Эффект Фостера

Вот, как это работает. Чтобы получить женское внимание, ему не нужно было делать ни-че-го. Достаточно снять футболку и изваляться в грязи. Сотни девчонок выстроились бы в очередь, чтобы слизать эту грязь с его кожи.

– Я знаю, что теперь Рейдж принадлежит твоему папе, но очень глупо позволять тебе дурачиться с ним. Этот конь опасен, в два счета может отправить тебя в нокаут.

– Отец не знает, что я взял его.

Я закатила глаза.

– Ну, естественно, как обычно пренебрегаешь всеми правилами. Ты явно переоцениваешь свои возможности. Мой совет, держись подальше от Рейджи.

– Во-первых, я не спрашивал советов у кого-то вроде тебя. Во-вторых, не равняй меня по себе.

Я задержала взгляд на его губах.

– И что это значит? – непонимающе спросила я, возвращая свой взгляд к его глазам.

– А то, что ты всегда была трусихой, которая боялась ослушаться папочку, – пожал широкими плечами он.

И это моментально подняло волну гнева в моей груди.

Я вовсе не трусиха.

Пришлось отвернуться от него, чтобы случайно не сорваться и не заехать ему локтем в живот. В сотый раз я принялась теребить заплетенную гриву Герцогини.

– Что ты вообще стоишь здесь, разве у тебя нет занятий поинтереснее? – грубо спросила я.

– Например?

– Например, твои подружки. Знаешь, и я никак не могу понять, почему ты привез двоих? У тебя где-то припрятан еще один член? Или у одной из них есть член?

– Боюсь, ты слишком мала, чтобы посвящать тебя в подробности моей личной жизни, – спокойно ответил он.

Я убеждала себя, что подробности его личной жизни не нужны мне, но на самом деле мою грудь разъедало любопытство.

Стоп. Что он сказал? Снова попрекнул меня моим возрастом?

– Вообще-то мне семнадцать, стоит напомнить тебе, что совсем скоро я стану совершеннолетней, – пробубнила я.

Тишина длилась ровно три секунды, а затем:

– Я помню, – пронесся тихий шепот над моим ухом.

Совсем-совсем близко.

Мои глаза опасливо округлились, изучая шкурку Герцогини передо мною.

Чертовы мурашки организовали миллионную армию и побежали по моей коже. Он был за моей спиной, но соблюдал дистанцию, именно поэтому я не заметила, как Джефри приблизился. Однако теперь я чувствовала его, ведь теплое дыхание обжигало заднюю поверхность моей шеи и кончики ушей.

Вдруг его руки скользнули мимо моей талии и накрыли ремешки у седла. Я боялась пошевелиться и случайно коснуться талией его предплечий, просто стояла, разглядывая большие руки, оплетенные венами, и не могла понять, какого черта меня парализовало как от самого страшного яда в мире. В одно движение он затянул подпругу, о которой я сама совсем забыла, обошел Герцогиню и затянул подпругу с другой стороны. Выпав из оцепенения, я обернулась, а Джефри отошел в сторону и вальяжно оперся о стенку денника, как-то устало поглядывая на меня.

Если бы я не знала, какой он законченный мудак, то сочла бы его жест за заботу.

– Я бы сама могла затянуть подпругу, – пряча за возмущением свою растерянность, выпалила я.

– Но ты часто забываешь об этом из-за чего твое седло ненадежно.

– Тебе откуда знать?

Он почесал свою грудь, привлекая к этому действию все мое внимание, и продолжил смотреть на меня в хмурой задумчивости.

Черт возьми, нужно взять маркер и обвести на его теле те места, куда мне запрещено смотреть.

Джефри оторвался от стены и посмотрел куда-то поверх моей головы, словно лишний взгляд, подаренный мне, был для него не менее чем пыткой.

– Не стоит благодарности, – небрежно бросил он.

– За выказывание превосходства надо мной? Посмотрите, какой он сильный и внимательный. Ты же Джефри Фостер, а не глупая блондинка с круглыми глазами! В очередной раз, заруби себе на носу, я сама могу затянуть чертову подпругу, не думай, что знаешь или умеешь больше меня, – бросила я и, отвернувшись, повела Герцогиню к выходу.

Нужно еще раз проверить седло, вдруг он сделал так, что стоит мне взобраться на лошадь, я сразу же свалюсь с нее. Это ведь Джефри, такие понятия как забота и внимание ему чужды.

– Барби!

Мое сердце пропустило удар.

Он назвал меня Барби.

Желание затянуть на его шее уздечку и отправить Герцогиню бегать по полю нарастало как смертоносный торнадо, моментально вытесняя из моей головы все прочие мысли.

Чертов ублюдок прозвал меня так еще в детстве. Он прекрасно знал, как сильно меня раздражает это прозвище, но продолжал упрямо звать меня именем тупой куклы, преследуя какие-то свои совершенно больные цели.

Я сузила глаза и хотела ответить ему, но была застигнута врасплох следующими его словами.

– Скажешь, зачем ты задаешь мне лишние вопросы, если сама все видела?

Сердце ухнуло в моей груди, а затем ускорилось, словно я только что остановилась после длинной дистанции, жар прилил к вискам.

– Что видела?

– Не притворяйся, будто не понимаешь. Понравилось подглядывать? – Даже на таком расстоянии я заметила, как поползли вверх уголки его губ, будто Джефри не мог удержаться от улыбки.

Конечно, я могла солгать, могла долго уверять его, что не подглядывала, но кого тогда я обману? Джефри не утверждал бы просто так, а значит, меня заметили.

Позор, накрывший меня лавиной, моментально окрасил мои щеки в алый цвет. Я вцепилась в поводья Герцогини, продавливая кожаным ремешком кожу своих ладоней.

– Это было отвратительно, – гордо вскидывая подбородок, сказала я.

Джефри сделал несколько шагов по направлению ко мне, отчего мне хотелось сорваться и убежать на поле, а еще лучше сесть на лошадь и ускакать от него как можно дальше.

– А мне казалось, будто я слышал твой стон, – сузив глаза, выдал он.