Истории на ночь для больших мальчиков и девочек

– Ну, мы станем семьей, – сказал Джордж, понимая, что его ответ звучит скорее как вопрос, а не утверждение. Он вдруг осознал, что никогда над этим не задумывался. Он часто мечтал о прекрасном будущем с Одри, но оно представлялось некой расплывчатой радостной картиной, вроде глазури, которой политы пирожные Большого Билла – те самые, пробраться к которым мешал плотный контейнер.

– У вас будет множество детишек, а вы будете бесконечно добывать им пропитание, – прервал его мысли Эразм. – Одри до вас не будет никакого дела – ей бы с детьми справиться, у нее же не восемь лапок! Ваша жизнь ни чуточку не изменится, а будет такой же бессмысленной, но уже труднее.

Джордж представил эту картину, и пусть в его мыслях она не вырисовывалась в мельчайших деталях, выглядело такое будущее совсем не как та сахарная глазурь, которую он воображал раньше. Образ Одри всплыл в его памяти, однако на этот раз от него веяло не теплом, а холодом. Джордж даже поежился. От волнения он начал жевать крошку – она была сладкой, но почему-то не приносила заметной радости.

– А разве ваша жизнь не бессмысленна? – спросил он. – Вы ведь тоже таракан?

– Во-первых, я не таракан, а Blatta Artificialis – искусственный таракан, новая ступень эволюции по сравнению с вами. Во-вторых, у меня есть определенная и вполне четкая цель, ради которой я живу и из-за которой вы имеете удовольствие разделить со мной эту беседу.

– Я не имею никакого удовольствия, – сказал Джордж и с ужасом понял, что эта фраза, которая должна была подразумевать их разговор, на самом деле с этого момента будет подразумевать всю его жизнь. Доев крошку, он ощутил сытость, но какую-то безрадостную, пресную. – А что у вас за миссия? – спросил он равнодушно.

– Смысл моего существования в том, чтобы доносить истину до таких, как вы, открывать вам глаза. Уверен, теперь вы видите мир куда яснее.

– Да уж, куда еще яснее… – произнес Джордж. – Постойте! – Глаза его загорелись, но не буквально, как до этого у Эразма, а в переносном смысле, молодой таракан встрепенулся и будто ожил. – Так, может, мне тоже стоит нести истину?

Эразм смерил его надменным взглядом, будто пытаясь оценить, справится ли такой молодой таракан с такой серьезной задачей. Затем он закивал, качая усами.

– Думаю, вы могли бы мне помочь. Почему бы вам не поговорить обо всем, что мы сегодня обсудили, с вашими друзьями, родственниками, соседями.

– Спасибо, – задумчиво сказал Джордж, механически доедая крошку пирожного. – Я, пожалуй, пойду.

– Постойте, – воскликнул Эразм. – Возьмите еще крошку – для вашей Одри. Вы ведь за этим сюда пришли?

– Для кого? А, давайте возьму.

Джордж схватил самую большую и аппетитную крошку, развернулся и пошел к краю стола. Эразм какое-то время продолжал наблюдать за молодым тараканом и к своему удовлетворению заметил, что тот, идя по длинной линейке, отщипывал от крошки крупные куски и заталкивал себе в рот.

2.

Прошло несколько дней. Уильям принес из кухни поднос с кофе и пирожными, поставил его на стол, заваленный бумагами, проводами, микросхемами, и включил компьютер.

– Доброе утро, Уильям, – сказал компьютер приятным баритоном.

– Доброе утро. Как там проект «Эразм»?

– Успех превзошел ожидания, но не достиг параметров, необходимых для выхода на коммерческий уровень. Популяция насекомых сокращается. Эразм внедрился в колонию и ведет деморализующую работу с помощью сенсорно-жестового общения. Ему удалось привлечь к распространению деструктивных идей несколько десятков особей. Причем первая из них вышла на контакт самостоятельно – фактически еще до старта проекта, когда Эразм был уже активирован, но не осуществил внедрение.

– Причина сокращения?

– Депрессия, утрата воли к жизни, отказ от привычного образа жизни, в том числе питания и размножения.

– Прогноз?

– При текущем темпе развития событий – полная деградация и, как следствие, вымирание в ближайшие десять суток.

– Эх, все еще долго.

– Верно, для выхода на коммерческий уровень нужно сокращение до трех-пяти дней при сохранении стопроцентного результата. Но я хочу обратить ваше внимание на крайне успешное самообучение Эразма. С каждым разом он становится все убедительнее. Первая вступившая в контакт особь перенесла пересмотр ценностей, не повлекший тем не менее полной апатии и отказа от еды. Уже десятая особь утратила интерес к еде, что вызывало быструю гибель, двадцатая также утратила интерес к продолжению существования, при этом начала активно заражать своим настроением окружающих. Уверен, что при должной доработке алгоритмов мы достигнем желаемого результата. В идеале это мгновенная утрата воли к жизни, отказ от еды и размножения, при этом каждая особь заражается навязчивой идеей распространения программы. В этом случае вымирание возможно в заданных временных рамках. Поскольку тараканы – социальные существа, распространение фактора вымирания через общение работает намного эффективнее, чем отравление с помощью химических веществ. Если позволите некоторое упрощение, от яда тараканы бегут, а к общению с себе подобными – наоборот, стремятся.

– Даже сейчас работает лучше, чем эти ловушки и отрава – от них вообще никакой пользы нет.

– Не соглашусь. Благодаря им вы пришли к идее создания проекта «Эразм».

– Да уж, столько лет работал – и ни одного стоящего продукта. Кто бы мог подумать, что мой первый прорыв будет связан с тараканами!

Уильям взял со стола фотографию девушки в вечернем платье и юноши в костюме, отдаленно похожего на него.

– Эх, тридцать лет назад, наш выпускной, – задумчиво произнес Уильям.

– Простите? – спросил компьютер.

– Я не тебе, – сказал Уильям, мечтательно глядя на девушку на фотографии. – Ну ничего, еще несколько месяцев работы, тестов, доводки – и будет коммерческий продукт, который взорвет рынок. Расплачусь с долгами, куплю «феррари» и прикачу на ней прямо к твоему порогу. Вот тогда ты сразу поймешь, что зря мне тогда отказала, и бросишь этого своего стоматолога – эх, чтоб у него все зубы выпали!

– Уильям, – перебил его вдруг компьютер.

– Да?

– Эразм вышел на связь и сообщил, что хочет вам что-то сказать. Включить голосовой преобразователь?

– Эразм? Мне? – удивился Уильям. – Интересно, включай, – сказал он, надевая наушники.

– Здравствуйте, Уильям, – раздался голос в наушниках. – Благодаря чувствительным сенсорам, которыми вы меня снабдили, я случайно подслушал ваш монолог. Вы не откажете мне в любезности с вами побеседовать?

Дэнни и шляпа-невидимка

Давным-давно, в одном маленьком городке, где время текло медленно и скучно, жил-был юноша по имени Дэнни. Днем он работал в поле, а по ночам мечтал об Элизабет – прекрасной дочери зажиточного торговца.

У богача было две дочери: восхитительная Элизабет, чья красота была подобна слепящему солнцу, и дурнушка Кэрри, про которую поговаривали, что она ведьма – из-за ее привычки ходить с книгой в руках и использовать в речи слова, которых никто не понимал.

Дэнни пребывал в том возрасте, когда умом и телом юноши – уже не мальчика, но еще не мужчины – овладевает природное стремление если не продолжить человеческий род, то хотя бы разобраться в том, как это делается. Всякий раз при виде Элизабет он, управляемый этой силой природы, замирал, разинув рот: сердце его билось чаще при мысли о том, что скрывает ее длинное голубое платье, воображение рисовало картины, от которых бросало в пот.

Заговорить с красавицей он боялся, во-первых, потому что она была ослепительна, во-вторых, потому что ее отец ревностно оберегал дочь от нежелательного внимания. Торговец и его семья жили в роскошном двухэтажном доме, и как-то летом после долгих наблюдений Дэнни вычислил, где находится окно спальни прекрасной Элизабет, а также выучил точный распорядок ее дня.

Вечером, когда Элизабет должна была принимать ванну, он взобрался на высокий бук, раскинувший ветви за железной оградой напротив ее окна, чтобы наконец увидеть мечту своей жизни – картину, которую скрывало ее тонкое платье и которую сотни раз рисовало его воображение.

В тот момент, когда вторая лямка уже начала падать с нежного плеча девушки, сердце юноши забилось так сильно, что нога его соскользнула с тонкой ветки и он с грохотом рухнул вниз.

– Гравитацию не проведешь! – услышал он женский голос. Судя по скрипучим ноткам и странной манере речи, это была Кэрри. – Сдается мне, ты подглядывал за моей сестрой? – продолжила она.

Поднявшись, Дэнни увидел некрасивую девушку с крючковатым носом, на котором сидели большие круглые очки – он узнал Кэрри, сестру Элизабет. Под мышкой она держала большую книгу с потрепанным корешком.

– Прошу тебя, не рассказывай ничего отцу! – взмолился парень.

– Нет-нет, что ты! – усмехнулась Кэрри. – Наоборот, я даже хочу тебе помочь. Я к этой надутой дурочке, не способной отличить катет от гипотенузы, никогда не испытывала особых симпатий. Пожалуй, я тебе даже посодействую. Хочешь, я дам тебе оптический камуфляж?

– Чего? – только и выдавил из себя Дэнни.

– Шляпу-невидимку. – Кэрри закатила глаза. – Наденешь ее и станешь невидимым. Она не увидит тебя, даже если ты встанешь прямо перед ней.