Пальчики

– Извини, офицер, что соврал. Но я и не собирался рыбачить. Хочу с утра понырять с аквалангом.

– Здесь? – ещё больше удивился пограничник. – Здесь выходят трубы канализации. Чего там искать? Нет, нет, этого нельзя делать. Я могу указать вам отличные места для дайвинга.

Вот ведь прицепился! Ну, ничего, где наша не пропадала? Врать, так уж врать напропалую. Я вздохнул, улыбаясь:

– От вас, сир, ничего не утаишь. Я знаю, что здесь канализация. Но вопрос больно щекотливый. Не хотел никому про это рассказывать, но видно придётся. Хорошо, сознаюсь. Я хочу поднять свадебное кольцо. Вчера пригласил на яхту любовницу, и мы с ней поссорились. Она стянула с моего пальца кольцо и бросила его в это место.

– Но зачем вам самому за ним нырять? Я знаю с десяток прекрасных аквалангистов. У меня брат тренер по дайвингу. Вы только скажите, и я прямо сейчас ему позвоню.

Да что ты будешь делать! Я взял его за локоть, развернул в сторону от старого рыбака и зашептал на ухо:

– Офицер, ты не понимаешь. Русские жёны страшно ревнивые. Моя – это вообще исчадие ада. А любовница пригрозила всё ей рассказать. И она расскажет. Если я не найду кольцо, то отсутствие его на моём пальце станет вещественным доказательством её слов. И тогда всё! Капец! Полный муэрто, – для усиления эффекта я резанул ладонью по горлу. – Теперь понимаешь всю щекотливость моей ситуации. Я вообще не хотел, чтобы хоть кто-то знал об этом. Теперь о кольце знают только любовница, я и ты. Если что, мне придётся тебя убить.

Он машинально схватился рукой за кобуру. Я положил свою ладонь сверху и засмеялся:

– Шучу, конечно. Но если серьёзно, я не хочу, чтобы о кольце знали все. Понимаешь? Поэтому извини. Я здесь припаркую бот на некоторое время. Идёт?

Он покачал головой и засмеялся:

– Хорошо. Сомневаюсь, что вы его найдёте. Но потом сразу убирайте эту посудину. Чтобы через три дня её здесь не было.

Он отчалил, а я с трудом выдохнул воздух – фу. Впрочем, тренировка разрешения трудных ситуаций мне была весьма кстати. Дальше будет не легче.

Рыбак отвязал от бота моторную лодку, и на ней мы дошли до городской гавани. Здесь я с ним распрощался и рассчитался за дополнительные хлопоты. Старик дал мне номер своего телефона, чтобы я его вызвал для перегона судна к причалу. Он уехал на такси, а я вернулся на ботик. Времени нет, надо торопиться. Три дня на решение всех задач. Иначе пограничники замучают. Было уже совсем темно. Но мне было без разницы – в трубе одинаково темно и днём, и ночью. Напялив водолазный костюм и взяв водонепроницаемый фонарь, я отправился искать канализацию. Трубу я нашёл быстро. Она была около двух метров в диаметре. Это и понятно: кроме нечистот по ней сливались и ливневые воды. А территория их сбора была обширной. Поначалу всё шло хорошо. Я плыл до тех пор, пока уровень воды в трубе не упал до минимума. Очевидно, что я оказался выше уровня моря – то есть на участке, где труба уже шла по суши. Но здесь меня ждал неприятный сюрприз в виде крепкой металлической решётки. Чёрт возьми! Её так просто не сломать. Сделано на совесть. Придётся ещё тащить сюда резак с баллонами. Одному это сделать сложно. Кислородный баллон, к примеру, весит больше пятидесяти килограмм. Сдохнешь, пока его купишь и доставишь сюда. Да и засветиться легче лёгкого. Я вернулся на борт сильно расстроенным. Из-за этого даже не обратил никакого внимания на вонь, исходящую от костюма. Эта проблема не главная. Облокотившись на траловую лебёдку, я стал снимать ласты. Стоять! А если попробовать лебёдкой? И я вновь погрузился в воду, прихватив с собой конец троса. Вновь облом. Трос не дотягивался до решётки. Козлы! Не могли её установить на конце трубы прямо в море? Сейчас бы дёрнул – и все дела. Успокоившись, я замерил расстояние, которого мне не хватало. Метров сто пятьдесят, не меньше. Трос нужен крепкий. А это значит, что 150 метров такого троса будут весить не меньше, чем кислородный баллон. С другой стороны, если подумать, я могу подойти к трубе ближе. Точно! Подгоню бот к самому концу трубы.

Пока мы шли по морю к месту стоянки, старый моряк ознакомил меня с основами управления этим судном и даже дал возможность постоять за штурвалом. Конец трубы я обозначил спасательным кругом, к которому прикрепил фонарь и грузило, зацепившееся за дно. Подойдя на ботике как можно ближе к самодельному бакену, я вновь потянул трос к решётке. Чёрт! Не хватало какой-то пары метров. Но ладно. Это уже легче.

Чтобы не привлекать внимание к своей персоне днём, водолазные работы я продолжил следующей ночью. Всё, что мне было нужно – к тому времени было куплено. Зацепив конец удлинённого мной троса на решётке, я запустил лебёдку. Она намотала на барабан всё что могла и встала, издавая пронзительные звуки, как бы прося о дополнительной помощи. Да, уж! Решётка очевидно была очень крепкой. Пришлось дать полные обороты двигателю. Нос судна сразу же невероятно задрался вверх, а лебёдка стонала и трещала, пугая меня тем, что может оторваться от палубы. Но всё благополучно обошлось. Судя по тому, что лебёдка начала наматывать трос, мы победили решётку. Намотав почти полный барабан, я нырнул и отцепил изогнутую решётку от крюка. Не откладывая дела в долгий ящик, мне захотелось сразу же найти выход из трубы на территорию виллы. Решёток на пути больше не попадалось. Но зато стали появляться колодцы, по которым можно было подняться наружу. Проходя под одним из них, я неожиданно услышал лай собак и мужской разговор на русском языке:

– Чего они сегодня разлаялись?

– Хрен его знает! Вроде проверили всё, что можно. Чисто. Может, течка у Найды?

– Вроде у неё недавно была. Ладно, пошли, кажется успокаиваются.

Я долго бродил по лабиринтам канализации, пока не стал достаточно уверенно в ней ориентироваться. Наконец был найден необходимый люк, который выводил наружу у тыльной стены главного здания. Того самого, где была спальня Насти. Упёршись головой и руками в тяжёлую крышку, я приподнял её и тут же опустил. А вы бы не опустили, увидев собачий оскал в пяти сантиметрах от своего лица? Беда, однако. Новая проблема.

Когда в пятницу позвонила Снежок, я доложил ей, что всё готово, но надо как-то решить проблему с собаками. Она меня успокоила:

– Не бойся. Их выпускают только тогда, когда тухнет свет в спальне Урри. А мы его тушить не будем.

Операцию решили больше не откладывать.

Распальцовка пальцегнутых

В девять часов вечера, я выбрался из воды в аквалангах с двумя водонепроницаемыми мешками в руках. В одном пакете был белый костюм, грим и другие необходимые для успеха операции предметы. Во втором —резиновые сапоги. Мне просто повезло, что мои ноги, когда я бегал по канализации босиком, не наткнулись на какой-нибудь ржавый гвоздь или стекло. Хлюпая сапогами по грязи я добрался до нужного люка. Снаружи ждала Настя, которая помогла мне влезть в окно. Пятнадцать минут я потратил на то, чтобы принять душ, натянуть костюм и привести в порядок грим. Настя облачилась в брючный костюм своей охранницы и парик, соответствующий причёске Нурии. Не скажу, что в таком образе её нельзя было отличить от «девушки восточной наружности». Но издалека даже я сразу бы не сообразил, что к чему. Понимая недостаточную близость к оригиналу, Настя закрыла лицо большими тёмными очками:

– Тесновато в груди и в бёдрах, но ничего, потерплю, – поправила она грудь под одеждой.

– Как там твои подопечные?

– Проспят до утра без задних ног. На, возьми настоящие права этого упыря. Вдруг погорим на фальшивке, если полиция остановит, – Настя протянула мне водительское удостоверение.

На любимом Урри бронированном «Майбахе» мы подкатили к воротам виллы. Охранник, как ошпаренный выскочил из домика, подбежал к водительской двери и присел в полупоклоне.

Я немного приспустил стекло. Из салона через него вывалилось облако густого дыма электронной сигареты. Задумка прокатила. Охранник отпрянул и пробормотал, задыхаясь от кашля:

– Босс! Вы не предупреждали заранее о поездке. Сейчас вызову сопровождение.

На плеере у меня было заготовлено четыре фразы для общения с охранниками: «окей», «нет», «урою» и «пошёл вон, урод». Я воспроизвёл вторую, выпустив вслед за ней ещё одно облако дыма. Не помогло. Вышколенный охранник запричитал:

– Мне приказано ни в коем случае не выпускать вас без согласования. Сейчас я Тимуру позвоню.

Он достал телефон, собираясь звонить начальнику службы безопасности. Я нажал кнопку плейера, воспроизведя сначала четвёртый файлик, и походом третий. Для усиления эффекта пришлось ещё порычать двигателем. Помогло. Охранник повернулся к домику и махнул напарнику рукой. Тот нажал кнопку открытия ворот.

Со смехом обсасывая ситуацию, я и Настя покатили в Севилью, куда добрались без приключений.

В квартире мы приготовили всё необходимое для проведения операции. После этого я закинул четыре шашки с усыпляющим газом в вентиляционную шахту и заткнул её большой тряпочной затычкой.

– Опасаюсь, что вентиляция в Испании устроена не так, как у нас, – усомнился я в эффективности действия.

– Что делать? Риск – часть этой профессии.

«Профессии», – недовольная ухмылка коснулась моих губ. Но делать нечего, назвался груздём – полезай в кузов. Выждав пятнадцать минут, я сказал Насте:

– Выгляни в окно. Никто рядом с машиной не находится? Той, что со взрывчаткой.

– Вроде никого. Нажимай!

К взрывам привыкнуть нельзя. Хотя я и заложил в машину уменьшенное количество пластита, грохот был оглушительный. Или основной звук всё же дошёл до моих ушей из ванной комнаты? Эффект от взрыва в ней был нам не виден. Облако густой пыли моментально заполнило все помещения. Отлепившись от стен, мы натянули противогазы и практически наощупь забрели в помещение, где ещё минуту назад можно было понежиться в пене. Теперь комната была полностью готова к ремонту. Там не было ничего, не считая гигантского отверстия в полу. «Перекрытия в Испании не крепче, чем у нас», – оценил я мысленно эффект от взрыва и установил лестницу для спуска вниз.

Внизу пыли было не меньше. Неожиданно прямо перед нами в проёме открытой взрывом двери банковского туалета нарисовался охранник. Его лицо не выражало ничего, кроме ужаса. Глядя на нас полусонными испуганными глазами, он потянулся за пистолетом. Пришлось применить шокер. Вместо контрольного выстрела Снежок оперативно вставила в его мягкое место шприц с дополнительной дозой снотворного. Второй охранник не дошёл до нас и рухнул на пол посреди небольшого зала для посетителей. Он тоже получил «контрольный выстрел» от Насти. Не снимая противогазы, мы приступили к исполнению задуманного. При помощи пластита была открыта решётка в сейфовый зал. С дверцами ячеек поступили таким же образом. Забрав содержимое из десяти ящиков, мы по стремянке вернулись в квартиру. Настя достала из кармана пакетик и вытряхнула из него содержимое в образованный взрывом проём. Латексная перчатка шлёпнулась на мокрый пол рядом с ванной, которая теперь стала атрибутом банковского туалета.

– Что это было?

– Это? – Снежок сняла противогаз и улыбнулась. – Когда упырь уснул я натянула на его руку перчатку и промяла его пальцы. Оставленные на внутренней её стороне отпечатки легко можно идентифицировать. Не знал?

– Ни к чему мне такие знания.

Мы быстро собрались, стараясь не оставлять никаких ненужных нам улик, поправили грим и спокойно вышли через парадную дверь. Здесь догорал взятый мной на прокат автомобильчик. Свет его пламени отражался на лицах сотен людей, заполнивших узкую севильскую улицу. Денег из банка мы взяли не много. Вся добыча поместилась в рюкзаке средних размеров, который я закинул на плечи. Всё остальное: противогазы, шокер и необходимые для операции аксессуары – Настя несла в простом пакете. Не скажу, что на нас никто не обратил внимание. Мы были одеты ярко и колоритно. Собственно, это нам и нужно было. Но, главное, что нас никто не остановил. Пожарная машина, непрерывно сигналя, раздвигала толпу, спеша к догоравшей машине. Со всех сторон к ней на помощь спешила мигающая в темноте техника других спецслужб. «Майбах» был припаркован на соседней улице. Поэтому наша эвакуация прошла без проблем. На выезде из Севильи, полицейские только притормаживали весь поток автомобилей, заглядывая в опущенные стёкла передних дверей. Документы они не проверяли, обыск не производили. Очевидно, что ещё никто не знал об ограблении. И план-перехват у полицейских производился исключительно для выявления террористов. Но террористы на «Майбахе» – это нонсенс. Поэтому нам сразу же активно замахали руками – проезжайте быстрей. По дороге Настя спросила:

– Зачем ты забрал из сейфа какую-то замызганную тетрадку?

– Не знаю. Мне показалось, что это какой-то компромат. В этом сейфе, кстати, лежала фуражка, явно принадлежавшая большой шишке из каких-то силовых структур. Может, даже генералу.

– Думаешь в каждом банке в сейфах обязательно хранится чей-нибудь компромат?

Я только пожал плечами. Снежок развернулась и схватила мой рюкзак, лежащий на полике между сидений. Развернув тетрадку, она заулыбалась: