Эпоха перемен

Отец как раз только закончил то ли завтрак, то ли обед и мыл посуду.

– Ну что, успел со своими делами? – спросил он, закрывая воду.

– Да, пап, – кивнул я. – Теперь нам с тобой надо успеть. С другими делами.

Отец глянул на меня с удивлением.

– Одевайся, мы в магазин идём, – сказал я, и тут же добавил: – Пап, у дяди Коли с четвёртого вроде машина на ходу, да? Здоровая такая?

– Опель у него, да, – подтвердил отец, – а что?

– А мужики знакомые у тебя на работе сейчас есть?

– Ну, есть дежурная смена… а что случилось-то?

– Надо движок купить и привезти его в автоколонну. Он, зараза, тяжёлый, нужно человека четыре. Плюс машина для перевозки…

– Что? – растерялся отец. – Что за движок? Ты о чём?

Я достал разменянные деньги и положил на стол.

– Вот, – сказал я. – Тут на новый движок, и чтобы мужикам заплатить за транспорт и помощь в ремонте.

Сказать, что на отцовском лице появилось выражение удивления, значит, не сказать ничего. Чтобы объяснить происхождение денег и не вызвать его негативную реакцию мне пришлось проявить чудеса фантазии и изворотливости. Но ничего, справился.

Глава 5

Вся эта возня с покупкой движка заняла больше времени, чем я предполагал. Сначала долго не могли до соседа снизу дозвониться, потом его старый, но здоровенный «Опелёк» не желал заводиться. Затем сотрудники магазина никак не могли нужные для ГАИ документы собрать.

В конце концов, я вынужден был оставить отца разбираться со всем остальным, договорившись, что потом зайду за ним на его работу – в автоколонну №1796, обслуживающую автобусы. Сам же побежал в офис к адвокату, захватив на всякий случай пару тысяч на мелкие расходы.

К счастью, успел вовремя: ровно за три минуты до назначенного времени.

Охранник внизу сидел всё тот же. Он меня узнал, и больше паспорт не требовал.

Следователь уже был в кабинете. Когда я вошёл, он взглянул на меня, насупившись, и спросил:

– Ну что, готов?

Я молча кивнул.

– Подписывать здесь и здесь, – он указал на бумаги.

Я подошёл к столу, взял лежащую радом ручку и подписал в нужных местах.

– Удачи тебе, парень, – ответил милиционер, после чего захлопнул папку с документами и, кивнув Вениамину, вышел из кабинета.

– Спасибо, – автоматически ответил я.

– Ну что, новости видел? – спросил адвокат, откинувшись в своём кресле.

– Нет, – ответил я. – Занят был.

– Понятно… ну что – ты прав был. Насчёт соглашений по Чечне. Наши войска выводят.

– Ясно, – кивнул я.

– Да ты присаживайся, как говорится, в ногах правды нет, – сказал Вениамин.

Я молча занял кресло, расположенное напротив стола.

– Интересный ты парень, – продолжал адвокат. – Чем больше за тобой наблюдаю, тем больше чувствую что-то такое… – он щёлкнул пальцами, пытаясь подобрать нужное слово. – Потенциальное, – наконец сказал он. – Думаю, ты можешь далеко пойти. При определённых условиях. Жаль, что тебе, как и моему сыну, досталось это вот всё… – он вздохнул, сделал небольшую паузу, потом продолжил: – Как сам-то думаешь, что дальше будет?

Я посмотрел ему в глаза. И начал говорить не то, что знал наверняка – а то, что он хотел услышать. Мне хорошо был знаком этот тип. В то время таких много появилось. Представители «новой морали», «не мы такие – жизнь такая». Им нужно было оправдание для того, что они делали.

– Продолжение распада, – сказал я. – Не сразу, всё-таки в перевыборы Ельцина было многое вложено. Но постепенно автономия регионов будет расширяться. А после того, как Чечня станет независимой, о правах на самоопределение заявит Дагестан, а с ним Ингушетия. Там Саудиты уже плотно заявили об интересах, при полной поддержке США. Потом Татарстан последует. Затем – парад референдумов под контролем местных элит, которые, конечно же, предварительно сходят на поклон за океан… как-то так.

– Почему в военные пошёл? При таких раскладах? – изобразив удивление, спросил Вениамин.

– Ну, года-три четыре точно есть, – я пожал плечами. – Если повезёт, то и все пять. Успею языки выучить.

– Разумно, – улыбнулся он. – Значит, думаешь, у нас нет шансов сохраниться в теперешней территории?

– Крайне мало, – ответил я. – Это логично: после того, как мы сдались, запад нас переварит. И переформатирует в удобную для себя форму.

– Сырьевая колония, как вопят коммунисты? – усмехнулся Вениамин.

– Ну почему так примитивно? – возразил я. – Сырьевые регионы останутся за Уралом, в своих богатых республиках. А Россия как таковая превратится в несколько европейских областей и станет обычным государством. Региональная держава на задворках Европы.

– Ясно… а дальше?

– А дальше, рано или поздно, западная цивилизация столкнётся с восточной. Китай вырастет до мировой державы, а то, что когда-то было Россией, окажется на стыке сфер влияния. Вот тут-то, надеюсь, и пригодится то, чему я успею научиться.

Вениамин откинулся в кресле и рассмеялся.

– А неплохо! Даже очень неплохо для парня твоего возраста. Есть какой-то наставник?

– Книги, – ответил я. – Читать люблю. И думать.

– Понимаешь, да, что такое колониальная элита?

– Понимаю.

– Вот. Мои клиенты именно такие. Они будут получать прибыль при любом раскладе. И до тех пор, пока сюзерен доволен их действиями – у них всё будет хорошо… но людям с мозгами, которые не успели к самой кормушке, лучше бы перебраться в метрополию. Ну или хотя бы иметь там какие-то корешки, да?

Я молча кивнул.

– Твой план хорош. На случай, если нас действительно решат оставить простой европейской страной. Но что-то мне подсказывает, что есть и другие планы.