Доля кузнеца (тяжёлая)

–Ну, так знай, – ответил старик. – По сравнению со многими сборищами дураков и пустышек, наше братство действительно общается с Богом. И наша цель – изменить этот мир так, чтобы грязи и скверны больше в нём не осталось.

–Допустим, – я воспользовался паузой в повествовании старика. – Именно так и думают в любом культе. И бьюсь об заклад, что у вас и святые писания есть, как и у всех, “не таких”.

–Не торопись, – палец старика поднялся вверх. – И ты всё узнаешь.

Старик стал ходить взад и вперёд, приглаживая свою бороду, и, очевидно, в поиске нужных слов.

–Ты не мог не слышать о пророке, который снизошёл для Великой битвы у стен нашего города? – продолжил старик.

–Слышал, как же! – проговорил я, понимая, к чему клонит старик.

–Тогда ты должен знать, – Урслан глянул на меня. – Что именно он из себя представлял. Это было воплощение силы и могущества, выкованное в человеческие черты. Да, наш Бог отправил к нам пророка, что должен был избавить наш мир от скверны. Но та битва, о которой ходило так много слухов, заставила его усомниться в своём решении.

–Интересно, – соврал я.

Толков и слухов действительно ходило множество на этот счёт. Да что там! Весь Гонкоралл ещё полгода на ушах стоял, потому, как мало кто по-настоящему видел, что это было за побоище, но абсолютное большинство ощутило на себе тёмное сияние “пророка”. Более того, в тот роковой день было множество предпосылок к тому, что наши жизни висели на волоске. Такого шторма над Гонкораллом давно не видели, а потому люди были в панике.

Оказалось, что на поле боя умерло множество животных. Поговаривали, что даже мыши бились с кем-то, или чем-то. Именно бились. К такому выводу пришло большинство.

–Пророк нёс волю Бога в себе, и желал объединить всех людей воедино, – продолжил старик. – Но когда он встретил сопротивление, он осознал, что мир ещё не готов к этому, а потому позволил победить себя той четвёрке оборванцев, которые даже не осознавали, защиту какого зла они предпочли спасению.

Я с восхищением уставился на старика. Это было неплохо! Очень даже не плохо! Так переврать уже сложившуюся легенду мог только по-настоящему коварный и острый ум. Браво!

–И теперь, – продолжил он. – Наш Бог решил дать нам второй шанс. Он доверился нам, как проводникам его воли. И воля его – протянуть руку помощи, но для этого мы должны протянуть руку в ответ. Иначе зло распространится по всему миру. Времени почти не осталось.

–Что-то я не вижу никакого зла, – проговорил я.

–Для чего ты куёшь свои мечи, кузнец? – лукаво спроси старик. – Для воинов. Разве убивать друг друга – это то, что приведёт нас к гармонии? Нет! Оглянись, Бельмонд! Мир погряз в алчности, жестокости и зле. Ты такого мира хочешь, или же ты готов сделать что-то, что бы избавиться от этого бремени?

–Ой, – я вдруг кое-что осознал. – Так ведь если ваш план удастся, я останусь без работы!

–Хм, – старик пожевал губами. – Ты прав. Но неужели это всё, что тебя заботит?!

–На данный момент – да! – честно признался я, в очередной раз поёжившись от того количества молчаливых фигур, что внимательно следили за каждым словом.

–Тогда тебе не о чем волноваться, – отозвался Урслан. – Мы что-нибудь придумаем.

–Ну, раз так, то ладно, – развёл руками я.

Да мало ли какие сказки водятся в стенах этого храма, неужто мне стоит вслушиваться в каждую из них! Чепуха! В конце концов, не я ли согласился поиграть в их игры по всем правилам? Они полагают, что этот старик общается с Богом, и пусть верят в это и дальше. Пусть думают, что они делают благо для всего мира, а я пока попытаюсь сделать благо для нашего города. Я и так уже сделал то, что дано не каждому из обычных людей – я стал одним из них, и теперь я попытаюсь медленно забрать поводья Сумрачного братства, что бы вовремя свернуть с пути, ведущего к пропасти.

–Великолепно! – Старик сел на трон. – Несите же церемониальный нож!

О, нет! Только не нож!

Глава 12

“Стариков бить нельзя,

но у иных слишком уж много

зубов во рту! Да рёбра лишние в груди”.

-О, нет! – озвучил я свои скорбные мысли. – Только не нож!

Однако, вопреки моим воплям, дальняя дверь уже распахнулась и из темноты проёма в сторону старика метнулась фиолетовая тень.

Я молча наблюдал за сверкнувшем во тьме предметом, что сжимала рука столь резвой фигуры.

–Я принесла его, отец! – раздался знакомый голос.

Я пригляделся, и разочарованно покачал головой. Это была Йорда. Она почтительно вытянула принесённый предмет в своих руках старику в кресле, и разве что на колени не встала.

На мгновенье её взгляд упал вниз, на меня. О, сколько торжества в нём было, должно быть, столько же, сколько и чувства превосходства.

Так дело не пойдёт, решил я.

–А что, отец мой будущий, – я развеял нависшую тишину вокруг себя. – Ваше братство допускает к себе даже неоперившихся цыплят? Допускает и прощает их ошибки?

Лицо девушки подернулось злобой, глаза сузились. Она явно хотела ответить мне нечто колкое, но промолчала.

–О чём ты толкуешь? – спросил старик.

–Как о чём, отец! – ответил я и указал пальцем на Йорду. – Вот эта новоизбранница, что допустила столько промахов при попытке следить за мной. Неужели ты думаешь, что она нам подходит?

Старик только теперь удосужился взглянуть в лицо девушки. Он поднял костлявую ладонь, и потёр свой висок.

–Я, как ваш избранник, и как ваш кузнец, требую, – заявил я непреклонным тоном. – Что бы правила неукоснительно соблюдались! Что это за секта такая, куда каждый желтопузый малёк может попасть, и мнить из себя не пойми кого?!

–Секта, говоришь? – вяло улыбнулся старик.

Я понял, что немного перегнул палку, но делать было нечего. Я скрестил руки на груди, в знак твёрдости своей позиции. Старик снова посмотрел в лицо Йорды.

–Дитя моё! – проскрипел он добродушным голосом. – Я борюсь за тебя до сих пор. Борюсь за тебя в своём сердце, желаю дать тебе второй шанс, но эта битва ещё не завершена.

Девушка благодарно кивнула, и, бросив последний, хмурый взгляд на меня, она удалилась, закрыв за собой дверь.

Старик проводил её взглядом, а затем взглянул на меня, и пожал плечами.

–Совсем забыл про неё, – он почесал свою бороду. – Если честно, я даже её имени и не помню. Но это только между нами.

–Ага, как же! – усмехнулся я и, показал большим пальцем позади себя. – И между ними.

–И между ними, – согласился Урслан.

Старик поднял руки. И опять предмет в его руках недобро сверкнул мне в полумраке, словно бы подмигивая. Конечно, это был он – нож, церемониальный нож. И они собираются меня до полусмерти им затыкать.

–А знаешь, – проговорил старик, поглаживая сталь ножа (если, конечно, это была сталь, а не чугун, с Роноса станется). – Ты мне нравишься. Твоя твёрдость видится мне хорошим залогом качественной работы в нашем братстве. Ты даже мог бы стать моим помощником, если, конечно, сумеешь себя проявить. Скажи для начала, что бы ты сделал на моём месте?