Комета Магницкого – 2

– Всё, решил, – говорит он, – проверяйте. Нет ещё, нет, минуточку, – и обводит каллиграфически буквы и цифры в ответе.

Когда Стас старается, почерк у него просто идеальный, ему бы писарем в прошлый век, в канцелярию, к перьям и чернильницам – до столоначальника дорос непременно.

Вручает Магницкому тетрадку грузом бесценного сокровища. Виктор берёт ручку с красным стержнем, Стас отворачивается, будто это не авторучка, а шприц. И вдруг репетитор видит, что пример решён правильно. Сообщает об этом громогласно, в награду жмёт руку, после чего тоже каллиграфически вырисовывает большую красную пятёрку, в скобках пишет «отлично» и расписывается.

Счастью Стаса нет предела.

– Давайте, Виктор Фёдорович, передохнём немного, чая попьём, у меня во рту всё пересохло, – в одно мгновение на столе появляется поднос с чашками, пирожными и печеньем. – Пробуйте, пробуйте, печенье сам пёк, нет, без дураков, сам.

– Вкусное печенье. Руки у тебя, Стас, золотые.

– Голова тоже. Мне сейчас главное в девятый класс перейти, там до Нового года простоять, до июня продержаться и свалить в кулинарное училище. Поваром буду высшего разряда. Знаете, сколько шеф-повар в ресторане зарабатывает?

– Понятия не имею.

– Мать говорит, что много.

– Ну, хорошо, если решишь три задачи без ошибок, отпущу на пять минут раньше.

– Не-а, до конца будем заниматься. Время – деньги, Виктор Фёдорович.

В итоге они сидят на пятнадцать минут дольше, пока зловредный ребёнок не решает три примера подряд правильно. За каждый Виктор ставит ему по жирной пятёрке, с «отлично» и росписью. С видом большого удовлетворения Стас складывает в стопочку тетради, учебники по алгебре, геометрии и объявляет очередную выдумку:

– Виктор Фёдорович, вы извините, что сразу забыл сказать. Это, короче говоря, мать не оставила денег на репетитора, позабыла, наверное, сильно торопилась, путёвка была горящая.

Так вот чему мысленно улыбался наш юный друг последние десять минут: конструировал данную фразу, и теперь с хитрым любопытством ждёт ответной реакции.

– Жаль, а у тебя вроде бы начало получаться, но ничего не поделаешь, придётся пока отменить наши встречи вплоть до приезда твоей мамы, надеюсь, ты понимаешь, что простаивать мне не с руки, придётся взять другого ученика, вы с мамой тоже потом подыщете другого репетитора.

– А в кредит нельзя?

– Кредит портит отношения, спроси у папы, он подтвердит.

– Стойте, стойте, уж ладно, я вам из своих денег отдам.

Прощаясь, Стас послал в открытую дверь воздушный поцелуй и быстро её захлопнул. Это насторожило Магницкого, хотя и несколько запоздало. Пересчитал деньги – так и есть, одной пятисотки недостаёт. Ну что ты будешь делать, рыночная стихия всех воспитывает на свой лад, и маленький Стасик тоже хочет иметь с урока свой небольшой гешефт.

5. Дёргаем в Новую Зеландию?

Недоимку Виктор переложил на широкие плечи муниципального транспорта, прокатившись бесплатно на троллейбусе.

Завернул на уличный базар, состоящий из нескольких палаток, где цены немного ниже магазинных, купил кусочек костромского сыра размером с ладошку, пачку масла и булку хлеба. На этом репетиторские деньги кончились, в голову караваном одногорбых верблюдов потянулись было трусливые мыслишки насчёт гвоздильного завода. Впрочем, сейчас они показались ему размером с ослов, которых легко разогнать пинками, приговаривая при этом: «Перезимуем, не сорок первый!».

Тем более, в кабинете его хорошей знакомой Ольги Дальской, очень, кстати говоря, симпатичного умницы-директора простаивают на столах без дела два современных компьютера, вот бы где развернуться! На какую только тему? Надо срочно выдумать лёгкий, необременительный, главное, доходный бизнес!

Оптимистично мурлыча под нос строку из любовной оперетки, Виктор подошёл к своему дому, где его приятные размышления прервал отлично одетый молодой человек с безукоризненным пробором шевелюры и розово-упитанными щеками, но без той ещё мужественности во взоре, по которой можно безошибочно судить, что костюм куплен за собственные деньги.

Виктор готов ставить десять против одного – прекрасную тройку цвета кофе с молоком приобрёл любимцу фортуны папа. Нет, этот молодой человек не торговал ночью палёной водкой в коммерческом киоске, создавая первоначальный капитал.

Когда юноша ринулся навстречу Виктору, тот замедлил шаг и не стал торопиться открывать калитку во двор.

– Вы не знаете, где здесь проживает преподаватель математики? – спросил подбежавший тоном, каким пассажиры обычно вопрошают на тонущем корабле: «Где здесь спасательный круг?».

– Считайте, вам несказанно повезло, молодой человек, и вы его нашли с первой попытки, – успокаивающе произнёс Магницкий, ни секунды не колеблясь. – Выкладывайте свою просьбу.

Но молодой человек не мог сразу поверить своему счастью, карие глазки светились подозрением.

– Дело в том, что нужно решить несколько задачек, не очень трудных.

– Нетрудные все решают сами с помощью соседей и родителей. Если я вас правильно понял, вы – студент заочного отделения и вам требуется сделать контрольную по математике.

– Ну да, – с некоторым сомнением согласился юноша.

– Нет проблем. Давайте свои задачи и приходите завтра примерно в это же время, не забудьте прихватить пятьдесят тысяч оплаты. Хотя, вижу, вам надо поскорее, ладно, ладно, можете зайти утром.

– Одна моя знакомая сидит сейчас на экзамене. Нужно срочно решить вот эти примерчики, – в руке забелел свёрнутый многократно листочек, явно переброшенный на свободу через форточку туалета.

– Идёмте, – произнёс Магницкий очень решительно, – спасение друзей – это святое! Знаете, что? Раз такое дело, я даже не буду поднимать цену за срочность исполнения.

Оставив молодого человека наслаждаться красотами сада у гнилой скамейки, сесть на которую тот не решился, Виктор вбежал в дом и бросился искать нужные формулы из аналитической геометрии и высшей алгебры среди груды книг, сваленных в углу.

Странное, однако, дело. Книги в доме самостоятельно меняются местами: ещё сегодня утром здесь не было этих трёх аккуратных стопочек, а дверки шкафа были плотно прикрыты, теперь всё наоборот.

Через пятнадцать минут он порадовал немного опухшего от комариных укусов влюблённого молодого человека подробно решёнными и ясно написанными задачками. Данный бизнес Виктору всегда чрезвычайно нравился.

– А давайте сбавим цену? – мило улыбнулся юноша, обнаружив на милом лице сразу три привлекательных ямочки: две на щеках и одну на подбородке. Очевидно, не зря тратил время в томительном ожидании, тоже кое-что успел сочинить. – Давайте за двадцать пять тысяч всю контрольную, получается целых пять тысяч за задачку, неплохо ведь?

Сделалось ясно: папа прилагает руку не только к гардеробу подрастающего поколения, но не увиливает и от воспитания. Плоды налицо.

– Мой друг, – приступил Виктор к разговору задумчивым тоном пожилого пенсионера, которому давно некуда спешить, пряча листочки с решениями за спину, – каждая потраченная минута на, согласитесь, ненужный, по сути, диалог может самым трагическим образом сказаться на судьбе экзаменуемого… или э… экзаменуемой.. Поэтому у меня э… имеется к вам предложение. Предложение самое простое: может быть, не будем торговаться? В начале нашей встречи условия были сформулированы вполне однозначно, и вы по умолчанию цену приняли, устный договор заключён, а стало быть, теперь, по завершении работы, надо просто оплатить результат наличными. Или я пойду ужинать. Извините, с работы.

– Хорошо, старик, сорок тысяч, – молодец безмятежно рассматривал окрестности. – У вас тут здоровски. Мне нравится. Это вся территория ваша? Здесь можно запросто расположить летнее кафе, японский сад камней и зимний ресторан с корейской кухней, ещё место для парковки останется. Вы позволите мне утрясти все вопросы? Я очень быстро провентилирую, поверьте, в накладе не останетесь.

Тут только Магницкий в полной мере обнаружил, как сильно он ошибся в оценке костюма-тройки. Определённо судьба обещала выделить юноше в недалёком будущем лучшие места на стамбульской толкучке.

– Друг мой, предпочитаю собственный сад всем японским булыжникам Фудзиямы, Хоккайдо, Кюсю, а главное, Сикоки вместе взятым.

Не прошло пяти минут занимательного географического разговора, в котором Виктор, благодаря детдомовскому детству оказался большей докой, как молодой человек принялся, нервничая, любопытствовать: каким образом ему будет гарантирована правильность решения задач, на что получил резкий отпор: «Абсолютно никаким», и тут же сдался. Долгожданная купюра хрустнула в ладони, чтобы через полчаса бесследно испариться в ближайшем магазинчике на углу, с воздушным названием «Баттерфляй», которое обычно переводится «бабочка», но почему-то на красном кирпичном фасаде красовался разноцветный павлин с огромным пышным хвостом.

Как говорится, своя рука владыка.

Здесь он отоварился копчёной колбасой, консервами, бутылкой сухого вина, а также некоторым количеством стратегического провианта в виде двух пакетов лапши и кило пшена.

Роскошный ужин раз в месяц никому не помешает. Любой проживший в общежитии больше недели человек отлично знает, каким волшебным свойством притягивать гостей обладает сковорода жареной картошки, несомая из кухни в комнату по длинному-предлинному коридору. Практика открывала перед Магницким новые горизонты жизненной правды: частная собственность также не есть исключение в данном роде.

Не успели дольки колбасы уютно свернуться на тарелочке рядом с пластиками сыра, а голова в очередной раз насладиться мечтой, на каком именно компьютере рядом с изысканно-красивой Ольгой Дальской расположится Виктор работать в будущем, и как бы ему скорее приблизить это прекрасное далёко, желательно прямо на завтра-послезавтра, тут же, вплотную к окну дома, припарковался красный микроавтобус, из которого вышел особенный в жизни Виктора человек: владелец капиталистического заводика, а стало быть, старинным слогом выражаясь – заводчик Владимир Жарков, со своим бухгалтером Толиком.

Когда-то они с Жарковым работали на химкомбинате, куда Магницкий убежал от науки в поисках квартиры. Жаркова считали электронщиком милостью божией: в досетевую эру он умудрился протянуть общезаводскую многокилометровую сеть, привязав все подразделения к единой базе, подключив к ней цеха, роботизированные конвейеры, склады, бухгалтерию, управление, и даже столовую. Благодаря последнему, рабочие, отобедав, могли на выходе ставить оценки по блюдам меню, а столовским по этим оценкам начислялась премия. Кроме того, Володя исхитрялся подрабатывать то лаборантом на четверть ставки, то уборщиком помещений в двух академических институтах сразу, что давало ему право проводить на сверхсекретных установках в ночное время некие таинственные эксперименты.