утром Жак как обычно сидел в маленьком кафе напротив гостиницы и пил кофе. Посетителей в столь ранний час еще не было, и хозяйка уселась за его столиком, желая развлечься разговором.