Наноид. Исходный код

Я даже не удивился.

– Для чего проводятся твои эксперименты? – спросил я.

Имокс улыбнулся:

– Для того, чтобы предотвратить как раз то, чем мы заняты сейчас, пытаясь добраться до сведений, которые наноиды не хотят нам предоставить. Короче говоря, чтобы обезопасить конфиденциальную информацию, хранящуюся в мозгу человека, от посторонних посягательств.

Раздумывая о новви, я испытывал смешанные чувства. С одной стороны, новви мне нравились, поскольку не отличались от людей. Но мы были слишком разные, и если вследствие несогласия наших программ возникнет диссонанс, отклонение от ожидаемого, то мог возникнуть хаос.

– Ничего важнее плана сращивания программ наноидов с человеческой плотью никогда не было и не будет. Интересно, как это будет – почувствовать себя одновременно наноидом и человеком?

– А какую роль играю во всем этом я?

– Ты не должен обновляться, пока я не включу тебя вручную, – сказал Имокс.

– В данных обстоятельствах я бы позволил себе свободу принятия решения.

Я сидел. Беспокойно двигал ногами. Провел рукой по подбородку.

Имокс посмотрел на экран:

– У тебя есть вирус, которому необходимо проникнуть в нашу систему.

– Что можно сделать, чтобы обезвредить его?

– На сегодняшний день, к сожалению, немного. Это не поделка, нужно много времени и ума, чтобы обойти системы безопасности имплантов и создать такого вредителя.

Имокс задумчиво сжал губы. Потом, слегка пожав плечами, начал говорить.

– Сегодня утром мой двойник совершенно правильно интерпретировал один знак, – сказал он. –   Если мы упростим систему и сделаем ее более быстрой, то автоматически получим большее количество необходимых кодов.

Имокс вытер блеск пота с лысины и облизнул пересохшие губы. Он смотрел на меня спокойным, пристальным взглядом. Я увидел в нем осуждение, намек на это был тонким. Я проигнорировал вспышку раздражения, которая возникла внутри.

– Ты подвергаешь меня риску, – сказала я ему.

– Амант, я знаю, что я делаю. Доверься мне.

Его глаза сузились. Вопрос доверия был между нами.

Терпение. Переждать, пересидеть. У всех имелись вопросы и сомнения.

Он мог полностью открыть и вывернуть мой разум наизнанку, если приложить достаточно сил. Лицо Имокса было неподвижным, его желтовато–коричневая кожа обрамляла линию губ и темные глаза.

Я на многое смотрел с точки зрения развития будущих взаимовыгодных отношений – люди и наноиды происходили из общих корней и могли во многом пригодиться друг другу. Создания из плоти не замечали, что все разумное представляет собой не более чем кодированное информационное воплощение эволюции.

Я понял, что люди оказывались бесполезными существами с имплантами вместо мозга.

Имокс кивком указал в направлении новви.

– Ты видел цвет сканирования. Сканерам неизвестно милосердие.

– Я не ищу его.

Он покачал головой. Он поднял руку, заставив меня замолчать. Я, взволнованный, смотрел на него, не зная, что сказать.

– Я не много смогу сделать.

– Я, как и все, способен ошибаться, – продолжает он своим звучным голосом. – И я взлетел так высоко не только благодаря своему таланту, но и благодаря своей безжалостной готовности жесточайшим образом пресекать любые разногласия в организации. Нонокс не выносит внутренних конфликтов.

Хмурясь, Имокс продолжал размышлять:

– Ты, говорил об отключении сознания?

– Провалах памяти, – ответил я.

Неужели никто ничего не понял? Мы – лишние.

– Ты так уверен в себе Имокс.

– У тебя глаза солдата, – сказал он тихо, призрак улыбки мелькнул на его лице, – внимательные.

Я отвернулся.

– Здесь не война.

– Ты ошибаешься, – ответил Имокс, – здесь всегда война. Если бы это было не так, ты бы не нуждался в ком-либо вроде меня.

– Ты больше, чем просто нанотехник.

Невысказанная мысль заставила его губы улыбнуться.

– Однажды, возможно, но не сейчас. Этот путь калечит нас.

Имокс быстро оглянулся на новви. Выражение его лица было естественным.

– Люди, не могут отличить машину, созданную по-настоящему развитой расой, от живого существа, – сказал он шепотом.

– Я думаю, наноиды стараются.

– Да, конечно.

Он развел руками

Я смотрел на рассеченных наноидов, которые лежали на столах, на массу нервных сетей, имплантов и проводящей жидкости. Я взглянул на суетящихся существ.

Новви начали упаковывать отобранные органы и части тел в отдельные контейнеры с индивидуальными системами жизнеобеспечения. Люди предпочитали покупать уже изъятые и расфасованные органы, нежели тела целиком.

Как и подавляющее большинство людей, я считал наноидов машинами, лишенными зачатков всяких чувств. Существа из плоти никак не могли простить наноидам того, что те решили освободиться от рабства.