Правила одиночества

– Я все поняла, – упавшим голосом сказала девушка, – не надо ничего объяснять. Между нами все кончено.

Маша резко отворила дверь и выбежала из квартиры. Караев повертел в руках мороженое и крикнул ей вслед:

– Еще раз вернешься – не пущу.

Татарва

Подъехав к магазину, Ислам развернулся и припарковал машину на противоположной стороне улицы. Перешел дорогу и остановился у витрины, разглядывая выставленный на полках товар. Собственно, магазином торговую палатку можно было назвать только условно. На самом деле это был большой контейнер, застекленный с одной стороны, со ставнями и окошком для отпуска товара. Продукция, освоенная одним из военных заводов в порядке конверсии. К нему тут же вышел Бесо, нынешний управляющий. Когда магазином руководил Ираклий, продавцами были все грузины. Не сразу, но Ислам всех уволил, кроме Бесо, который вызывал у него доверие. Бесо был крупный мужчина лет пятидесяти. Когда-то он занимал должность администратора в гостинице в Тбилиси. Теперь, после распада Союза, гостиница, в которой никогда раньше не бывало свободных мест, пришла в запустение – ни света, ни газа, ни тепла, ни, соответственно, клиентов. Он почтительно поздоровался и тут же сообщил:

– Проблемы у нас. Вчера чеченцы здесь были, плохо себя вели. Наглые очень, молодые все, человек пять-шесть их было.

– Что они хотели?

– Спросили, кто хозяин. Говорят: «Кому платит? Русским? Будет нам платить». Стрелку тебе назначили сегодня, на восемь вечера. «Мальборо» взяли два блока, две водки «Распутин».

– Как это взяли? – недоуменно сказал Ислам. – Ты что же, их в магазин впустил?

– Да ну! Ногами в дверь стали бить – я испугался, что сломают, – открыл. Лучше бы не открывал – мне пощечину дали, при мальчике моем, сыне, подлые люди.

Ислам вошел в магазин и поздоровался с продавщицей, сидевшей у прилавка, женщиной лет сорока, бывшей преподавательницей математики школы-интерната.

– Как это вообще произошло? – спросил Ислам. – Они что, целенаправленно приехали к магазину?

– Не так было. Подъехал один мужик на «Волге», Гарик, армянин бакинский, пиво покупал, часто у нас берет. Сзади чеченцы подъехали на иномарке, микроавтобус «Форд». Без очереди хотели взять – он им замечание сделал. Они на него «наехали», к жене его стали приставать – он еле ноги унес. Вот он, кстати, подъехал, третий раз за день.

Ислам посмотрел в окно и увидел мужчину, выходящего из автомобиля. Подойдя к окошку, он поздоровался с Катей, у Бесо спросил:

– Не было этих козлов?

– Нет, – ответил Бесо, – вот, хозяин здесь. Мужчина перевел взгляд на Ислама, кивнул.

– Заходи, – пригласил Ислам.

Войдя, тот протянул руку для рукопожатия и заявил:

– Пока я этих козлов не поймаю – не успокоюсь, всю ночь сегодня не спал.

– Неприятная история, – заметил Ислам.

Мужчина взглянул на него и возмущенно произнес:

– Неприятная? Да я их маму так и эдак! Беспредельщики позорные!

– Они мне стрелку забили, – сказал Ислам, – если ты их ищешь. Сегодня в восемь.

– Я тоже подъеду, – решительно сказал мужчина.

Вернувшись в офис, Ислам позвонил Нодару, объяснил ситуацию и договорился о встрече. У Ислама не было «крыши» – азербайджанцы, как евреи и итальянцы, не платили бандитам. В крайнем случае можно было отобрать на рынке несколько крепких ребят, которые с радостью приняли бы участие в разборке. Азербайджанца хлебом не корми – дай подраться. Правда, почему-то все происходит на индивидуальном уровне, в крайнем случае – в масштабе ватаги. Как только дело доходит до регулярной армии – тут армяне почему-то берут верх. Тяжело вздохнув, Ислам стал разбирать бумаги, скопившиеся на столе.

На стрелку он приехал вместе с Нодаром на его «Мерседесе». Бесо встретил их у двери и почтительно поздоровался с Нодаром. Его знала вся грузинская диаспора, обитавшая в этом районе.

– Заходите в магазин, – пригласил Бесо, – зачем на холоде стоять.

Нодар отказался.

– Можно чаю выпить, – предложил Ислам, – еще есть десять минут.

– Не надо, – ответил Нодар, – лучше свежим воздухом подышать.

Он был раздражен. Исламу даже показалось, что Нодар на стрелку поехал с явной неохотой.

– Это они? – спросил Нодар, указывая на подкатившую «Волгу».

– Нет, это тоже пострадавший, – сказал Ислам, увидев выходящего из машины Гарика.

В четверть девятого чеченцев еще не было. Еще через несколько минут Нодар предложил разойтись, заявив, что ему западло ждать всякую шушеру.

– Может, еще немного подождем? – спросил Ислам.

– Да нет, не стоит, тем более, у меня еще дела.

– Хорошо, – согласился Ислам, – спасибо, что пришел.

– Давай, звони, если что.

Нодар сел в машину, махнул рукой, уехал. Гарик безучастно наблюдал за этой сценой. Бесо вышел из магазина, сокрушенно покачав головой, и с сожалением произнес:

– Нодар уже не тот – стареет мужик.

– Похоже, что эти шакалы не придут сегодня, – обронил Гарик.

Ислам ничего не ответил.

– Я слышал, вы тоже из Баку?

– Не совсем, – помедлив, ответил Ислам, – я из Ленкорани.

Как порядочный и совестливый человек, он не мог не разделять ответственности за пролитую в бакинских событиях кровь безвинных людей. Он счел необходимым сказать:

– Я сожалею о том, что произошло в Баку.

После долгой паузы Гарик ответил:

– Я легко отделался. Нас вывез сосед, посадил на паром. Приплыли в Красноводск, потом сюда. Все остались живы и здоровы, слава Богу.

– Кто был сосед?

– Азербайджанец, сосед, таксист. Баку громили беженцы из Армении, еразы. Все это понимали.