Запрет совпадения. Телевизионно-фантастическая книжка

Зайдя в кабину, Лёха вежливо поздоровался с машинистом, и предварительно надев наушники, включил камеру. Машинист неодобрительно посмотрел на Никитина и повернул какой—то рычаг. Поезд тронулся и быстро набрал ход. Лёха, прильнув к видоискателю, как зачарованный наблюдал за тем, как из глубины тоннеля на них набегала темнота и растворялась в прожекторе головного вагона. Неожиданно резко рельсы пошли под уклон. Поезд опять стал разгоняться.

– Под Неву пошли! – донёсся далёкий голос машиниста – Михалыч!

Лёха выключил камеру, снял наушники.

– Простите, что?

– Я говорю – Михалычем меня зовут!

– Алексей.

– Под Невой идём, ещё метров пятьсот, и в гору поедем, ну наверх то есть.

– Я своим треском не очень Вам мешаю?

– Да я, к грохоту привыкший, снимай, если надо! Мне вот эта ерундистика больше мешает, – машинист ткнул пальцем в висевшую за стеклом кабины тряпку-транспарант.

– Спасибо! – Лёха включил камеру и поспешно натянул наушники.

За оставшееся время он успел снять мелькавшие стены тоннеля, несколько разных по крупности планов машиниста, руки, лежащие на рычагах управления. И в тот момент, когда Леха пристроил камеру за головой Михалыча, поезд въехал на станцию «Невский проспект». Получилось очень красиво. Особенно переход из темноты в освещённую станцию.

– Лёш, мы выходим – раздался голос Лены.

– Ещё раз спасибо! – сказал Лёха Михалычу.

– Смотреть-то где? – крикнул тот, но Никитин его уже не слышал.

Когда они вернулись на «Горьковскую» и поднялись наверх, на улице перед входом уже никого не было. Уехал радио автобус, оцепление сняли и студийный «газик» ждал их напротив вестибюля.

– Вань, закинешь камеру? Я пешком пройдусь, мне ж тут рядом – попросил Лёха.

– А деньги ты не хочешь получить?

– Сразу? – удивился Никитин

– Вообще-то обещали сразу – неуверенно протянула Лена.

– Так что пройдёшься пешком от студии – засмеялся Иван.

* * *

Денег, конечно, не дали. Ленка куда-то позвонила, ей что-то ответили, и она беспомощно развела руками.

– Ну, извини! Хочешь, я кассету на монтаж закину, и пойдём, поедим?

– Давай, – Лёха вспомнил про холод в пустом холодильнике – хоть не зря сюда тащился.

– Я быстро!

Зазвонил телефон. На дисплее высветилось «Альбинос».

– Да, Сань!

«Альбиносом» Лёха придумал называть соседа Сашку ещё в школе. Это было вольное сокращение от Александра Борисовича Носова. АлБоНос или Альбинос – так звучало привычнее.

– Ты куда пропал? Я звоню, труба вне зоны действия. Второй день.

– А когда ты звонил?

– Вчера, сегодня. Час назад.

– А, так это я в метро был. А вчера не знаю… А что стряслось-то?

– А что это ты на метро ездишь? Ты же теперь вроде бы как автомобилист!

– Я не ездил, я снимал! Ты не поверишь, с тех пор как мы купили «Москвича», и ты пригнал мне его во двор, я не то, чтобы ездить, я его не открывал ни разу – признался Лёха.

– Слушай, а я чего тебе звоню-то. Мать просит завтра с ней на кладбище к деду съездить. А это у чёрта на куличиках. Ты нас не отвезёшь? Мы там недолго. Заодно и прокатишься. Ты завтра не работаешь?

– Пока нет, – как-то неуверенно произнёс Лёха.

– Ну и отлично! Часиков в одиннадцать нормально?

– Нормально.

– Ну, давай! – Альбинос повесил трубку.

* * *

– Хочешь, посмотреть, что наснимал? – спросила Ленка, когда они вышли из столовой.

– Пошли, только недолго, я ещё в магазин хотел зайти – ты ж мой холодильник видела!

У монтажки курил Серёга Пичугин. Никитин его не знал, но те, кому довелось с ним поработать, говорили, что он очень ворчливый, но при этом талантливый и сообразительный парень.

– Минут пять ещё считаться будет – сообщил он, увидев Лену – кто это тебе так наснимал?

– «Так», это как? – подходя к ним, спросил Лёха.

– Талантливо, но много! Ты что ли? – он протянул руку – Сергей!

– Алексей.

– Я там эффектов понавешал, если комп не сдохнет, должно неплохо получиться!

– Ты что, уже склеил? – удивилась Лена.

– Нет, нарезал так просто, по ощущению. Пошли, я думаю, что уже готово.