Автобус уходит в Берлин

Автобус уходит в Берлин
Сергей Маркович Вейгман

«Автобус уходит в Берлин» – это маленькая повесть, в которой автор пытается рассказать о постсоветских автовокзалах, трендах общественного питания Восточной Европы, еврейской эмиграции, жизни гномов на трассе Восток – Запад и немецкой индустрии adult entertainment. Рекомендуется всем, кто умеет и любит читать.

Сергей Вейгман

Автобус уходит в Берлин

Приключения для Восточной Европы

Жизнь каждого поколения людей, осевших в Восточной Европе, определяет одно или несколько коллективных приключений, которые нередко оказываются трагедиями или кошмарами. Наиболее важным событием в жизни моих бабушек и дедушек стала Вторая Мировая война, на фоне которой бедность, голод и страх ареста выглядели мелкими неприятностями.

Мои родители родились после войны, и самым крутым опытом в их биографии был развал Советского Союза – неуклюжей и самодовольной империи, которая гарантировала спокойную жизнь любому, кто не критиковал коммунистов, не стремился воспользоваться своими конституционными правами и не пытался достичь слишком многого. В результате родители получили возможность относительно спокойно работать, растить меня, откладывать кое-какие деньги – как тогда говорили, на «сберкнижку» – и каждый год ездить на отдых в Крым. Когда Союз развалился, социальные гарантии исчезли, а сберегательные книжки превратились в рекламные буклеты вещей, которые так и не были куплены – шестой модели «Жигулей», новой шубы из кролика и детского катера на радиоуправлении. Не менее важным опытом могла бы стать эмиграция – почти все наши родные стали жителями Израиля, США, Германии, Франции и даже Швейцарии. Родители остались – они не желали новых приключений.

Я родился в 1980-м, за 11 лет до распада СССР. У меня не было личных сбережений в «Сбербанке», я не мечтал стать космонавтом или генералом, так что единственной утратой, о которой я по-настоящему жалел, было исчезновение общего футбольного чемпионата – ежегодное противостояние киевского «Динамо» и московского «Спартака» казалось мне делом первостепенной важности, а его исчезновение выглядело покушением на смысл жизни.

Дома я любил изучать здоровенную карту мира, висевшую возле письменного стола, за которым нужно было делать уроки. Я знал, где искать Сингапур, мог назвать крупнейшие города штата Аляска и помнил, что Западный Берлин на карте не виден, но при этом отмечен цифрой. Увы, я видел мир лишь в том виде, в котором он был изображен на карте художником – грязно-коричневые Штаты, зеленая Англия и нежно-розовый СССР. О реальной жизни за темно-розовой чертой границы было известно немногое: письма американских родственников мне не читали, а привезенный дедом из оккупированной Германии резной хронометр хранил молчание и выглядел как сувенир из антикварной лавки. У родителей не было командировок заграницу, а про туристические поездки в ГДР и Чехословакию они почти не рассказывали. В общем, строгий секрет, молчание и ощущение того, что даже Болгария изображена на карте для красоты. В девяносто первом железный занавес рухнул – разрешения на поездку заграницу ушли в прошлое, а самым большим приключением моих сверстников, родившихся в Восточной Европе, стала свобода передвижений, Великое Путешествие Куда-Нибудь.

Каждую осень

Выбрав профессию журналиста, я ни черта не знал о ее возможностях – в тихом провинциальном городе между Киевом и Одессой, где я вырос, об этом просто не у кого было спросить. Поэтому я просто шел по пути наименьшего сопротивления – мне нравилось собирать информацию, размышлять над ней, писать статью, а затем видеть свои мысли на пахнущем типографской краской газетном листе. Я по сей день чувствую, что занимаюсь чем-то интересным и важным, когда сижу за ноутбуком и пишу очередной текст. Хостесс на шпильках, сеты ди-джеев, «эй, бармен, еще два мохито!» – все это я вижу и слышу много раз в год, однако у этих вещей мало общего с настоящей работой.

Впоследствии выяснилось, что журналистика сводится не только к созданию текстов и фотографий. У каждого из нас есть свои бонусы. Самый главный из них – Путешествия За Счет Приглашающей Стороны. Ты едешь в командировку, вкалываешь по 12 часов при 10 часовой разнице во времени и ешь всякую гадость a-la фуршет, не снимая сумки с ноутбуком и камерой. В то же время тебе удается выкроить время для посещения Metropolitan Museum, побродить по лондонскому району Temple и выпить здоровенную кружку глинтвейна на главной площади Любека, глазея на кукольный спектакль под открытым небом. Я слышал, что есть люди, которые не любят уезжать из города, в котором они выросли, но нам, родившимся по ту сторону закрытой на замок границы парням из Восточной Европы это нравится.

Каждую осень в Берлине проходит выставка потребительской электроники, репортаж с которой считался обязательным для каждого издания, которое пишет о гаджетах. Мой журнал был одним из них, так что попасть на выставку было делом чести, доблести и геройства. Раньше это было нетрудно – приглашения приходили чуть ли не за три месяца, ты летел прямым авиарейсом, неделю жил в Grand Hayatt за 400 евро в сутки, а из отеля к выставочному комплексу Messe Berlin возили исключительно на такси. После кризиса 2008 года эти времена ушли в прошлое: год спустя после окончания фестиваля бесполезной роскоши на берлинскую выставку нужно было ехать автобусом.

«Ты пойми, – убеждала меня по телефону Приглашающая Сторона, – сейчас бабок ни у кого нет. Мы рискнули, хотя за такие вещи из главного офиса можно получить по шапке. Сутки в дороге – это фигня, все будут спать или телик смотреть, зато приедете прямо на выставку, а там мы вас по квартирам раздерибаним. Плюс на карманные расходы дадим. Поедешь?»

В Москве, Амстердаме или Лос-Анджелесе сотрудника Крутой Корпорации, который предложил бы журналистам проделать три тысячи километров на рейсовом автобусе, увезли бы в психушку сразу же после окончания совещания, на котором обсуждался пресс-тур. Однако у любого предложения есть свои плюсы и минусы, на обдумывание которых у меня было около 30 секунд. К тому же мой босс задолжал мне зарплату за два месяца, так что деньги были бы очень кстати.

«Будем веселиться, как в прошлый раз?» – спрашивая я, чтобы потянуть время.

Полгода назад мы ездили на автобусе из Киева в Ганновер и обратно. Обратно получилось хуже – около Львова наш автобус сломался, мы чуть не сошли с ума от скуки, ожидая, пока его починят, и вернулись на Родину только через 36 часов после выезда из столицы Нижней Саксонии.

«Да нет, мы ж не изверги. Билеты возьмем на рейс другой компании, ЧП Шевченко или Петренко, точно не помню. У них автобусы новенькие, удобные, на рейсах кофе-чай-стюардессы, места в салоне столько, что хоть палатку ставь, границу раньше всех проходят…»

Слушая апокрифическое сказание о чудесных автобусах, перед которыми расступаются леса и пограничники, я продолжаю думать. Меня ожидает выезд из Киева, дорога через Житомир, Ровно, Львов, граница, ночной переезд через всю Польшу, затем Восточная Германия и примерно через 24 часа я в Берлине. 24 часа сюрреалистического безумия и безделья, которое можно разбавить только просмотром фильмов, чтением книг и наблюдением за обочиной. 24 часа, если автобус не застрянет где-нибудь в районе Коростышева…

«Раз на самолет нет денег, может, поездом поедем?» – спрашиваю я. Билет на поезд Киев-Берлин-Киев стоит примерно на 40 евро дороже, в дороге он столько же времени, сколько автобус, зато мы сможем как следует отоспаться и курить в тамбуре, когда захочется. Кроме этого, поезда приходят вовремя и для меня это важно – кто захочет еще раз провести в дороге тридцать шесть часов, чтобы сразу после приезда бежать на выставку.

«Не, с поездом никак – уже считали. Я ж тебе говорю – бабок совсем мало. А нам еще в Берлине висеть неделю…»

«Неделю?» – переспрашиваю я.

«Да, я ж тебе говорю – семь дней, с четверга по четверг».

Неделя в Берлине – не самая плохая компенсация за автобусный марш-бросок. На выставке мне нужно будет отработать три дня, а потом… Потом я съезжу в Потсдам, буду есть свои любимые бутерброды с селедкой в Nordsee, гулять в районе Hackesche H?fe и обязательно схожу в Исторический Музей…

«Ладно, – говорю я. – Когда выезжаем?»

Самый популярный McDonalds на свете

Автобус на Берлин стартует в восемь утра с Центрального железнодорожного вокзала, так что если Вы придете на сорок минут раньше, то сможете не толкаясь, зайти в McDonalds, заказать на вынос горячий шоколад и медленно выпить его, затягиваясь припасенным в дорогу Winston'ом. В конце концов, все не так уж плохо: над головой синее небо, вокруг снуют первые утренние пассажиры, а через полчаса ты свалишь в Берлин…

McDonalds на киевском вокзале – гордость мировой цитадели производства гамбургеров. По официальной внутренней статистике, он считается наиболее посещаемым заведением компании на Планете Земля. В свое время McDonalds стал первым цивильным заведением на вокзале 4-миллионного города, где до его появления можно было заказать только пиво, вареники с прошлогодней картошкой или сомнительным мясом плюс сожженную на гриле курицу. В качестве бонуса посетитель МакДи может совершенно бесплатно отлить, а если он приходит с детьми, то малыши получают красивые разноцветные шарики. Добавьте сюда адекватные цены, относительную чистоту и дружелюбный персонал, и Вы поймете, почему приехавшим в Киев детям из провинции McDonalds показывали в обязательном порядке – вместе с улицей Крещатик и Киево-Печерской Лаврой.

Впрочем, идеализировать МакДи тоже не следует, хотя в Украине он на порядок лучше, чем в Корее, Германии или США. Например, в Киеве любой грамотный человек знает, что ароматная картошка по-селянски, взятая на вынос, начинает сильно вонять уже через 15 минут после того, как продавец выдаст Вам чек, и по этой причине ее не стоит тащить с собой в дорогу. Будьте осторожны с филе-о-фиш – туда кладут столько майонеза, что как бы вы не старались, он обязательно разукрасит ваши штаны. В остальном, проблемы выбора еды в фаст-фуде не существует: нужно просто вовремя понять, что клубничный шейк вам нравится, а чизбургер лучше оставить для туристов из Луганска.

Ровно в 8.00

Я – старший группы из четырех оболтусов, включая меня. Трех остальных я в глаза не видел, но Приглашающая Сторона очень просила присмотреть за ними – Берлина они не знают, по-английски говорят плохо, по-немецки совсем не говорят, запросто могут застрять на львовском автовокзале во время получасовой остановки, одним словом – новички. Что ж, мне не привыкать, лишь бы не опоздали. Тем более, что билеты и страховки все равно у меня.

Докуриваю свой Winston и решительно шагаю в сторону большого белого автобуса. Да, это он, ежедневный призрак немецких автобанов и украинских заправок. На автобусе табличка «Киев –Дортмунд», так что через Берлин он идет транзитом. Мой чемодан запихивают в багажное отделение, билет отмечают и я снова вхожу из автобуса – встретить своих неизвестных солдат, получивши первые шенгенские визы для взятия Берлина.

Двое подтягиваются через несколько минут и мне достаточно беглого взгляда, чтобы оценить их просчеты при укладке багажа и выборе обуви.

Худощавый брюнет приехал с одним-единственным рюкзаком средних размеров, в котором наверняка лежат ноутбук с блоком питания и зеркальная камера начального уровня. Это означает, что уже через несколько дней у него закончатся чистые майки и ему придется стирать их, вывешивая сушиться на балкон съемной квартиры. Ждать результатов придется долго – начинается осень и в Берлине обещают дожди. Про единственную кенгурушку и говорить не стоит – уже через два дня от нее будет дико вонять потом и табачным дымом.

Брюнет упитанный явился с сумкой для ноутбука и чемоданом средних размеров. Вроде бы все в порядке, но у него на ногах новые туфли, из тех, которые одевают под костюм. Черт возьми, он их даже вычистил!

– Другой обуви не брал? – спрашиваю я.

Нет, – говорит упитанный. – А что?

Что ж, это ошибка, и ее последствия придется смывать кровью. После того, как человек в новых туфлях отходит по городу и выставке 20 – 30 километров, у него на ногах появится кровавые мозоли. На следующий день он побежит в ближайший торговый центр и купит за 6 евро мягкие матерчатые тапочки. А чтобы на них не выступала кровь, понадобится полкило бактерицидного пластыря.

– Меня зовут Сергей, – говорю я.

– Дима – говорит худой и жмет мне руку. Его рукопожатие оказалось достаточно крепким.

– Виталик – еле слышно произносит упитанный. Его рука оказалась дряблой, как старая матерчатая кукла.

– ОК, Дима и Виталик. – Я чувствую, что мне нужно произнести нечто вроде речи перед посвящением в рыцари. – Надеюсь, мы доедем вовремя, и все будет в порядке. Вот ваши билеты и страховки. Приглашающая Сторона просила вам все рассказать и показать. На самом деле рассказывать пока нечего – просто сядьте в автобус и попробуйте себя чем-нибудь развлечь. Постарайтесь не разрядить телефоны раньше времени – в Берлине они нам понадобятся. На стоянках держитесь поближе ко мне. И еще: во Львове нужно будет кое-что обсудить. Но не раньше.

Не уверен, что мое духовное напутствие им понравилось – такое ощущение, что они ждали торжественного построения и «Прощания славянки». Увы, я не слишком люблю говорить о высоких материях после подъема в пять часов утра. И потом, сейчас важно другое…

– Кто из вас знает Лешу? – спрашиваю я. Молчание, они явно никогда не слышали о человеке с таким именем. Я тоже. Даже название сайта, на который работает этот самый Леша, никому из нас ничего не говорит.

– Леша – это наш четвертый коллега, который через 15 минут должен сидеть в этом автобусе – говорю я. – Сдавайте багаж…

Ровно в 8.00 – минута в минуту – всех пассажиров загоняют в автобус, после чего водитель начинает медленно сдавать назад. Леши нет, но это его проблемы – у него должен быть номер моего телефона, но он не звонит. Чтобы развернуться, водителю нужно около 5 минут – поток машин на вокзальной площади достаточно плотный. Если в течение 5 минут человек по имени Леша не явится, то его единственным утешением станет вокзальный чизбургер…

– Стойте!

В окно я вижу какого-то длинноволосого парня со штативом для фотокамеры, спортивной сумкой и каким-то пакетом. Он подбегает к автобусу и стучит в дверь.

– Стойте, остановитесь!

Водитель автобуса продолжает движение: ему нужно как можно быстрей  проехать по разворотному кругу и выехать на улицу Коминтерна. Он находит брешь в почти сплошном потоке пешеходов и жмет на газ. К счастью, длинноволосого парня заметил не только я – сидящие возле водителя пассажиры сигнализируют о человеке за бортом. Через 30 секунд водитель останавливается во втором ряду, включает аварийку и впускает длинноволосого парня в салон. Это наверняка Леша – студенты Берлинского экономического колледжа не бегают по Киеву со штативами под мышкой. Но тут я чувствую резкий запас остывшей картошки фри из МакДи и перевожу взгляд на пакет. Да, это он – хранилище дорожной еды «с собой» и худшее воспоминание о Родине, которое стоит тащить с собой.