По земле, как по небу. О схимомонахине Гаврииле (Александровой) – духовной дочери святого праведного Алексия (Мечёва)

По земле, как по небу. О схимомонахине Гаврииле (Александровой) – духовной дочери святого праведного Алексия (Мечёва)
Коллектив авторов

Сергей Леонидович Дубинкин

В нашей книге мы расскажем о схимонахине Гаврииле (Александровой), о том, какой след она оставила в жизни людей, с которыми ее свел Бог на тяжелом жизненном пути. О матушке оставили свои воспоминания люди, для которых она была добрым ангелом в их жизни, кому помогала и словом и делом.

Матушка, с полным правом можно сказать, окормляла большую московскую семью. И наверняка эта семья была не единственной, о ком заботилась матушка. Дети любили ее как добрую, ласковую бабушку Лиду, взрослые почитали как мудрую наставницу. К ней обращались и за житейскими, и за духовными советами, без ее благословения не начинали никакого важного дела, по ее молитвам оставались живыми и невредимыми в тяжелых испытаниях. При этом матушка никого никогда не заставляла ходить в храм, не наставляла строго, не требовала выполнения каких-то ее указаний. Она просто всех любила, всем помогала и за всех молилась, и этим вызывала к себе ответную любовь, благодарность и уважение. Она показывала на своем примере, всей своей жизнью, каким должен быть настоящий православный христианин. Матушка несла свой тихий, не бросающийся в глаза подвиг христианской любви, и этим приводила людей к Богу, к Церкви. И даже если человек не сразу приходил к храму, свечечка, затепленная в его душе матушкой, не угасала, согревала всю жизнь и потом обязательно разгоралась в огонь веры.

Матушка сохранила и передала следующим поколениям подлинный дух Православной Церкви, который, несмотря на все старания богоборцев искоренить его, дошел до нас подвигами и молитвами таких рабов Божиих, как схимонахиня Гавриила, – смиренных и, казалось бы, незаметных тружеников, а на самом деле настоящих столпов Православия.

По земле, как по небу. О схимомонахине Гаврииле (Александровой) – духовной дочери святого праведного Алексия (Мечёва)

Составитель С. Л. Дубинкин

РЕКОМЕНДОВАНО К ПУБЛИКАЦИИ ИЗДАТЕЛЬСКИМ СОВЕТОМ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

ИС Р17-707-0258

Вступление

Как-то в начале прошлого века некая благочестивая верующая христианка Лидия, с детства воспитанная в церковном духе и любящая посещать торжественные церковные службы в больших монастырях и храмах, по совету знакомых пришла в храм Святителя Николая Чудотворца, что в Кленниках, на Маросейке, чтобы увидеть известного на всю Москву батюшку – отца Алексия Мечёва.

Храм был маленький и неказистый на вид. Она стояла у свечного ящика и с нетерпением ждала, когда же появится батюшка. И вот он появился – небольшого роста, лысоватый, с перекошенной набок фелонью и развязавшейся поручью. Но когда после литургии он служил молебен с акафистом перед Феодоровской иконой Божией Матери, Лидия почувствовала такую молитвенную теплоту в своем сердце, что для нее началась новая жизнь – она стала постоянно ходить в этот храм на Маросейке и стала духовной дочерью отца Алексия Мечёва, будущего святого праведного Алексия Московского.

Отец Алексий в то время уже почитался среди верующего народа как московский старец, старец в миру. Приезжавших москвичей оптинские старцы направляли к нему: «Зачем вы ездите к нам? У вас есть отец Алексей». На старчество отца Алексия благословил сам святой праведный Иоанн Кронштадтский – когда после смерти жены отец Алексий

долго был безутешен от горя, отец Иоанн напутствовал его: «Тебя посещает Господь. Оставь свою келью и выйди к людям; только отныне и начнешь ты жить. Ты жалуешься на свои скорби и думаешь – нет на свете горя больше твоего… А ты будь с народом, войди в чужое горе, возьми его на себя и тогда увидишь, что твое несчастье мало, незначительно в сравнении с общим горем, и легче тебе станет».

Эти слова и определили весь последующий пастырский подвиг отца Алексия. Батюшка был постоянно окружен толпой страждущего народа, к нему стекалась вся Москва, и не только Москва. Людей притягивала к отцу Алексию его крепкая вера, необыкновенные любовь и доброта ко всем приходящим, стремление каждому помочь и утешить, дар прозорливости.

Стать настоящим духовным чадом такого батюшки, как отец Алексий, может не каждый. Лидия смогла. Свою жизнь она связала с Батюшкой и храмом. Лидия поступила помощницей надзирательницы детского приюта, устроенного при храме, она убирала храм, была даже алтарницей, позже семь лет трудилась за свечным ящиком. Отец Алексий дал ей комнату в полуподвальном этаже дома, построенного известным книгоиздателем И.Д. Сытиным на церковном дворе маросейского храма.

Лидия была близким чадом великого Батюшки, ей дана была Господом редкая возможность ежедневно видеть, как он несет свой тяжелый крест пастырского служения, его безграничную любовь и доброту к людям, слышать его советы и наставления. Годы рядом с Батюшкой не прошли для нее напрасно. Этот свет любви к Богу и людям, исходивший от отца Алексия, она пронесла через всю свою жизнь и щедро делилась им с другими.

Отец Алексий говорил своим чадам: «Будьте теплом и светом для окружающих; старайтесь сперва согревать собою семью, трудитесь над этим, а потом эти труды так вас завлекут, что для вас уже узок будет круг семьи, и эти теплые лучи со временем будут захватывать все новых и новых людей, и круг, освещаемый вами, будет постепенно все увеличиваться; так старайтесь, чтобы ваш светильник ярко горел». Этот его наказ всю жизнь выполняла схимонахиня Гавриила, но для нее семьей были все окружающие ее люди, ее ближние.

После кончины своего дорогого Батюшки в 1923 году схимонахиня Гавриила прожила еще почти тридцать лет. Она жила монахиней в миру, все в той же полуподвальной комнатке в доме на Маросейке. Даже в самое страшное время гонений ходила в храм, в последние годы жизни чаще всего молилась у иконы «Взыскание погибших» в Богоявленском храме в Елохове. И все эти годы она была тем самым «теплом и светом для окружающих», стать которыми призывал отец Алексий.

В нашей книге мы расскажем о схимонахине Гаврииле (Александровой), о том, какой след она оставила в жизни людей, с которыми ее свел Бог на тяжелом жизненном пути. О матушке оставили свои воспоминания люди, для которых она была добрым ангелом в их жизни, кому помогала и словом и делом. Матушка, с полным правом можно сказать, окормляла большую московскую семью. И наверняка эта семья была не единственной, о ком заботилась матушка. Дети любили ее как добрую, ласковую бабушку Лиду, взрослые почитали как мудрую наставницу К ней обращались и за житейскими, и за духовными советами, без ее благословения не начинали никакого важного дела, по ее молитвам оставались живыми и невредимыми в тяжелых испытаниях. При этом матушка никого никогда не заставляла ходить в храм, не наставляла строго, не требовала выполнения каких-то ее указаний. Она просто всех любила, всем помогала и за всех молилась, и этим вызывала к себе ответную любовь, благодарность и уважение. Она показывала на своем примере, всей своей жизнью, каким должен быть настоящий православный христианин. Матушка несла свой тихий, не бросающийся в глаза подвиг христианской любви, и этим приводила людей к Богу, к Церкви. И даже если человек не сразу приходил к храму, свечечка, затепленная в его душе матушкой, не угасала, согревала всю жизнь и потом обязательно разгоралась в огонь веры. Матушка сохранила и передала следующим поколениям подлинный дух Православной Церкви, который, несмотря на все старания богоборцев искоренить его, дошел до нас подвигами и молитвами таких рабов Божиих, как схимонахиня Гавриила, – смиренных и, казалось бы, незаметных тружеников, а на самом деле настоящих столпов Православия.

В нашей книге мы публикуем воспоминания матушки Гавриилы о святом праведном Алексии (Мечёве). Матушка запомнила многое из того, чему свидетельницей была, трудясь при Батюшке в маросейском храме. Некоторые из этих бесценных воспоминаний вошли в «Жизнеописание московского старца отца

Алексея Мечёва», составленное монахиней Иулианией (Соколовой). Впервые публикуется написанный матушкой маленький рассказ «Всенощная под Введение в храме Святителя Николая Чудотворца, что в Кленниках, на Маросейке. 20 ноября 1919 года», полный любви и благоговейного почитания дорогого Батюшки. Также в книге собраны воспоминания о матушке прихожан и сотрудников храма на Маросейке в 1920-1930-е годы и большой семьи Дубинкиных – Шишковых – Комовых и других – той самой семьи, которая многие годы была близка со схимонахиней Гавриилой, сохранила светлый образ матушки в своей благодарной памяти и до сих пор живет, как и при жизни матушки, ее святыми молитвами.

Этой книгой мы надеемся положить начало собиранию материалов о жизни схимонахини Гавриилы, о ее прижизненной и посмертной молитвенной помощи людям. Может, кто-нибудь из наших читателей был знаком с матушкой или слышал рассказы о ней от своих родных и знакомых – просим всех, что-либо знающих о матушке Гаврииле, сообщить об этом по адресу издательства Данилова монастыря:

115191, Москва, ул. Даниловский Вал, 22.

Глава I

Воспоминания схимонахини Гавриилы о святом праведном Алексии (Мечёве)

Лидия Александрова (схимонахиня Гавриила)

Воспоминания о Батюшке отце Алексее Мечёве

О Батюшке отце Алексее я впервые услышала от господ Борисовых (старшего врача Первой Градской Больницы) – семьи весьма достойной, состоящей из старушки Елизаветы Александровны Борисовой, сына-врача, сына-полковника и двух дочерей. В эту семью ходила я почти каждый праздник. От них-то я и получила первые рассказы о детстве Батюшки.

У деда их, известного в Москве рыбника – Мочалова, часто бывал Митрополит Филарет, при посещении которого неустанно был приглашаем любимый им регент Московского Синодального хора – Алексей Иванович Мечёв со своим маленьким сыном Алешею. Занимаясь детскими играми и развлечениями в семье Мочаловых вместе с детьми Борисовыми, Алеша часто проявлял некоторые странности: нередко в разгар самого большого веселья он вдруг становился серьезен и с побледневшим личиком быстро удалялся от детей куда-нибудь в глубь комнаты, затихал, прятался так, что его трудно было отыскать. Семилетним ребенком Батюшку окружающие называли «блаженным Алешенькой».

С детских лет воспитанная в церковном духе, имея пристрастие к посещению храмов с торжественными богослужениями, услышала я как-то в семье тех же Борисовых: «Что же Вы, посещая столько храмов, не побываете на Маросейке у Батюшки отца Алексея?» Тогда я твердо решила сходить на Маросейку.

Привыкнув бывать в громадных храмах и монастырях, я была очень удивлена, что такой известный священник служит в таком маленьком, почти незаметном храме. Войдя, я остановилась у ящика с горячим желанием как можно скорее увидеть прославленного Батюшку. И что же я вижу: идет священник с каждением, маленького роста, плешивенький, со спущенной на бок фелонью, с развязавшейся поручью, от которой висит длинный шнур. Идет медленно и еще медленнее кадит. Не предполагая, что это настоятель сего храма, я обратилась с вопросом к старосте: «Где же отец Алексей Мечёв?» – и получила ответ: «Да вот он». Я обратила все свое внимание на этого странного, как мне показалось, батюшку, все еще медлившего и как бы дающего мне возможность рассмотреть его. Он подходил к иконе преподобного Серафима, а затем вдруг быстро повернулся и моментально очутился в алтаре, откуда послышался его возглас. По окончании всенощного бдения начался торжественный молебен с чтением акафиста пред чудотворным образом Феодоровской Божией Матери. Во время чтения акафиста мне казалось, Батюшка не читал его, а как бы беседовал с Царицею Небесной. Почувствовав какую-то сердечную теплоту, я совсем забыла, что тороплюсь домой.

* * *

Первая исповедь у Батюшки. Великим постом в среду, придя к литургии, стала я, как и все, в очередь к исповеди. Увидев сзади себя благообразной наружности девушку, бледненькую, одетую во все беленькое, я пожелала уступить ей свое место.

И вот, когда очередь приблизилась к ней, она обратилась ко мне с вопросом: «Это ли церковь Никола-Кленники и этот ли батюшка – отец Алексей?». Получив от меня утвердительный ответ, она стала подходить к Батюшке. Вдруг Батюшка, взглянув на нее, весь покраснел, протянул к ней руки, как бы отгораживаясь от нее, и решительно заявил, чтобы она тотчас же ушла из храма. Со слезами падая в ноги Батюшке, девушка стала умолять его принять ее на исповедь. Несмотря на ее горячие слезные просьбы, Батюшка возмущался все более и более. Когда она попробовала предложить ему деньги, приготовленные на исповедь, положив их на исповедальный столик, Батюшка их смахнул на пол и сказал, чтобы она тотчас же оставила храм, а сам, сильно взволнованный, ушел в алтарь. Мы все были поражены происходящим на наших глазах, убежденные в том, что и Батюшка отец Алексей ее не знал и что она первый раз была в храме. Несколько успокоившийся Батюшка вышел из алтаря, а я с великим страхом подошла к нему. Тихо и кротко обратился ко мне Батюшка: «Я вас не могу исповедовать».

– Почему же, Батюшка? – испуганно спросила я его.

– Другой раз придете.

Слезно стала я просить принять меня на исповедь.

– Другой раз придете, – еще раз повторил Батюшка.

Святой праведный Алексий Московский (протоиерей Алексей Мечёв)

Отойдя от Батюшки, я осталась до конца богослужения, которое окончилось в четыре часа.

Выходящего из храма Батюшку окружил народ, в числе которого была и я. Мне хотелось узнать, за какой грех Батюшка не принял меня на исповедь. Народ провожал Батюшку до самой его квартиры. Когда он позвонил, ему открыла дверь красивенькая девочка с радостным восклицанием: «Дорогой папочка, наконец-то Вы пришли! Мы Вас совсем заждались». Тогда Батюшка повернулся личиком ко мне и, благословляя, сказал: «Плохо приготовилась», – и скрылся за дверью. И тут я поняла, что за преобладание любопытствующих чувств была лишена Батюшкиной исповеди.

* * *

Намучившись исчезновением внучка, а моего двоюродного брата, три года как уехавшего в Воронеж и не подававшего о себе известия, моя бабушка попросила меня сходить к отцу Алексею.

Когда я спросила Батюшку: «Жив ли брат, и где он?» – Батюшка, прищурив глазки, устремился за плащаницу и, как бы что-то разглядывая, тихо и внятно произнес: «Он жив и скоро явится. Молитесь о нем за здравие».

Через две с половиной недели он действительно объявился: в момент, когда вся семья сидела в столовой за чаем, брат вошел совершенно неожиданно. Просидев два часа в кругу своей семьи, он опять скрылся и больше четырех лет мы о нем ничего не знали.

* * *

Как-то раз пришла я на исповедь к Батюшке, и исповедавшись у него, ждала разрешительной молитвы, но Батюшка мне ее не давал и все повторял:

«А еще что». Я ему ответила, что намеренно ничего не скрываю, а что забыла – простите меня ради Бога. Тогда Батюшка сказал: «Мы не только

грешим, но и не помним своих грехов. Попомни хорошенько, может, что и вспомнишь». Не получив от меня ответа, Батюшка сам напомнил мне: «Не говорила ли о ком-нибудь очень плохо?». Тут я вспомнила, что действительно два дня тому назад я с одной знакомой говорила очень плохо о своей родственнице, и тотчас заявила Батюшке об этом. Батюшка, положив свою руку ко мне на плечо и низко наклонясь ко мне, внушительно произнес: «Помни, Лидия, что хуже нас с тобой на всем свете нет никого», – и потом уже прочитал разрешительную молитву.