Блудник

– И я жду! – радостно подхватил я.

Катя словно дыхнув прохладой, ничего не ответив, сменила направление разговора.

– Сегодня вышла на перекур, и Коля со мной. Помнишь, я рассказывала, грузчик наш?

– Полуметровый? Помню.

– Ну да, он, – помолчав, продолжила. – Спрашивает у меня: «Не хочешь новый год отметить?», я ему в ответ: «Мальчик, ты знаешь, сколько мне лет?», «Знаю, но ты подумай. Если передумаешь, набери…» и попросил мой номер.

– Какой шустрый паренек. Ха, – но беспокойное шевеление уже кольнуло. – И что ты?

– Обменялись номерами.

Мне словно ведро воды за шиворот вылили. Обмораживающее раздражение раздирало изнутри. С чудовищным усилием я сдержал волну гнева и с деланным спокойствием произнес:

– Зачем?

Вопрос ясный, как подзатыльник. Тишину прервал странный энтузиазм ответа:

– А в чем проблема? Я не вижу в этом чего-то плохого.

– Зачем? Какой смысл? Ты собралась с ним идти?

– Нет…

– Тогда какая цель? – Закипал я, как котел с маслом.

Похоже, она даже не понимала, насколько оскорбительно подействовала. Я горел изнутри, как двигатель.

– С мужем я практически в разводе, с ним не живу. Могу давать номер кому хочу.

– Понятно!

Уязвленный до глубины ее глупостью, предложил созвониться позже. Пока у меня хватает сил вести разговор спокойно, нужно его заканчивать. Холодея от вспышки ненависти, мне едва удавалось сдержать крик. Словно ядовитый тарантул копошился в груди. Я одеревенел от недоумения.

Вскоре после горячей волны раздражения, когда спокойствие более или менее возобладало, написал смс, чтобы перезвонила. Звонок последовал с недолгим ожиданием. Я был собран и говорил сквозь тяжесть в сердце.

– Ну что вы там? – спросил я, чтоб как-нибудь начать разговор.

– Нормально. Быстрей бы свалить уже. Я тут подумала, может, в гости сходим? – предложила она.

Надеюсь не к Коле.

– К кому?

– К Ирке, с работы. Она в соседнем доме живет.

– Я планировал, что мы вместе проведем праздник, – нетерпеливо сказал я.

– Мы и так никуда не ходим! – С капризом в голосе сказала Катя.

Первоначальное раздражение, словно толчками возвращалось новой волной.

– Ладно, посмотрим. Ты с работы приди сначала.

– Позже позвоню, меня зовут…

Лицо будто возле печи источало жар. В груди было ощущение дыры. Единственное, что меня на время успокоило, посещение близких друзей семьи вместе с мамой. Думаю, именно это и спасло от глупых выходок.

Первыми мы посетили тетю Аллу с мужем. Они нас дожидались. Алла суетилась, накрывая на стол. Она как всегда была обворожительна в черном вечернем платье с вырезом на груди. Мы сразу же выпили по рюмке коньяка и начали оживленно болтать. Когда мы уже готовились разливать коньяк во второй раз, позвонила Катя.

Ну, наконец-то. Освободилась.

– Ты уже дома?

– Да, но я ужасно устала. Хочу немного поспать. Давай увидимся часика в три?

– Мы вообще увидимся сегодня? – начиная выходить из себя, спросил я.

– Милый, мне нужно немного отдохнуть. Я ни какая, потерпи.

Какая-то фальшь улавливалась в ее словах.

– Я сейчас в гостях с мамой. Когда вернусь, позвоню, – отрезал я.

– Хорошо, только звони на бабушкин номер.

– Не понял! Почему на бабушкин? – я повысил голос.

– Мне много поздравлений шлют, не дадут отдохнуть. Он у меня на зарядке в кухне будет лежать. А ты звони бабушке.

У меня голова пошла кругом. Все эти ужимки и шероховатости будто извивались изнутри.

– Ладно. До встречи, – сказал я, совершенно выдохшийся от наплыва переживаний.

– Целую тебя, милый.

Фальшивка! Как дешевый китайский пластик звучали ее фразы. Раздавленный, утративший настроение, я кое-как выжимал улыбку за столом в гостях, с трудом поддерживая разговор.

У Аллы мы пробыли не долго. Выпив по три рюмки коньяка, обменялись пожеланиями, и пошли к другим гостям.

Семья Бурсовых в полном составе встречала навеселе. Тетя Наташа, привычно гогоча, подгоняла к столу. Там мы пробыли немного дольше. Я нетерпеливо поглядывал на часы. Коньяк чудесным образом приглушил ноющую душевную боль и настроение окрасилось. Лысая собачка, размером с кота, докучала безмерным любопытством, прыгая то на меня, то на маму. Сморщенный на вид, с выпученными глазами, одет в кофточку, он походил на уродца.

Ушли в полтретьего. Салюты уже перестали стрелять, кое-где вдали рисовались разноцветные букеты на смоляном небе. Улицы пустые, и от того какие-то холодные. Или просто холодно от раздражения. Предрассудки, что встреча не состоится, все больше укреплялась в сознании. Даже сквозь хмельной барьер ощущалась безосновательная тревога.

Я проводил маму до подъезда. Она румяная от мороза обвела добрым материнским взглядом мое беспокойное лицо. И со вздохом, будто чувствуя то же, что и я, пожелала удачи и спокойной ночи.

– Спокойной ночи, мама! – Попрощался и медленно побрел по стоптанному снегу.