Чуть погодя упал, не усидев на табурете,
Так и не встав, минутой позже захрапел.
Услышав храп, достали итакийцы кол
И положили острием его в костер,
Когда затлело дерево, и дым пошел,
Воткнули монстру в глаз, раздался ор.
От боли выл циклоп, шатаясь по пещере.
Из раны кровь лилась, в своей потере,
Крушил все обезумевший от горя великан,
Звал родичей своих, у тех был рядом стан.
И соплеменники его на крик сбежались вскоре,
Кричали голоса снаружи: «Как ты, Полифем?
Средь ночи, почему кричишь ты в страшном горе,
Кто губит жизнь твою, мешаешь спать ты всем»?
«Никто, – звучало страшным ревом в темноте, –
«Никто, но я виновен сам в ужасной слепоте,
Никто не мог бы повредить мне своей силой,
Ведь мощь моя б любого смельчака убила».
«Так, что же ты орешь, коль виноват «Никто», –
Сказали родичи, невольно рассердившись, –
Ты, верно, болен, но, а нас казнишь за что?
Иль может, пьян ты, и ревешь вина упившись?
Бессильны мы помочь тому, кто тяжко болен,
По воле Зевса* телу нашему наносится урон,
Но к своему отцу всегда ты обратиться волен,
Не бросит сына, вод морских владыка, Посейдон»*.
И, бормоча проклятия, сородичи ватагой всей,
Ушли, а Полифем во мраке продолжал стонать,
Ахейцы тихо ликовали, но до рассвета Одиссей
Не спал почти, а размышлял, пытаясь все понять,
Как из пещеры выбраться им утром незаметно
К утру придуман план бежать с овечьим стадом,
Связав баранов по трое, под ними неприметно
По человеку спрятал, сам держался тоже рядом.
Под самым крупным из овец одним бараном.
Циклоп меж тем скалу от входа отодвинул.
С лицом безглазым и на лбу зиявшей раной,
Слепец на ощупь проверял животных спину.
Всех пропустил, но вот и сам большой вожак
И содрогнулся Одиссей под его брюхом:
«Любимец мой, почто идешь сегодня так, –
Шептал циклоп и, почесав животное за ухом,
Добавил: «Ты не был так ленив и первым шел,
Наверно чувствуешь, что глаз мой уже слеп,
Бродяга наглый ослепил меня, и ты б его нашел,
Коль говорить бы мог, однако, как нелеп
Мой разговор с тобой, и, проведя рукой по шерсти,
Барана отпустил, а Одиссей скользнув на землю,
Вмиг отвязал товарищей своих и знаком дерзким,
Велел баранов крупных отобрать и гнать немедля