Вологодские кружева. Авантюрно-жизнерадостный роман

– Доброе утро, кормилец, – улыбнулся он шире плеч, – как самочувствие?

Как ни странно, но самочувствие было неплохое.

– А где все? – оглядел я пустую палатку.

– Там, – неопределённо махнул рукой друг и резко повалился. – Теперь сплю я!

Возле костра сидели Таня с Вовиком и пили чай. Рядом, метрах в четырёх, под ёлочкой, валялся Мишка и храпел, как прихворнувший ринитом слон. Я сразу понял, что он пьянющий в хлам.

Вовик быстренько схватил чайник, стоявший возле самого костра, и, налив кружку доверху, подал её мне.

Я с жадностью отхлебнул несколько глотков и не выдержал неопределённости:

– Ёлки-палки, я не понимаю, что тут у вас происходит?! Или это крыша моя отчалила в неизвестном направлении? Почему это мы, пившие вчера, трезвы, а вы, которым пить, кроме воды, было нечего, валяетесь пьяными под каждым кустом?!

– Ну, вообще-то, я трезвый, – справедливо заметил Вовик, – а насчёт того, что все пьяны, так это претензии к себе, пожалуйста.

– В каком смысле?

– А в прямом и переносном.

– Слушай, студент, либо ты говоришь ясно, либо сейчас у меня пойдёшь рубить секвойи!

– Серёженька, лапочка, сядь возле меня, а я тебе всё-всё расскажу, – тоном нянечки детского садика просюсюкала Таня.

Я уселся рядом с девушкой, отхлебнул пару глотков чаю и приготовился слушать.

– Долго вчера ждали нас мальчики, до темноты, да не дождались. И пошли тогда Мишутка с Вовочкой нам навстречу. И повстречали они у поваленной берёзы наши отрубившиеся тела. И притащили они нас на себе, а также и наши рюкзаки. А в одном-то рюкзаке было винища видимо-невидимо! И получилась у них весёлая ночка с песнями да танцами! Вот и вся сказочка.

– А откуда у нас вино, Таня?

– Забыл? Мы ведь покупали пару бутылок для ребят.

– И ты хочешь сказать, что они такие неподъёмные с пары бутылок?

– Какая пара бутылок? – шмыгнул носом Вовик, – там их штук восемь было!

– Ах ты, чёрт! – вдруг вспомнил я. – Это, не иначе, землячок! То-то он мне всё про какой-то сюрприз втирал. Ну что ж, сюрприз действительно получился!

XVI

– Ну-ка, дружок, – обратился я к самому ценному члену нашей бригады, – расскажи, что вы вчера сделали.

– Дорубили визирку и прогнали ход, но привязаться к реперу не успели – стемнело, – отчеканил чётко, как на экзамене, шустрый малый.

– Тогда вот что. Пусть эти танцоры-песняры тут храпят дальше, а мы пойдём и привяжем ход, а заодно проведём небольшую рекогносцировочку.

– А я с вами? – спросила Таня.

– А это уж дело твоего желания, – предоставил я ей выбор, справедливо полагая, что состояние её после вчерашних похождений не может быть абсолютно нормальным.

– Неужели, Сережёчка, ты думаешь, что я такая идиотка, что буду сидеть тут и охранять драгоценный, громогласный сон двух алкашей!

– Всё понятно, девочка! Тогда бери рюкзак, бросай в него чайник, банку тушёнки, буханку хлеба и – вперёд!

– Вот, – показал пальцем на берёзку Вовик, – здесь мы и закрепили ход.

– Ну, вы и лентяи, – посмотрел я на аэрофотоснимок, – ведь до репера осталось метров пятьсот. Могли бы и потрудиться малехо, а не только перегружать себя ожиданием нашего возвращения!

– Я-то тут при чём?! Командовал Андрей.

– А кто орал, что будет работать, как Павка Корчагин?!

– А кто мне сказал, что главное не работа, а получение удовольствий?!

Ну что тут сказать, молодец, Вовочка, далеко пойдёт!

– Танюша, бери рюкзак, иди на полянку и ищи пока репер, а мы через десять минут подгоним ход.

– А что такое репер?

– Репер – это бетонный столбик, вкопанный в землю на два метра.

– Ты, видно, совсем офанарел! Я что, землеройка или экскаватор, чтобы зарываться на два метра?

– Ну, ты уж совсем меня за идиота считаешь, – оторопел я от такой логической выкладки. – Неужели ты, девочка, думаешь, что я способен заставить тебя проделывать такие вещи?

– Я, Серёжечка, ещё слишком мало с тобой знакома, чтобы ведать обо всех тайниках твоих мозговых загогулин! А вдруг ты в душе садист?

Я только пожал плечами:

– Вполне возможно. Но сегодня обойдёмся без зверств. Значит так: найдёшь на полянке деревянный столбик. Вокруг него – колечком – выкопана канавка. Это и есть репер, вернее, сторожок над ним. В землю, Танюша, – запомни, в землю! – зарываться не надо!

– Ну, где репер? – спросил я Таню, устанавливая нивелир на полянке.

– Вот уж не знаю! Но одно точно: нету тут никаких ни сторожков, ни колечек, ни треугольничков, ни даже параллелограммиков! Ни шиша!

– Быть того не может. Вот видишь, тут, на карте, да и на снимке, чётко обозначено: репер №1042.

Таня посмотрела на меня, как Ленин на Фаню Каплан:

– Я охотно верю, что на твоей карте это всё есть и даже, думаю, что ещё очень много всего интересного можно на ней отыскать, если постараться. Но здесь, – Таня показала рукой на полянку, – здесь есть только травка, полупустой рюкзак да я, дура, пытающаяся тут отыскать какую-то хренатень!

– Эх, девочка, – снисходительно улыбнулся я, – искать надо уметь!

За два часа мы общупали каждый сантиметр этой долбаной полянки, площадью соток в десять, но, кроме злости и разочарования, ни шиша не нашли.

– Серёга, – проявил догадливость Вовик, – а вдруг это не номер репера, а год его закладки?