Обрученные судьбой. Книга первая. Великий развал

– О-о, а это уже второе желание. Мы так с тобой не договаривались. Вопрос был только о том, чтобы твоя бабушка пожила с нами.

Чувствуя, что тонет в его любящих глазах, она прошептала:

– Да ну тебя, Рэмка. Вечно ты начинаешь придираться к словам!

И еще хотелось Дине добавить, что муж ее с упоением занимается демагогической казуистикой и ловко упражняется в словоблудии…

2

Девичья рука мягко опустилась на ее плечо, возвращая Дину в мир реальной действительности.

… – Прохладительного не желаете? – симпатичная стюардесса – а других, в общем-то, на такую работу не берут – предлагала стаканчик с прозрачным пузырящимся напитком.

– Спасибо, девушка, – Дина рукой потянулась к минералке.

В горле пересохло, и водичка была кстати. Взгляд ее случайно упал на стекло иллюминатора и вышел за него. Сверху сияло ослепительное солнце, а снизу величественно проплывали белые барханы облаков.

Да, так ей и показалось, что двигаются именно дивно причудливые формы, а их воздушное судно безнадежно зависло на месте. Вот также красиво было, когда они в 86-ом летели в Москву, на свадьбу…

…В тот год вторая половина октября выдалась на редкость теплой.

Приводя технику в порядок после полевого выхода, Рэм со своими курсантами возился в парке. Приятно работается, когда на них сверху не сыплет холодная и противная морось, не дует пронизывающий ветер, порой пробирающий до самых костей. Хорошая погода многое значит.

Теплое ласковое солнышко пригревало. Дело шло споро. Одежда не стесняла движений и не мешала в работе.

– Рэм, вот ты где, – кто-то по-дружески хлопнул его по плечу. – Слушай, еле тебя нашел.

– А, это ты, Юра… – лейтенант приветливо улыбнулся.

Увидев Ветрова, командира 12-ой батареи, Рэм очень обрадовался. В его курсантскую бытность Ветерок командовал у них вторым взводом и познакомил Рэма со своим племянником, Сашкой Григорьевым.

– А что меня искать? Всем известно, где я могу пропадать, когда надо приводить в порядок орудия. Если ты, Юра, об этом помнишь, то еще с курсантских пор так повелось. Но ты не подумай, я не жалуюсь. Пусть уж лучше курсанты моего взвода получают хорошую практику в обслуживании орудий, чем постоянно повышают свою квалификацию в мытье полов или в их виртуозной натирке щетками, как у…

Помимо его воли по лицу лейтенанта пробежалась ироничная усмешка. Хотелось сказать про командира их третьего взвода Певцова.

Сам тот ничего не смыслит ни в боевой работе, ни в обслуживании боевой техники, бойцам своим показать толком не может. Лишь одному Коленька горазд их обучить: нагло и вдохновенно лгать, глядя прямо в глаза, юлить, изворачиваться, ловко перекладывать всю ответственность на плечи своих товарищей, с легкостью по подлому их подставлять при каждом удобном случае, не забывая при всем этом выпячивать перед начальством свою, по сути, никчемную фигуру фигляра и фанфарона…

– Если бы, Рэм, все у нас так мыслили, как ты…

– Если бы у бабушки был…, то она была бы…

Переглянувшись, офицеры рассмеялись, мысленно представив себе, что произошло бы в этаком случае. Довольно расхожая присказка. Но бьет она не в бровь, а прямо в глаз. Если бы да кабы…

– Ты знаешь, – Ветров не столько от солнца, сколько хитровато прищурился, – у нас с тобой возникли небольшие проблемы.

– У меня с тобой? – Рэм недоверчиво хмыкнул. – Какая может быть, Юра, общая проблема у взводного и комбата с разных дивизионов? Или, постой, дело как-то связано с нашими друзьями?

– Ты, брат, угадал. Катя и Саша решили пожениться.

– Да… ты… что? – Рэм не стал укрывать своего удивления.

Хорошо зная характер взаимоотношений с одной чудной девушкой-немкой его дружка Саши Григорьева, оставшегося служить в Германии, родного племянника стоявшего рядом с ним Ветерка, ему не особо-то верилось. Не верилось не из-за невообразимо плохих отношений между молодыми людьми, а из-за их особого подхода к самому браку.

– Мне казалось, что в обозримом будущем сочетаться браком они никак не собирались. Церемония состоится в Германии?

– Они уже в Москве. Ты и Дина приглашены к ним свидетелями.

– Мы? – Рэм озадаченно моргнул.

Неожиданный для него поворот. О том и помыслить, и представить себе оное было невозможно. Казалось, что лишь вчера они расстались после того, как лейтенанту Валишеву пришел вызов из училища, и он с грустью и с сожалением вынужден был уехать из Группы войск.

Столько всего там случилось и произошло. После глупой ссоры с женой, он сблизился с Маринкой, когда-то лучшей подружкой Дины. И лишь рождение Настеньки вновь воссоединило его с Диной…

…После их прощальной пирушки Катя и Саша вышли возле дома и долго еще смотрели вслед скрывшейся за поворотом машине.

– Саша, как они есть друг друга любить… – нарушив молчание, задумчиво произнесла Катя. – Дина не сводить сегодня весь день с мужа своих горящих глаз. И он ее обожать. Совсем есть не то, что у него быть с Маринкой. Совсем есть другие отношения.

– Дина, – Сашка задумчиво потер щеку, – не догадалась о том, что Рэм и Маринка были близки. Рэм мне говорил, что его жена ни разу ни одним словом не обмолвилась. Говорил, что ни разу не спросила про то, с кем он тут жил без нее. Словно Дина забыла или ничего не знала.

– Ты есть ошибаться, милый дружок, – Катя посмотрела на Сашку и странно улыбнулась. – Дина есть хорошо знать.

Молодой человек встал, как вкопанный, словно с ходу налетел на телеграфный столб, за одну секунду выросший посреди дороги.

– Знает? – Саша удивленно уставился на нее. – Да нет, не знает, – взмахом руки парень сам себя успокоил. – Я был бы в курсе.

– Знать, Саша…

Пришлось Кате пояснить, что знала Дина с самых первых дней.

– А мне ты ничего не сказала, – парень с непониманием посмотрел на девушку. – С каких это пор у нас с тобой завелись секреты? – его тон потихоньку скатывался на по-детски обиженные нотки.

– Сашенька, – Катя мило и немного виновато моргнула. – Но есть у женщин свои маленькие секреты?

– Ничего себе маленькие! О-го-го! – Григорьев качнул головой.

Возмущенный до глубины души неожиданным поворотом событий, парень обиженно засверкал глазами, пытаясь сдерживать себя. Пусть одна девушка только попробует что-то сказать в свою защиту.

– Сашенька, я есть тебе говорить. Ты есть Рэму говорить. А он есть тяжело мучиться и трудно переживать.

– Ты думаешь? – Саша запустил в затылок всю свою пятерню. – Да, кажется, ты снова права. Все знать не всегда полезно.

– Ты же есть сам мне, – нежные девичьи пальчики, умиротворяя, коснулись его надувшейся щеки, – говорить. Я есть хорошо помнить…

Немного помолчав, парень заметил:

– А знаешь, Катюша, мне в одно время показалось, что он все-таки любил Маринку. Когда Рэм приехал из отпуска, я ему сказал, что она уехала. Но глаза его не вспыхнули вмиг от радости, а разом погрустнели и подернулись печальной дымкой. И выглядел он сам жалким, сильно растерянным, словно утратил что-то очень для себя дорогое…

– Есть так, Саша. Рэм есть их обеих любить.