Ким

– Дай его мне! О, дай мне! Сломался он? Отдай мне бумаги!

Эти слова были сказаны на английском языке тем металлическим, скрипучим говором, которым говорят туземцы. Священник подскочил к Киму.

– Ладанка! – сказал он, открывая руку. – Какой-нибудь языческий талисман. Но ты говоришь по-английски? Мальчиков, которые крадут, бьют. Ты знаешь это?

– Не знаю, я не крал. – Ким скакал в отчаянии, как собака при виде поднятой палки. – О, дай мне! Это мой талисман! Не кради его у меня!

Капеллан, не обращая внимания на его слова, подошел к двери палатки и громко крикнул. Появился довольно толстый, наголо бритый человек.

– Мне нужен ваш совет, отец Виктор, – сказал Беннет. – Я нашел этого мальчика в потемках у палатки столовой. Я наказал бы его и отпустил, так как считаю его вором. Но, оказывается, он говорит по-английски и дорожит каким-то талисманом, висящим у него на шее. Я подумал, что вы можете помочь мне.

Между Беннетом и римско-католическим капелланом ирландской части полка лежала, как он думал, непроходимая пропасть, но замечательно, что когда англиканской церкви приходилось иметь дело с проблемами человеческих отношений, она очень часто призывала римскую. Официальное отвращение Беннета к «Красной женщине» [10 - Католическая церковь.] и ее обычаям могло сравниться только с его личным уважением к отцу Виктору.

– Вор, говорящий по-английски? Посмотрим его талисман. Нет, это не ладонка, Беннет. – Он протянул руку.

– Но имеем ли мы право открыть его? Вздуть его…

– Я не крал! – возразил Ким. – Вы меня совсем избили. Отдайте мой талисман, и я уйду.

– Не спеши, сначала мы посмотрим, – сказал отец Виктор. Он развернул не торопясь пергамент с надписью «ne varietur» бледного Кимбалля О'Хары, его свидетельство об отставке и свидетельство о крещении Кима. На последнем О'Хара – воображая, что он страшно много делает для мальчика, множество раз нацарапал: «Присмотрите за мальчиком. Пожалуйста, присмотрите за мальчиком» – и написал свою фамилию и номер полка.

– О, силы тьмы! – сказал отец Виктор, передавая все бумаги мистеру Беннету. – Ты знаешь, что это такое?

– Да, – сказал Ким. – Это мое, и я хочу уйти.

– Я не вполне понимаю, – сказал мистер Беннет. – Вероятно, он принес эти бумаги с какой-нибудь целью. Может быть, это ловкая проделка, чтобы получить побольше подаяния?

– Ну, я никогда не видел нищего, который имел бы так мало желания остаться среди предполагаемых милостивцев. Тут есть какая-то странная тайна. Вы верите в Провидение, Беннет?

– Надеюсь!

– Ну а я верю в чудеса, так что это выходит одно и то же. Силы тьмы! Кимбалль О'Хара! И его сын! Но мальчик туземец, а я сам венчал Кимбалля с Анной Шотт. Как давно у тебя эти бумаги, мальчик?

– С тех пор как я был еще совсем маленьким.

Отец Виктор быстро подошел и отвернул край его верхней одежды.

– Видите, Беннет, он не очень черен. Как твое имя?

– Ким.

– А может быть, Кимбалль?

– Может быть. Отпустите вы меня?

– А дальше?

– Меня называют Ким Ришти-ке, т. е. Ким из Ришти.

– Что значит Ришти?

– Айришти – это был полк моего отца.

– О, понимаю – ирландский.

– Да. Так говорил мне мой отец. Мой отец, он жил…

– Жил где?

– Жил. Конечно, он умер – убрался от нас.

– О! Вот как вы относитесь к смерти!

Беннет перебил его:

– Возможно, что я был несправедлив к мальчику. Он, конечно, белый, хотя, очевидно, заброшенный. Я думаю, я сильно помял его. Дать разве ему виски…

– Дайте ему стакан хереса, и пусть он присядет на корточки. Ну, Ким, – продолжал отец Виктор, – никто не обидит тебя. Выпей-ка вот это и расскажи о себе правду, если ничего не имеешь против.

Ким закашлялся немного, ставя пустой стакан, и задумался. Нужно было быть осторожным. Мальчиков, бродящих вокруг лагеря, обыкновенно секут и прогоняют. Но его не высекли. Амулет, видимо, служит на пользу ему. Оказалось, что гороскоп в Умбалле и немногие слова, которые он запомнил из несвязной болтовни отца, совпадали между собой самым чудесным образом. Иначе почему бы толстый патер был так поражен, а худой дал ему стакан горячего желтого вина?

– Мой отец, он умер в городе Лагоре, когда я был еще маленький. Женщина, – она держала лавку «Кабарри», близ того места, где наемные экипажи. – Ким начал говорить, словно нырнув в воду, неуверенный, насколько правда может быть полезной.

– Твоя мать?

– Нет, – с жестом отвращения. – Она убралась, когда я родился. Мой отец, он достал эти бумаги из Джаду-Гер… Как вы называете это? – (Беннет утвердительно кивнул головой.) – Потому что он был на хорошем месте. Так, что ли, вы это называете? – (Беннет снова кивнул головой.) – Мой отец рассказывал мне это. Он говорил, а также и брамин, который сделал рисунок на песке в Умбалле два дня тому назад, он сказал, что я найду Красного Быка на зеленом поле, и что бык поможет мне.

– Феноменальный лгунишка, – пробормотал Беннет.

– Силы тьмы, что за страна! – пробормотал отец Виктор. – Продолжай, Ким.

– Я не крал. К тому же теперь я ученик очень святого человека. Он сидит вблизи. Мы увидели двух людей с флагами, которые готовили все. Так всегда бывает во сне или при пророчестве. Поэтому я узнал, что все вышло, как предсказано. Я видел Красного Быка на зеленом поле, а мой отец, он говорил: «Девятьсот дьяволов и полковник на коне будут смотреть за тобой после того, как ты найдешь Красного Быка!» Я не знал, что делать, когда увидел Быка, но я ушел и пришел снова, когда стало темно. Мне хотелось еще раз повидать Быка, и я увидел Быка опять с сахибами, молящимися ему. Я думаю, Бык поможет мне. Святой человек также сказал это. Он сидит вблизи. Вы не обидите его, если я кликну его? Он очень святой. Он может засвидетельствовать все, что я говорю, и он знает, что я не вор.

– «Офицеры, молящиеся быку»! Как вы думаете, что это значит? – сказал Беннет. – «Ученик святого человека»! Уж не сумасшедший ли этот мальчик?

– Наверно, это сын О'Хары. Сын О'Хары в союзе со всеми силами тьмы. Его отец мог бы проделать то же самое, когда бывал пьян. Лучше пригласим этого святого человека. Он может знать что-нибудь.

– Он ничего не знает, – сказал Ким. – Я покажу его вам, если вы пойдете со мною. Он мой учитель. После этого мы можем уйти.

– Силы тьмы! – только и мог проговорить отец Виктор, когда Беннет пошел с Кимом, крепко держа мальчика за плечо.

Они нашли ламу на том месте, где он сел, когда ушел Ким.

– Мои поиски кончились, – крикнул Ким на местном наречии. – Я нашел Быка, но Бог знает, что будет дальше. Они не обидят тебя. Иди в палатку толстого священника вместе с этим худым и увидишь конец. Все так необыкновенно. Но они не умеют говорить по-индусски. Они просто небитые ослы.

– Тогда нехорошо смеяться над их невежеством, – возразил лама. – Я доволен, если ты рад, ученик мой.

Величественно, без тени подозрения, он вошел в маленькую палатку, приветствовал священников, как человек духовного звания, и сел у открытой жаровни с углями. От желтой материи палатки, отражавшей свет лампы, лицо его казалось красно-золотым.