Коварная одержимость

В библиотеке не принято разговаривать громко, поскольку даже негромкие голоса в этом помещении слышны очень отчетливо. Но тут Талия протягивает мне через стол свой телефон, все еще держа меня за руку и сжимая мою ладонь, как будто это меня успокоит. Веб-сайт похож на резюме секс-игрушки, которая хвастается своими способностями и навыками. На странице есть моя фотография, которая, к сожалению, выглядит не очень сексуально, так как была взята прямо из моего профиля в социальной сети.

– Кто-то сказал, что ссылка на этот сайт пришла на электронную почту какого-то студента, – тихо говорит Талия, и я замечаю, что на сайте указаны также и мои контакты, – а то твое фото гуляет по интернету весь вечер.

– Черт. – Я отстраняюсь и, достав свой телефон, открываю на нем приложение электронной почты.

Его загрузка занимает минуту, а затем…

Пинг, пинг, пинг.

Я отключаю уведомления, а после кладу телефон на стол экраном вниз и закрываю ладонью лицо. Я не вижу, но чувствую, как Талия берет мой телефон и просматривает входящие уведомления, а ее молчание означает, что я в полной заднице.

– Это отвратительно, – бормочет она. – Несколько парней только что прислали тебе фото своего члена, а другие предлагают встретиться. Кто такой Киллиан Монро?

Услышав длинную вибрацию и понимая, что на телефон пришло не электронное письмо, а поступил звонок, я выхватываю телефон.

Дядя?

Отвечая на телефон, я встаю, жестом показываю Талии, что скоро вернусь, и спешу к стеллажам, подальше от людей. А затем, когда оказываюсь вне зоны слышимости, я говорю:

– Привет.

– Во что ты вляпалась, куколка? – спрашивает дядя зловещим низким голосом. – И почему ты не позвонила?

– Как… – У меня отвисает челюсть.

– Ты же не думала, что я оставлю тебя без присмотра, – усмехается он. – В кампусе у меня есть пара глаз. Твой папочка…

– Я не хочу о нем ничего слышать, – перебиваю его я. – Так что если ты помогаешь мне из-за него, то спасибо, не надо.

– Мой брат ничего не знает об этом, – сердито говорит дядя. – В ближайшее время у него не будет денег, потому что он отдал все свои сбережения тебе.

– Сбережения?

Дядя вздыхает, будто я полная идиотка, но, возможно, так и есть.

– Ты не открывала конверт?

– Нет, а там…

– Наличные, дорогая. Можно сказать, что монстр решил расплатиться по счетам. Но сейчас речь идет не об этом. Ты знаешь, что проституция незаконна? Пока мы разговариваем, наши люди закрывают сайт, а также просматривают твою электронную почту и удаляют…

– Нет. – Я закрываю глаза.

– Нет?

– То есть спасибо, что закрываешь сайт, но если ты сделаешь что-нибудь еще, он узнает о том, где…

Это очень рискованно.

– Папа ведь не знает, где я? Он просто попросил тебя передать мне посылку? Мы оба знаем, что ты не делишься информацией, если она не является жизненно важной, потому что, если бы ты сказал ему о том, где я нахожусь, он бы уже стоял у меня на пороге.

– Ты имеешь в виду на пороге библиотеки?

По моей спине пробегает холодок, и я оглядываюсь по сторонам, что является бесполезным, ведь я стою среди стеллажей и едва могу разглядеть с этого места центр зала.

– Нет, – вздыхает он. – Я не сказал ему, где ты находишься, по тем самым причинам, которые ты уже назвала. А также по той причине, о которой ты не упомянула, но мы не будем в это углубляться. Все, что тебе нужно знать, – это то, что я не причиню тебе вреда. Ты в полной безопасности, и я уважаю твое мнение. Ты бы хотела отказаться от имени Монро?

Когда он так говорит…

– Ты единственный ребенок, который носит нашу фамилию, – внезапно говорит он. – Хотя твоя мать не внесла имя моего брата в свидетельство о твоем рождении, они тогда еще были вместе.

Потому что они не были женаты. И это единственное правильное решение, принятое моей матерью. Если бы она вышла за него замуж, то была бы привязана к этой семье гораздо больше.

– Да.

– Меня тревожит, что ты единственная носишь нашу фамилию. Если семья Монро решит вернуть деньги, они могут предъявить претензии именно тебе.

– Если тебя это так сильно заботит, то почему ты ничего не сделаешь с моим отцом? – Я крепче сжимаю телефон, и какая-то часть меня думает, что сейчас он мне ответит.

Какая-то часть меня надеется, что он признается, что знает обо всем, через что заставил меня пройти мой отец, когда я была ребенком. Ведь, в конце концов, именно поэтому мы от него ушли. Именно поэтому моя мама все еще боится его даже десять лет спустя.

– Веб-сайт больше не работает, – вместо этого говорит он. – Я не трону твои электронные письма и разберусь с виновником произошедшего.

– Спасибо, – шепчу я. – Мне нужно идти.

– Береги себя, Асп.

Засунув телефон обратно в карман, я возвращаюсь к Талии и, опустившись на свое место, смотрю на подругу. Она достала несколько учебников и решила начать делать домашнее задание прямо в библиотеке. Наверное, это потребовало от нее немалых усилий. Читая учебник, она шевелит губами, но старается делать это беззвучно.

– Мы можем пойти домой, – предлагаю я, и, быстро кивнув, Талия захлопывает книгу.

– Ты в порядке или, может, купим по дороге мороженого?

– Я в порядке.

Я не упоминаю о том, что сайт больше не работает, потому что часть меня хочет пойти наперекор Стилу или раздуть эту ситуацию до невообразимых масштабов. Но ведь именно этого он и хочет, не так ли?

Мы почти доходим до дома, когда мой телефон звонит снова. На этот раз, глядя на экран, я вижу, что звонит моя мать, и я останавливаюсь на тротуаре.

– Я догоню.

Талия кивает и идет дальше, а я оглядываю тихую улицу, а затем провожу пальцем по экрану, чтобы ответить на звонок.

– Привет, детка, – говорит мама. – Как дела?

– Все хорошо, – говорю я, не сводя глаз с Талии, за которой медленно иду. – Как вы?

– О, милая, прекрасно! Стивен везет нас с девочками в Испанию.