Коварная одержимость

– Так ты собираешься раскрыть ей все свои карты? – мягко спрашивает Грейсон. – Хочешь пойти туда и затеять драку, чтобы тебя отстранили от следующей игры? Тогда Аспен поймет, что все, что ей нужно сделать, чтобы добиться от тебя какой-то реакции, – это пофлиртовать с кем-нибудь другим. Как, по-твоему, твой отец воспримет эту новость?

Меня раздражает то, что он прав.

– Мы отомстим им позже, – уверяет он, и я откидываюсь на спинку сиденья.

Нокс заказывает нам выпить, а мне кажется, что от моего взгляда на Аспен ее поведение только ухудшается. Расположившись на барном стуле в самом коротком черном платье, которое я когда-либо видел, она улыбается каждому парню, который к ней подходит. Ее волосы спадают на плечи мягкими локонами. А рядом с ней сидит ее соседка по квартире, которая, кажется, совсем не против того, что внимание окружающих будто отскакивает от Аспен и достается ей. Подругу, похоже, совсем не беспокоит, каким образом она оказывается в центре внимания.

– Оглянись вокруг, – добавляет Нокс. – Каждая девушка в баре смотрит на нее так, словно Аспен пнула их щенка. Она отвлекает от них внимание парней, и они ее за это ненавидят.

Он прав. Пока парней влечет к ней как пчел к цветку, каждая девушка в «Хэйвене» мечтает пырнуть ее ножом. Но Аспен игнорирует их взгляды или попросту не замечает.

Я запоминаю лицо каждого парня, который прикасается к ней и до которого дотрагивается она.

– Видишь? – ухмыляется Грейсон. – Теперь возмездие будет намного слаще.

Я осушаю свой бокал и заказываю еще. Выпиваю и повторяю это действие до тех пор, пока алкоголь не притупляет мой гнев. Аспен тоже становится все более пьяной, и я несколько раз замечаю, как улыбка исчезает с ее лица, а маска трескается. Когда я смотрю на нее, то надеюсь, что она осознаёт всю серьезность ситуации, а затем подзываю официантку и говорю, что оплачу счет Аспен. Я делаю это, потому что не хочу позволять уродам, которые трутся вокруг нее, покупать ей алкоголь. Я прошу официантку передать сообщение бармену: разделить счет Аспен и ее подруги.

Глаза Аспен полуприкрыты, а движения замедленны. Она очень пьяна, но все равно заказывает еще одну порцию алкоголя. Подойдя к бармену, Аспен кажется озадаченной тем, что ей не надо оплачивать счет, и я с удовольствием наблюдаю за их легкой и немного неловкой перепалкой. Наконец девушки выходят из бара, и мы с парнями следуем за ними. Нокс и Грейсон громко разговаривают, не обращая внимания на мое молчание. Кажется, им все равно, что я не участвую в их беседе, а Майлз, который идет рядом со мной, ведет себя тише обычного. Я бросаю на него взгляд, но он продолжает хранить молчание.

Мы расходимся на перекрестке, одна дорога от которого ведет к дому Аспен, а парни направляются к хоккейному дому. Через два дня у нас важная игра, и тренер заставляет нас работать в два раза усерднее, чтобы улучшить наши результаты. Если мы снова проиграем, то потеряем шанс попасть в Национальный турнир.

Спотыкаясь, Аспен и ее соседка идут по тротуару к своему дому. Я же остаюсь стоять на улице и смотрю, как в гостиной загорается свет. Когда я перехожу на другую сторону улицы, в место, которое мне уже знакомо по предыдущим посещениям, я вижу, как девушки направляются на кухню. Их не видно за занавесками, но свет там горит чуть дольше. Возможно, они пьют воду, чтобы утром чувствовать себя хорошо и не страдать от головной боли.

В конце концов свет на кухне гаснет, а затем зажигается в спальне Аспен, и я замечаю ее тень, когда она проходит мимо окна. Копии ключей от ее квартиры, прикрепленные к кольцу, на котором висят мои собственные, будто прожигают дыру в моем кармане. Мне показалось уместным добавить их в эту связку, поскольку я планирую пользоваться ими достаточно часто.

Открыв свой телефон, я захожу на веб-сайт, но вижу лишь белое окно.

Ошибка. Страница не найдена.

Я хмыкаю и еще раз перезагружаю страницу, прекрасно понимая, что произошла какая-то ошибка или сбой в системе, потому что я могу войти в журнал заявок, полученных через контактную форму на сайте. Когда я вижу особенно жуткие заявки, у меня внутри все переворачивается. Похоже, сайт привлек внимание большего количества психопатов, чем я предполагал.

Я надеялся, что девочки в Краун-Пойнте возненавидят ее, а парни будут заинтригованы. Хотя последних сайт должен был отпугнуть. Ведь кто захочет встречаться с девушкой, которая готова раздвинуть ноги перед кем угодно?

Якобы.

Если не считать неприятных взглядов, которые Аспен ловила на себе сегодня вечером, думаю, о последствиях произошедшего мы узнаем только завтра.

Поскольку ущерб уже нанесен, я удаляю страницу с сайтом и весь аккаунт. Затем захожу в ее социальные сети и просматриваю фотографии. Когда я вижу, что несколько ее последних публикаций, сделанных за последние две недели, вызвали большой резонанс и под каждой из них красуются сотни комментариев, моя челюсть сжимается от напряжения. Но с этим мы тоже разберемся.

Я размышляю над тем, как мне решить создавшуюся проблему и держать этих придурков подальше от нее. Мне нужно время, чтобы прийти к какому-то решению, но затем с улыбкой на лице я открываю другой сайт. Как только с моим планом покончено, я даю Аспен двадцать минут на то, чтобы заснуть, а затем легко отпираю дверь ее квартиры и закрываю ее за собой. Я прохожу через просторную кухню и гостиную в коридор, который ведет к комнате Аспен, ее соседки и к ванной. Двери девушек закрыты, и в квартире царит тишина, которая, кажется, эхом отдается в моей голове. Не теряя времени, я вхожу в ее темную комнату и направляюсь к кровати. Мне не нужен фонарик, потому что я хорошо запомнил расположение предметов. Увидев Аспен, лежащую на кровати все еще в том проклятом платье, я снова начинаю злиться.

Я собираюсь сделать ее своей. Скоро.

А сейчас мне придется потрудиться.

Глава 8

Аспен

Что-то будит меня от крепкого сна, хотя алкоголь все еще влияет на мой организм, замедляя мои движения и мысли. Прежде чем я успеваю открыть глаза, на мои бедра ложится тяжесть, и я инстинктивно напрягаю мышцы и дергаюсь, но не могу пошевелить руками. Наконец, открыв глаза, я вижу только темноту. Чья-то рука зажимает мне рот, чтобы я не смогла закричать.

Сначала я испытываю страх и снова дергаюсь, но потом понимаю, что происходит. Мои запястья связаны над головой, а глаза закрывает мягкая повязка. Я не могу двигаться из-за тяжести на бедрах, но невольно стону, когда чувствую, как чья-то рука скользит по моим ключицам и опускается между грудей. Скользит по обнаженной коже.

Я голая.

Мое дыхание становится учащенным, а ноздри раздуваются. Однако его рука все еще лежит на моих губах, не позволяя мне умолять его о снисхождении. На мгновение он убирает руку, тут же вставляя что-то между моими зубами. Затем он снова накрывает мои губы рукой, и самодельный кляп из ткани заглушает любой звук, который я пытаюсь издать. Другой рукой он продолжает скользить по ложбинкам между моих грудей, затем по ребрам, животу и растяжкам вокруг пупка.

Это Стил. Я знаю, что это Стил.

Но только он сохраняет молчание и не позволяет что-то сказать мне.

Внезапно он раздвигает мои бедра и входит в меня так стремительно, что я выгибаюсь на кровати дугой. Я была не готова к этому вторжению, но не могу его остановить. Как бы сильно я ни сопротивлялась, он проникает все глубже в мое лоно.

Черт возьми!

Я стону сквозь кляп, пока он жестко трахает меня, одной рукой закрывая мне рот, а другой сжимая бедра. Он прижимает мое лицо к подушке, и я изо всех сил пытаюсь дышать носом, немного опасаясь, что он перекроет и этот дыхательный путь. Спустя секунду я задумываюсь о том, не останутся ли на моей коже синяки от его пальцев, и дергаю руками, пытаясь высвободиться из ремней, которые удерживают мои запястья над головой.

Мне ненавистно, что Стил нарушает мое личное пространство. Я не могу выносить его молчание и то, что он хватает меня за лицо.

В погоне за своим удовольствием он полностью игнорирует мое. Несколько минут спустя он погружается в меня полностью и замирает. Его низкий рык – единственный звук, который я слышу перед тем, как ощутить внутри себя его семя. После того как Стил достигает пика наслаждения, он не ложится на меня всем своим весом, а лишь слегка касается моей кожи в тех местах, где прикасался до этого.

Когда он встает с кровати, что-то легкое и мягкое касается моего живота, а затем я чувствую на себе его взгляд. Это ощущение похоже на удар ножом для колки льда. Я жду его дальнейших действий, мое волнение растет, а грудь вздымается от тревоги. Но вот входная дверь в мою комнату со щелчком закрывается, я лежу на кровати и понимаю, что он ушел и, судя по воцарившейся тишине, не вернется.

Я крепко сжимаю бедра, радуясь, что нас никто не видел. Слезы жгут мне глаза под повязкой, но я не даю им пролиться и сдерживаю рыдания, которые поднимаются в моей груди. Происходящее вызывает во мне более старые воспоминания о тишине, моем обнаженном теле и о невозможности пошевелиться. Мой разум прокручивают эту травму за закрытыми веками, пока мне не становится трудно дышать. В моей груди как будто поселяется тяжесть, от которой не получается избавиться, пока я не снимаю повязку с глаз.

Мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте и различить в ней ремень, которым он привязал мои запястья к спинке кровати. Я медленно вдыхаю, считаю в уме и облизываю губы. Это помогает моему мозгу осознать, что у меня нет во рту кляпа и мои ноги свободны. Некоторое время я разглядываю ремень, пытаясь разобраться в нем, а затем приподнимаюсь на кровати и зубами расстегиваю пряжку. Когда мне удается это сделать, я падаю обратно на подушку, радуясь небольшому успеху.

Мои бедра еще влажные от его семени, которое стекает на простыню. Я не помню, как заснула, и едва помню, как вернулась домой. Но Стилу удалось полностью раздеть меня и обездвижить, пока я спала. Я все еще чувствую себя немного пьяной, и, возможно, именно это состояние ему помогло все провернуть.

Поднявшись с кровати, я собираюсь пойти в ванную, но останавливаюсь, потому что замечаю предмет, который он бросил мне на живот перед уходом. Сложенную пятидесятидолларовую купюру.

Ярость, которую я сейчас испытываю, не сравнима ни с чем. Она настолько сильна, что я не могу нормально дышать и чувствую, как мой глаз начинает непроизвольно дергаться.

Я комкаю купюру и бросаю ее в сторону шкафа. Этот человек хотел, чтобы я знала: все это из-за него. Тот веб-сайт и взгляды, которые я неизбежно буду собирать завтра, ненависть со стороны каждой девушки в Краун-Пойнте.

Сегодня в баре я привлекала к себе больше внимания, чем обычно. Конечно, мое платье сыграло свою роль, но, пожалуй, еще больше внимания привлекли слухи, которые ходили по кампусу, и тот ужасный веб-сайт.

Поэтому я и надела это платье. Я решила, что лучше противостоять подобным слухам, чем игнорировать их. И вот появился Стил…

Выражение его лица стоило того, что я сделала. Однако от взглядов других парней по моей коже бегали мурашки. Весь этот вечер был сплошным притворством, и я ненавидела его каждую секунду.

Позже бармен сообщил мне о том, что это Стил оплатил мой счет.

Еще один акт одержимости или он просто пытался меня задеть?

И поиздеваться надо мной.

Не включая свет, я срываю с кровати постельное белье и комкаю простыню. Возможно, это приступ панической атаки, но мне нужно убрать все следы Стила с моей постели.