Комета Магницкого – 2

Ольга высказывала свои соображения Деревянкину, Саня мало внимал её советам, отмахивался. Вот затих на стуле, опять возведя глаза к потолку, как святая дева, которой только что обещано непорочное зачатие:

– Всё, братцы, если сейчас не пройдёт, пойду домой к детям, а то меня жена убьёт… Ура! Сформировалось, наконец. Ольга, проверяй.

Ольга подсела на стул рядом, они начали разбираться – сколько и каких записей очутилось в файлах.

Итак, чудо свершилось.

– Сегодня как знала, что у нас будет праздник по поводу счастливого переноса информации, принесла домашней наливки.

– Ух ты, здорово!

– Ещё пирожки, помидоры, масло и шпроты. Крендель с изюмом.

– Крендель? Это хорошо, – сказал Саня, – а с маслом ещё лучше. В деревне я к салу привык. Лук, сало, ржаной хлеб, ну, картошка варёная, больше ничего не надо, самогонка ещё, конечно. Правда, от самогонки мозги плавятся. Спирт в этом отношении много лучше, нет сивушных масел, сами понимаете.

Ольга накрыла стол бумагой, налила чай и сделала бутерброды.

– Мне покрепче, в кочегарке привык чифирить. Виктор, у тебя нет случайно пары миллионов, чтобы изобретение запатентовать?

– Совершенно случайно при себе нет. Инновации вообще не мой бизнес.

– Понятно. Есть идея программы-свёртки любой информации по геометрической прогрессии. Сначала очень быстро, в два раза, потом помедленнее, ещё в два раза, и так до нужного пользователю размера. Конвертация пространства во время. Идея простая, как… – Саня взглядом обследовал обеденный стол, – как варёное яйцо.

Магницкий следом за Ольгой тоже внимательно осмотрел стол. Никаких яиц, к сожалению, не обнаружилось.

– Идея лежит на поверхности, народ ходит вокруг, об неё запинается, поэтому хочу сначала запатентовать, а для этого требуется два миллиона.

– Понятно, но у меня, к сожалению, нет

– Да, сумма приличная. Тогда пойдём покурим.

– Не забудь, Саша, что тебе к семье пора, – напомнила Ольга.

– Помню, помню. Ещё чуть-чуть поговорим, и пойду. Куда же я от них денусь?

В мужской курилке они долго обсуждали свёртку информации.

– Слушай, – замялся под конец Деревянкин, – не в службу, а в дружбу, проводи до трамвайной остановки. Ночью крыша слегка поехала, чего-то ужасно боюсь переходить через дорогу. Уверен, что собьют.

– Хорошо, что сказал, идём.

Дорогу перешли на зелёный свет, но при этом их чуть не сбила свернувшая не по правилам машина. Саня многозначительно глянул на Магницкого, намекая, что предчувствием пренебрегать нельзя, сел в трамвай и уехал, Магницкий благополучно вернулся на рабочее место.

Разложив на столе бумажки с архитектурой базы данных, он шаг за шагом создавал её, чувствуя себя немножечко господом богом в день первый.

– Котомкин за платами от СМ-ки приходил?

Ольга кивнула и нахмурилась.

– Пусть мы в лежачем положении, но ещё не падаль. Предложил тридцать тысяч за грамм, да не он один занимается скупкой, сейчас надо позвонить ещё в два места, пусть придут, посмотрят и забирают. У тебя что-то получается?

– Продвигаемся понемногу.

Весь день у них гости, по делу и без оного. То люди в солидных пиджаках и галстуках, то чиновники – проверяющие, то бывшие сотрудники и сотрудницы забегают по старой памяти, но больше всего разносчиков всяческих товаров от расчёсок и заколок, мыла и колготок до гербалайфа, пищевых добавок и лотерей с многомиллионными выигрышами, чаще всего это тоже старые знакомые.

После обеда бывший электрик Андрей притащил огромную клетчатую сумку, набитую доверху, и на правах бывшего сослуживца развернул рекламную акцию для одежды пошива Ивановской фабрики, где работает его тётка.

Пиджаки, костюмы, платья – чего только не напихано в эту передвижную лавку. Выпив чайку, он с воодушевлением приступил к делу, начав со странного вида пиджака, уверяя, что вещица создана исключительно на чудесную фигуру директора, необыкновенно ей гармонирует, в общем, будет сидеть как влитая, радуя глаз окружающих. Ольга стеснённо посмеивалась и примерять согласилась не сразу:

– Да мне не подойдёт ничего, Андрюша, – оттолкнула свёрток, который, пыхтя и охая старой бабкой, тот вытащил из самой глубины сумки-склада.

– А кто тебя просит покупать? Разве мне нужны чьи-то деньги? Господи боже мой, да ты примерь только, примерь к лицу, а вдруг красиво? Это же чисто эстетическое удовольствие – примерять красивую одежду.

Ольга натянула косматый пиджак, похоже, сшитый из красного верблюжьего одеяла.

Виктор тактично отвернулся к экрану.

Андрюша пришёл в неимоверный восторг, чуть по полу не пополз, предлагая ей руку и сердце, чем здорово испортил настроение Магницкому, затем, получив отказ, принялся уверять, что любой нормальный мужчина на его месте сделал бы то же самое, потому что устоять нет никакой возможности, как только видишь даму в этом шикарном клубном пиджаке. Он призывал Виктора подтвердить его правоту, однако тот продолжил сосредоточенно трудиться. Вкус его, по мнению коробейника, окончательно и бесповоротно испорчен социалистическим реализмом.

Кончился импровизированный базар тем, что, прилично закусив, напившись чая и даже пропустив рюмочку из остатков наливки, но ничего никому не всучив, Андрюша собрал свои манатки, разбросанные по столам, ещё раз на прощание подбрасывая каждую в воздух, помяв, пошуршав, подсунув Ольге под нос, и только после этой процедуры спрятал товар в бездонном чреве сумы.

– Да, – продолжил неунывающим тоном, – дела идут, контора пишет, рубль отдадут – два запишут. Вот не знаю, где бы сегодня, братцы, переночевать. У меня срок аренды кончился за комнату, – вопрошающе глянул на Ольгу, потом на Виктора, – …придётся в пригород катить, к двоюродной сестре, далеко… мм… неудобно. А придётся. Ладно, пошёл я! Чао!

Магницкий посмотрел на часы. Пожалуй, и ему пора. Занятие со Стасиком начиналось в пять часов, доехать можно и за пятнадцать минут, а можно и за сорок, как повезёт с троллейбусом, поэтому собрал бумажки в стопку, выключил компьютер.

– Уже? – насмешливо заинтересовалась Ольга.

– Начальникам всегда кажется, что подчинённые рано уходят со службы. Надо подзаработать немного на ужин.

– Будешь пилить дрова старушкам?

– Шутить изволите? Такой лёгкой работы нынче днём с огнём не сыщешь.

Дверь на этот раз открыла Анна Георгиевна.

– Стасика нет, но он скоро придёт, пройдёмте на кухню, Виктор Фёдорович, будем пить чай.

Анна Георгиевна с восторгом рассказала о своём недельном отдыхе, о потрясающей грязелечебнице, буквально поставившей её на ноги.

Кухня выглядит симпатично, на стенах повсюду цветы, искусственные и настоящие, гарнитур светлых тонов, тоже миленький. Сразу подумалось, что у него такого ещё долго не будет, может быть, и никогда. За приятной беседой скоротали полчаса, когда Анна Георгиевна проявила первые признаки беспокойства.

– Где же это он, а? Обещался прийти вовремя, вот ведь негодник.

Она вопрошающе глянула на Магницкого, как на знатока детских душ, коему известно о подрастающем поколении много больше, чем ей, в ожидании ответа.

Магницкий скромно взял с огромного блюда домашнее печенье, откусил, с восхищением молвил, что давно не ел ничего более замечательного.