Барракуда

– Да что рассказывать-то? – совсем осмелел Валерка.

– Во-первых, где мама, а, во-вторых, почему сидите голодными? Ты меня понял? И ничего не скрывай!

– А что тут скрывать? – согласился мальчик и продолжил:

– Мама сказала, что ей предложили хорошо заработать, но придётся уехать на два дня за город. Перед отъездом приготовила кушать и денег на продукты оставила. Хлеб съели вчера за обедом, а потом Катька с этим мороженым пристала. Целый день ныла. Обещала, что потерпит до приезда мамы. Я и согласился. А потом мы забыли поставить кастрюлю в холодильник. Еда испортилась и утром нечего было есть. Только чая попили.

– Понятно, – со вздохом сказала Мария Ивановна. – С мамой мы потом разберёмся, а сейчас ответь мне на один вопрос – под словом «мы» ты кого имел в виду? Себя и сестру, или только себя?

– Себя, – поняв суть вопроса, признался Валерка.

– То-то! Ты старший, значит на тебе и ответственность, значит с тебя и спрос! – нравоучительно проговорила Мария Ивановна.

Мальчик в знак признания вины опустил голову.

– Ладно, – примирительно сказала Мария Ивановна, – кто не ошибается? Стойте здесь. Схожу домой за деньгами и пойдём в магазин. У меня, кстати, тоже хлеба нет, так что составите компанию. Договорились?

– Не надо, – заартачился Валерка, – мы потерпим.

– Потерпим? Сам терпи! А сестрёнку-то зачем голодом морить? – строго спросила Мария Ивановна. – Или хочешь, чтобы мама узнала, что тебе нельзя ничего поручать?

– Не хочу, – понуро согласился Валерка.

– Не хочешь, значит и не кочевряжься! – заключила Мария Ивановна. Поставила Катю на землю и пошла за деньгами.

Вернулась с пустыми пакетами и кошельком, взяла за руку Катю и пошла в магазин. Большой супермаркет находился в полуквартале от дома. Катюша, на удивление быстро принявшая Марию Ивановну за близкого человека, не только резво семенила рядом, но даже пыталась попрыгать по ходу на одной ножке. Валерка поначалу понуро поплёлся за ними, но затем передумал, догнал и зашагал рядом. Увидев появившегося рядом мальчика, Мария Ивановна хотела улыбнуться, но сдержалась, сделав вид, что не заметила. Побоялась улыбкой затронуть мужскую гордость. Так они и шагали – строгая, военной выправки бабушка и два ребёнка. И вряд ли у кого-нибудь из прохожих даже мелькнула мысль о том, что это не семья, бабушка и внуки, а совсем чужие люди.

Глава 4

Супермаркет встретил красочными разносолами. У кого хочешь глаза разбегутся, не говоря уж о детях. Катюша тут же забыла, что хотела хлебушка, и, ничтоже сумняшеся, стала ныть и требовать всё, что ни попадалось на глаза, начиная от любимого мороженого, и кончая квашеной капустой. К удивлению Валерки «барракуда» покупала всё, что требовала сестрёнка. Покупок набралось на три больших пакета. Пришлось и Валерке нести пакет. Его попытки укротить «алчность» младшей сестрёнки были пресечены двумя вопросами Марии Ивановны:

– Деньги чьи?

– Ваши, – ответил Валерка.

– А могу я тратить мои деньги так, как считаю нужным?

– Можете, – вынужден был согласиться Валерка.

– То-то, – коротко заключила Мария Ивановна.

Валерке, конечно, было приятно, что она покупала всё по первому требованию сестры, но вопрос «почему она это делает?» оставался без ответа, и это смущало. Мысли, что потребует за это что-то нехорошее, даже и в голову не приходили. Просто в его короткой жизни ещё никто и никогда, кроме родителей, ничего им не покупал. Да и родители далеко не всегда потворствовали их желаниям. А тут женщина, которую все, и дети, и взрослые, боялись и считали злой. Как-то всё это не укладывалось в его, уже повзрослевшем и имевшим какой-то жизненный опыт, уме.

Возвращались куда более радостные и оживлённые. Мария Ивановна шла так, словно не было в её руках двух тяжеленных пакетов, а Валерка пыхтел и сгибался под тяжестью одного, но терпел. Катюша что-то радостно щебетала, перебегая от Марии Ивановны к брату, заглядывала в пакеты, всё ещё не веря, что её желания сбылись, что-то невпопад говорила, спрашивала и, не выслушав ответ, задавала новые вопросы. Подойдя к двери, Мария Ивановна поставила пакеты на пол, открыла дверь и вошла в квартиру. Дети остались у порога, не зная, что делать дальше.

– Ну, чего замерли? – буднично спросила Мария Ивановна. – Заходите.

Катюша только и ждала приглашения. Прошла и тут же стала осваиваться. Заглянула во все комнаты, обследовала фотографии, висевшие по стародавнему обычаю на стене, и обосновалась в кухне, по-хозяйски усевшись за столом. Валерка прошёл вслед за сестрой, поставил пакет с покупками на пол, да так и остался стоять в прихожей, смущённо переминаясь с ноги на ногу.

– Проходи, Валера! Собаки у меня нет, а я не кусаюсь, – подбодрила парнишку Мария Ивановна, забрала пакет и унесла на кухню.

По мнению мальчика между старыми людьми что сорока, что девяноста лет, никакой принципиальной разницы нет. Исключение составляла разве что родная бабушка Наташа, скоропостижно скончавшаяся после ареста папы от сердечного приступа. Для них с Катькой она была как бы вне возраста. Просто бабушка и всё тут. И детское воображение по ассоциации с возрастом таким же старым рисовало и жилище этих людей – ветхим, тёмным, в пыли и паутине. Ну, а каким ещё? Квартира Марии Ивановны, обставленная современной мебелью светлых тонов, совершенно не соответствовала этому представлению, поэтому Валерка слегка смутился. А тут ещё огромная, больше метра длины, фотография подводной лодки, висевшая на стене.

Увидев Валерку, с нескрываемым восторгом смотревшего на фотографию, Мария Ивановна подошла к книжному стеллажу, взяла два больших фотоальбома и положила на журнальный столик:

– Садись-ка сюда, – указала она на стоявшее рядом кресло. – Посмотри, пока мы с Катей готовить будем. Тебе интересно будет.

Мальчик молча сел в кресло, взял красного бархата альбом, положил на колени, открыл, и погрузился в далёкий и неведомый мир. Чёрно-белые и цветные фотографии величественных и грозных военных судов, сказочных парусников, морских просторов, бравых военных моряков, перемежавшихся с прекрасными видами необычной дальневосточной природы настолько увлекли, что Валерка не заметил, как подошла Мария Ивановна и встала рядом.

– Всё это я сама снимала, – сказала она, вернув мальчика к действительности. – А это – подводная лодка, на которой служил мой муж, Николай Петрович, – указала рукой на фотографию, висевшую на стене.

– А где же вы сами? – подняв взгляд, спросил Валерка.

– Так я же тебе говорю, что в основном снимала сама, поэтому моих фотографий так мало, – пояснила Мария Ивановна. – Пришлось научиться.

– Зачем? – не понял мальчик.

– Чем-то заняться ведь надо было, – сказала Мария Ивановна, усаживаясь в соседнее кресло. – Без какого-либо дела человеку и так не просто, а там и подавно.

– Почему? – опять не понял Валерка.

Мария Ивановна, до этого не сталкивавшаяся с постоянными детскими «почему» и «зачем», уняв раздражение, ответила:

– Место такое, – помолчала, погрузившись в воспоминания, и продолжила:

– База военных подводных лодок – секретный объект. Туда доступ гражданским запрещён. Только моряки, да обслуживающий персонал. Работы почти никакой. Кому из жён моряков удалось найти работу, тем, конечно, полегче было, а мне вот не удалось. Николай Петрович, даже когда дома был, с утра до позднего вечера на службе, а я всё одна да одна. А когда в поход уходил, так и вовсе по полгода не видела. С ума можно сойти от одиночества. Вот и придумала себе занятие. Самоучитель купила и стала фотографировать. С начала-то мало что получалось. Вроде бы и делала, как написано, а всё равно толку не было. Злилась на себя, ругалась, но не сдавалась. От злости, наверно, и не получалось. А как только успокоилась, пришло и понимание, что и как надо делать. А потом и азарт какой-то появился. Как у охотника, или рыбака. Стала выбираться за пределы базы в поисках необычных видов. Так, потихоньку, и открыла для себя красоту дальневосточной природы. И захотелось рассказать о ней другим людям. Хотя не это, наверное, главное.

– А что главное? – не унимался Валерка.

– Ну как что? – задумчиво ответила Мария Ивановна, усадив подошедшую Катю на колени. – Дело себе нашла. А нашла дело и жить стало легче.

– А почему легче? – задал очередной вопрос Валерка.

– У тебя «почему» и «зачем» когда-нибудь заканчиваются? – рассердилась Мария Ивановна.

– Вредина! – вынесла вдруг свой вердикт молчавшая до этого Катюша.

– Почему это вредина? – откликнулась на неожиданное обвинение Мария Ивановна.

– Мама сказала, – объяснила девочка. – Дразнится и язык показывает, – тут же добавила она.

Валерка хотел возразить, но раздался телефонный звонок.

– Мама, – пояснил он, полез в карман и достал мобильник.

– Здравствуй мама, – ответил на приветствие. – Всё хорошо. Что делаем? – повторил вопрос матери, смутился, но всё-таки сказал правду:

– Мы у бабушки с первого этажа, у Марии Ивановны. Сейчас обедать будем.