Родословная история Абулгачи-Баядур-Хана о татарах. Великая татария. Чингизиды

Якакаре бежал к своему дяде Кавер-Хану, тот, пользуясь своей властью над Аунек-Ханом, написал прошение и пытался принудить помириться со своими братьями и разделить отцовское наследство с ними. Но когда Аунек-Хан не ответил на прошение своего дяди, Ковер-Хан вошёл с войском в его земли и вынудил его вторично бежать к отцу Чингис-Хана, потому что большая часть его подданных не захотела воевать с оружием в руках против его дяди, который пришел только для того, чтобы помирить его с братьями.

Иессуги-Баядур-Хан снова пришел на помощь Аунеку и, победив в битве, в которой Якакаре погиб, восстановил правление Аунека в его землях, при этом он не получил никакой выгоды от этого, кроме славы победителя.

Аунек-Хан был чрезвычайно благодарен за своевременную помощь и благодеяния, которые ему оказали и относился к Чингис-Хану с высоким почтением. С другой стороны, он очень опасался его, видя в нём весьма разумного и сильного человека. Он отправил своего сына во главе посольства к Чингис-Хану, чтобы тот засвидетельствовал, его благодарность за прежние благодеяния, которые не загладились в его памяти и просил его о продолжении дружбы. В то же самое время он предложил сохранять твёрдый союз между их домами и ещё больше связать его посредством брака сына Чучи с дочерью Аунек-Хана. Для заключения этого союза он пригласил Чингис-Хана в гости к себе домой, при этом планировал убить его при посещении без вступления в войну.

С этой целью Аунек-Хан послал одного верного Офицера по имени Букадаи-Канзат, чтобы тот еще раз засвидетельствовал вышеупомянутое и предложил Чингис-Хану приехать к нему только в сопровождении двух своих людей для визита.

Букадаи-Канзат по дороге обратно случайно встретился со своим отчимом Менглик-Ичкой, и рассказал ему о готовящемся злом умысле и тот вернулся домой без промедления.

Чингис-Хан благосклонно принял и этого посла, не зная о ложном свидетельстве против него Чамука-Чичен Аунек-Хану. Угостив всячески упомянутого посла, он отпустил его с таким ответом, что чтобы воздать должное учтивости государя и просит его к себе, но так как скотина нынче худа, то он не может достойно угостить у себя, поэтому просил бы отложить это мероприятие, до того времени, когда скот будет сыт и тогда Аунек-Хан сможет приехать к нему, чтобы оказать ему честь, тогда и он непременно приедет.

Пять или шесть дней спустя после отбытия посла, некто по имени Баду и его брат Кишлик пришли к Чингис-Хану и попросили поговорить с ними наедине. Рассказали ему следующее:

– Мы оба пасли лошадей одного из первых Офицеров двора Аунек-Хана, и я Баду пошел в дом моего господина с молоком, которое я копил несколько дней, случайно услышал, что мой господин говорил своей жене:

– Наш посол вернулся, но поскольку наш Хан видит, что ему не удалось, то намерился неожиданно напасть на Чингис-Хана, прежде чем он заимеет подозрение и думает отправиться в поход завтра к вечеру, чтобы прибыть на место рано утром, потому что знает, что он любит поспать и привык просыпаться поздно. Испугавшись такого злого умысла, я немедленно, отдав молоко в поварню моего господина, поспешил к тебе, чтобы рассказать об этом, чтобы ты смог остеречься.

Получив эту новость, Чингис-Хан принял немедленные меры и разослал указы ближайшим своим людям, чтобы максимально быстро прибыли к нему, а жён, детей, скот и другие вещи, имеющиеся у них отправили в определённое им, отдалённое место называемое Балчуна-Балак, говоря им, что если Бог даст нам победить, то можно всё будет тотчас возвратить. Но сам он, имея при себе около 2500, в чем состояло всё его войско, которое он смог собрать за столь короткое время, встал в том самом месте, на котором был, приказав всем, чтобы каждый держал лошадь под уздцы, чтобы быть в готовности к битве в любой момент.

Аунек-Хан Караитский приблизился к восходу солнца 12000-ным войском, когда Чингис-Хан, по совету одного разумного человека, из поколения Манкаттов по имени Коюлдар-Чичен, разделил войско на две части и скрытно устроился неподалёку в засаде с незначительной частью войск, а другая часть храбро ждала неприятеля, в том месте, которое он не мог миновать. Таким способом неприятельский Авангард был окружён и атакован спереди и сзади и полностью разбит. Несмотря на то, что Аунек-Хан прискакал со своим сыном Сунгуном с многочисленным войском в помощь своему Авангарду, но уже не мог исправить ситуацию и войска его были жестоко побиты и схвачены, так что сын его Сунгун, получил тяжёлую рану копьём в лицо, а остальные были вынуждены разбежаться.

Чингис-Хану выпала честь победить неприятеля таким малым войском, и он был доволен этой победой, при этом посчитал и рассудил, что будет за благо отойти прочь, прежде чем все силы неприятеля смогут собраться и напасть на него снова и пошел прямо к Балчуна-Балаку, куда он отправил в прошлый вечер жён и все жизненно необходимое имущество своих людей. По прибытии на место узнал, что там очень мало воды и пришлось съехать оттуда и пойти к реке Калассуи*.

_________________________________________________________________

* Калассуи, скорее всего река Калаус – левый приток реки Маныч. Берет начало на Султанских высотах, со склона горы Брык (700 м). Длина реки 436 километров. Калаус – четвертая по протяжённости река Северного Кавказа, после Кубани, Терека и Кумы. Площадь водосборного бассейна 9,7 тысячи квадратного километра. Речная сеть реки Калаус состоит из 81 притока: с правой стороны – река Айгурка, с левой стороны – Янкуль, Большой Янкуль, Грачёвка с Горькой и др. Свое название Калаус река получила от тюркского «кала», что значит «город», «крепость» и «су» – вода. Освоение этих земель началось давно. Известно, что по долине Калауса расселялись скифы, половцы, позднее ногайцы, одно из племён татар. По моему предположению впоследствии, Калассуи трансформировалось в Калаус. (РД)

Независимая Татария (Средняя Азия). Географическая Карта Независимой Татарии. Карта Таллиса и Рапкина (Tallis and Rapkin) 1851 года.

На берегах этой реки жило поколение Кункуратов, которым управлял главный властелин по имени Турк-Илли, который приходился родственником Чингис-Хану. Он послал к нему одного из своих Офицеров, что, считая его своим другом и союзником, хочет приехать встретиться с ним и если он хочет оставаться в прежних отношениях дружбы, которая была между ними, то найдёт его всегда готовым к поддержанию со своей стороны всех дружеских взаимоотношений с прежней исправностью. Если же он хочет разорвать дружеские отношения и выступить против него, то пусть прямо заявит об этом, в таком случае он уже знает, что делать. Выслушав это, Турк-Илли посчитал за благо покориться Чингис-Хану и вступить с ним в союз со всем поколением Кункуратов. Оттуда они пошли вместе к реке Коллануаеру, на берегу, которой они пробыли некоторое время. Позднее Чингис-Хан послал человека из поколения Бадургинов по имени Аркаизун-Баядур к Аунек-Хану Караитскому с таким выговором, что за ту великую неблагодарность, которую он показал своим нападением без всякой на то причины, будучи дважды посажен на свое владение оружием его отца, и получив в пяти или шести случаях достоверные знаки дружбы и, что он ни разу не имел поползновений отнять у него подданных или завладеть его земли, а наоборот искал случай всячески услужить ему без всякой корысти, и думал, что он должен его уважать вместе со своим сыном Сунгуном. У телеги две оглобли, и надо помнить, что когда одна сломается, то невозможно в реальности пользоваться этой телегой, как бы крепкой не была оставшаяся.

Аунек, выслушав всё что сказал ему Аркаизун-Баядур, со стыдом признал, что нет в этом ничего неправдивого, и что начал он войну по совету сына Сунгуна. Послал этого посланника к своему сыну, чтобы от него получить последний ответ на представленное, но тот желая отомстить за свою рану не хотел вести речь о каком-либо примирении.

Чингис-Хан предпринял еще несколько попыток, чтобы найти путь к примирению и видя, что только зря тратит время, пошел со всем своим войском искать их и тотчас встретил Аунек-Хана и его сына, которые сами вышли ему навстречу с многочисленной армией. Началась кровопролитная битва, но военное счастье и удача были на стороне Чингис-Хана. Аунек-Хану вместе с сыном пришлось спасаться бегством и оставить все свои земли и подданных, которые занимались земледелием и разведением скота, они сдались на волю победителя. После своего поражения Аунек-Хан посчитал за благо бежать к Таян-Хану Найманскому с небольшой охраной. По пути они попали в руки к двум Найманским мурзам, которых звали Куримазу и Тамика, они знали, что он был в непрерывной ссоре с их Ханом, и убили его со всеми его людьми. Потом сняли с мертвых тел, всё что могло быть потребно, отрезали голову Аунек-Хана и принесли своему Хану. Но тот отругал их за это и сказал, что он был весьма почитаемым знатным Государем и им, уважая его старость, пристойнее было стать его проводниками, чем убийцами. В честь же памяти столь знатного Принца, приказал вделать голову в серебро и поставить на собственном стуле лицом к двери. Сказывают, что в один день было замечено, что в уже высохшей голове, язык повернулся и трижды высовывался изо рта. Это вызвало много пересудов и стали говорить, что это предзнаменование каких-то событий.

Сунгун, сын Аунек-Хана укрывался некоторое время у своих подданных, но узнав, что они хотят его убить, ушёл в город Хатеен, которым владел некий вельможа, из поколения Каллач, по имени Кализогар. Но тот вместо того, чтобы взять его под свою защиту, убил его и послал голову вместе с его женой, детьми и со всем найденным у него богатством к Чингис-Хану.

Карта Великой Татарии и Королевства Чам. Латинская.

3.4 Глава четвертая. Чингис-Хана признан Могуллским Ханом

После этого случая все небольшие соседние поколения подчинились Чингис-Хану. Его стали бояться, но некоторые племена, которые предполагали, что в состоянии противостоять ему, даже и не думали подчиниться. В лето 559, называемого у Могуллов Тонгус, то есть свинья, когда Чингис-Хану минуло 40 лет, все Могуллские поколения, которые были у него в подданстве, признали его своим Ханом, в земле Науманкура, в которой он в это время жил. По этой причине он устроил роскошный пир для всех своих подданных. На этом торжестве произошло событие, после которого в последствии весь мир узнал и запомнил его под новым именем. Некто по имени Какча, которого называли Божий образ, сын от первого брака Менглик-Ички, поколения Кунахмаров, отчим Чингис-Хана, придя к Принцу, которого звали Тамучин, объявил, что прислан к нему Богом, предложить, чтобы впредь назывался Чингис, и чтобы всем своим подданным приказал вскоре называть себя отныне Чингис-Ханом. В то же самое время напророчил, что все его потомки будут Ханы из рода в род. Слово Чин по Могуллски значит великий, а Гис – превосходная степень. Таким образом Чингис значит «наивеличайший».

Упомянутый Кокча, даже посереди зимы ходил бос и в очень тонком платье, однако был весьма здоров, хотя любой другой повредил бы своё здоровье в такой одежде. По этой причине его и называли Божий образ. Он и сам часто рассказывал, что к нему в разное время приходит белый конь и как только он на него сядет, тот поднимает его на небо на крыльях, где он беседует с Богом.

Татарская Сигнальная Башня.

3.5 Глава пятая. О брани Чингис-Хана с Таян-Ханом Найманским и о покорении поколения Найманского Чингис-Хану

Тем временем Таян-Хан Найманский отправил посланника к правителю поколения Унгуттов Алакусу и приказал объявить, что Чингис-Хан день ото дня становится все опаснее и страшнее, что он поступал с крайней жестокостью со всеми теми, кого он приводил в своё подчинение, убивая начальствующих и оставляя только простой народ, чтобы умножить число своих невольников. Так он поступил с поколение Кайратов, при том, что оно было самым знатным из Турского народа, убил Аунек-Хана со всеми знатными его подданными, завладел всеми землями, а страх перед ним уже принудил соседние небольшие племена подчиниться этому Принцу. Что же касается самого Таян-Хана, то он не сомневается, что Чингис-Хан хочет сделать с ним то же самое, поэтому рассудил, что необходимо напасть на него объединёнными силами, прежде чем тот вооружится, и что он просит Алакуса вступить с ним в союзные отношения.

Алакус не только отказался вступить в союз, но еще и отправил посла к Чингис-Хану известить о предложении Таян-Хана. Чингис-Хан собрал всех глав племён своей державы на совет, но на совете единодушно признали, что они не в состоянии предпринять такое важное дело, пока их кони, уставшие после последнего перехода, не отдохнут. На что Даритлаи-Олчиган или по-другому Даритлаи-Булаи, дядя с отцовской стороны Чингис-Хана, не поддерживая промедление, предложил следующее:

– Если у вас нет другой причины отложить столь важный в данной ситуации поход, кроме плохого состояния ваших коней, я вам дам своих, которых у меня на целую армию. Это предложение предопределило решение в пользу войны против Найманнов. Чингис-Хан поспешно собрал свое войско, чтобы упредить действия своего неприятеля. Это было в 600 год называемый по-Могуллски Чичкан, то есть мышь, год начала войны против Найманнов.

До начала похода Чингис-Хан послал верного человека по имени Чена-Наян, взять языков у неприятеля, и точно знать, какие действия предпринимают Найманны и какие передвижения к нападению готовят.

Чена-Наян поймал одного Найманнца и привёл к Чингис-Хану, который допросил его сам о передвижениях его племени и узнал от него, что Таян-Хан, объединившись с Меркаттами, Уиратами и Цойгератами перешёл реку Алтай и движется с большой скоростью, чтобы застать его врасплох. После этого известия Чингис-Хан вышел со своим войском навстречу Таян-Хану. Они уже были много дней в походе, когда передовые дозоры, стоявшие в карауле, сообщили что показался авангард войска неприятеля. Получив это известие, дал команду своему брату Чучикару возглавить правое крыло своей армии, левый фланг возглавил его сын Чучи, сам возглавил центр. В таком расстановке он напал на неприятелей.

В самом начале сражения, к несчастью, Найманнов их Хан был тяжело ранен, что вынудило его оставить бой и отступить на ближайший холм. Командиры его войска по причине его молчания, поняли, что он слаб настолько, что ему осталось жить недолго. Все они единодушно были готовы защищаться до последнего дыхания, боясь жестокости Чингис-Хана, если они попадутся живыми в плен. С этим намерением они вернулись на поле боя, а умирающего Хана оставили на том же месте. С обоих сторон было побито уже множество людей, когда Таян-Хан послал объявить всем начальствующим в его войске, с просьбой сдаться Чингис-Хану, и объявить что они выполнили свой долг до конца, что он доволен их верной службой до настоящего момента, но видно, что они напрасно идут на смерть, против счастливой звезды Чингис-Хана и требует, чтобы подумали о своем спасении. Но те единогласно ответили, что не согласны ни на какое примирение и стали биться до последнего человека, что в итоге и случилось. Раненый Хан, видя, что ничто не могло остановить отчаянное намерение, решил спасаться бегством вместе со своим сыном и небольшой охраной, но по пути умер. Однако сыну его Кутшлуку, удалось счастливо добраться до Байрак-Хана старшего брата отца.

Ногайский татарин.

3.6 Глава шестая. О приведении поколения Маркаттов под власть Чингис-Хана и взятии города Тангута, а также о завоевании всего Тангутского государства

Приближалась зима во время похода против Таян-Хана, поэтому сразу после битвы Чингис-Хан не замедлил пойти со своим войском в зимние квартиры в земли своего владения. Следующей весной выступил в землю Маркаттов. Хан этого поколения по имени Тохтабеги, много раз объявлял себя противником Чингис-Хана и сам присутствовал прошлой осенью на сражении Чингис-Хана с Таян-Ханом. Но увидев с самого начала, что Таян-Хан проиграет, поступил хитро, осторожно уйдя со своими людьми к другому Найманскому Хану Байраку.

Чингис-Хан, победив Маркаттов и подчинив их своей власти, выбрал большое число людей из этого племени для увеличения своего войска, и пошел оттуда к столичному городу земли Тангут*. Узнав об этом походе, Хан этой земли, который был в глубокой старости, заперся в столичном городе, одноименном с государством, с намерением защищаться до самой смерти. Чингис-Хан пришел под этот город и принуждал Хана сдаться, но, когда тот не захотел пойти на это, формально осадил и взял город после осады, которая продолжалась несколько недель, генеральным штурмом. Приказал казнить Хана и разрушить городские стены. Потом взял еще несколько городов, вокруг столицы и вернулся в свои владения оставив крепкие гарнизоны во всех этих городах.

_________________________________________________________________

* До войны с Чингисханом Тангутское государство существовало уже более 200 лет. Оно занимало обширные земли в верхнем и частично среднем течении Жёлтой реки, было прочным и хорошо организованным государством, по нему проходил шёлковый путь из Китая в Персию и по этой причине было особенно богатым. Перекрыв дороги Могуллы, прервали торговый обмен государства и разорили его. Тангуты гордились перед Могуллами своей высокоразвитой культурой и собственной письменностью. План разграбления этих земель был продиктован также давно вынашиваемой Чингисханом местью тангутам за то, что в свое время они укрывали его врагов. Могуллы трижды разоряли Тангутское царство в 1205-м, 1207-м и 1209 годах. В первом походе Чингисхан лично не участвовал. А во втором, когда Могуллы вторглись в центральные районы государства, он не только тщательно спланировал операцию, но и присутствовал на поле боя. Здесь надо отметить, что в то время у Могуллов еще не было осадных орудий, но хорошо продуманная организация блокады позволила взять город и царство без серьёзных проблем. Поводом для нападения послужил отказ тангутов платить дань и признать свою вассальную зависимость от Великого Императора. (РД)

Музыкальный инструмент укладывается в сумку. 13 век. Любимый оркестр Чингис-Хана, который путешествовал вместе с ним, был из Тангута. Китайская тушь, изображающая всадника с лошадью и верблюдом. Картина написана неизвестным художником около 1271—1368 гг., когда в Китае правила Могуллская династия Юань, основанная Хубилай-ханом.

Сцена битвы из тангутского прошлого. Из проекта Дуньхуан. (International Dunhuang Project.)

Исполнение наказания. Чингис-Хан поручил казнь последнего тангутского царя своему соратнику, который по иронии судьбы оказался сыном шамана Теба Тенгри. Он заработал при этом дворцовый шатёр, который Хан возил с собой, а также подарки из золота и серебряные сосуды. Из Ильханлыга.

Предыстория

Что мы знаем об истории Тангута и исторического взаимодействия со степью? Они тоже были на службе Тан; и здесь есть основания для исторической обиды или двух. Как они стали владеть Ордосом – территорией, которая оспаривалась между степными и китайскими государствами со времён Первого Императора и первого объединителя степей, имя неизвестно? (Китайский вариант – Маодун; гипотеза Беквита – Магтур или Багтур; чтобы избежать искалеченного китайца, назовём его Маттир). Когда Эльтереш в своём восстановлении Синих турок наносил удары по Ордосу, где он сам был частью «племенных префектур» Тан, то есть правительство Тан решило повысить безопасность в Ордосе, насильственно переселив турок-кочевников под свой контроль. Эти турки и их торговые партнёры из Средней Азии поднялись прямо через Ордос и подняли восстание, на подавление которого потребовался год. Одна группа тангутов – также префектов Танга – вызвалась помочь правительственным армиям подавить восстание. Чингис-Хан знает, что именно эта группа тангутов и её вождь являются предшественниками тангутского государства. К тому времени, когда Ордос был умиротворён, его основным населением были тангуты, а не турки, и с тех пор они владели значительной территорией. Чингис-Хан, знаком с пламенной независимостью восстановления Эльтереша по оставленным ими в степи стелам.

До Тан, был Северный Вэй – название их китайского государства; или их племенное название, потому что это были племена, которые пошли китайцами, Табгач. Когда государство Тангут создавалось, новая королевская семья изобрела – чтобы не придавать этому особого значения – происхождение от королевской линии Табгача из-за его престижной ценности. Но если посмотреть на век Табгача в степи:

«… Нападение императора Вэй в 391 году, в ходе которого, как сообщается, половина дзю-чжан была захвачена Вэй… В 399 году армия Вэй вернулась на север и нанесла поражение другому крупному племени в степи, Као-че. Сообщили о 90 000 из них в плену… В 429 году Т'о-па Тао организовал чрезвычайно успешную кампанию в степи, в ходе которой 300 000 дзю-джан и Као-че были взяты в плен и депортированы на границу вместе с миллионами животных. Хотя цифры могут быть преувеличены, их масштабы показывают, что политика Вэй была направлена на обезлюдение степи… Модель военных кампаний То-па (Табгач) заключалась в том, чтобы совершать по крайней мере одно крупное вторжение в поколение. Такие вторжения были направлены на то, чтобы разрушить экономическую и политическую базу кочевого государства, отняв у него людей и животных… По сути, Вэй пытался контролировать степь, перемещая большую часть кочевого населения в пределах своих границ, где он стал частью (Табгач) военной машины». (Томас Дж. Барфилд, Опасная граница).

Плохие воспоминания на стороне Чингис-Хана. Есть те, кто задаётся вопросом, слышал ли Чингис-Хан когда-нибудь о степных государствах, которые были до него, чтобы попасть под их влияние или принять близко к сердцу их истории. Но если взглянуть только на историческую сохранность устного эпоса в степи, то ответ будет. Тайная история заставляет его говорить о тех, «кто положил конец нашим дедам и отцам», к каким дедам и отцам он обращается? Как далеко он простирается это время? Учтите, что если тангут может проследить свое состояние до Табгача пятого века, то и другие люди могут вспомнить о степи. Табгач сделал себе такое имя во Внутренней и Центральной Азии, что на западе Туркестана, до времён Чингис-Хана, Китай был известен как Табгач. Там есть ханский титул, Табгач Хан, не претендующий на правление в Китае, просто из-за величия имени. Табгач не были забыты.

Самый подробный отчёт о Чингис-Хане на тангутском языке, который можно найти – это 30 страниц Рут Даннелл «Падение империи Ся: китайско-степные отношения в конце XII – начале XIII веков» в книге «Правители из степи». Она изо всех сил пытается указать на то, что в этой истории есть нечто большее, чем мы можем сейчас извлечь. Тем не менее, эта отсутствующая информация важна: «Тангуты также столкнулись с Центральной и Внутренней Азией, где масштабы и значение их сделок, хотя они должны были быть значительными, остаются для нас в значительной степени неизвестными… Участие тангутов во Внутренней Азии усиливалось на протяжении всего периода XII века. Дилеммы, с которыми Ся столкнулся в отношениях с Чингисханом, были частично сформированы тангутскими действиями в Центральной Азии до 1206 года». Как всегда, хорошо знать свое невежество: хотя мы потеряли предысторию вторжений Чингисхана на Тангут, по крайней мере, мы должны помнить о неизвестном происхождении. Мы не можем сложить воедино очевидные фрагменты, которые дошли до нас («Тангут был на пути»; «Тангут был богат») и назвать это собранным из осколков горшком или объяснением. Приходится признать, что здесь есть определённые пробелы.

Исенбике Тоган отправилась на поиски, чтобы написать историю степи 12-го века, её события, её настроения и спасти её от безвестности (и незаинтересованности, как она говорит). Она видит великий идеологический сдвиг в степи, который приводит Чингис-Хан: для неё он не столько создал себя, сколько был изобретён тем, что стало популярным движением. Она исследует столкновение между старым племенным порядком и его новым универсальным порядком: старым, коллективным, но управляемым дворянами; новый, централизованный, но тоже уравновешенный.

Победное шествие в то время, когда сторонники Тан отвоёвывают территорию у Тибета. IX век. Из проекта Дуньхуан.

Можно считать установленным фактом, что первое ограбление могуллов на окраинах Тангута произошло в 1205 году во главе с Иль Ахаем, что связано с запутанной историей, о которой у нас есть только намёки. Разве Аньцюань начал свой разворот на платформе, какую линию вести с Чингис-Ханом? Это царь, которого первый перебежчик Лаосуо (Laosuo) пытается убедить сотрудничать с могуллами. Каждый инцидент, который мы имеем, даёт нам представление о внутреннем конфликте мнений по вопросу Чингиса-Хана. Действительно, непоследовательность политики государства тангутов привела к наказанию в ходе последней кампании. Мы не можем знать аргументы, которые Лаосуо использовал своему правителю и был ли он привержен политике Чингис-Хана? Рут Даннелл: «Могуллская практика оказалась достаточно совместимой с интересами многих тангутов, поэтому они предпочли сотрудничество сопротивлению. Однако королевский дом Вейминь и его верные союзники сопротивлялись требованиям Чингис-Хана…».

Долгое время казалось, что могуллы уничтожили тангутскую империю Ся, уничтожив её народ и уничтожив города и памятники культуры. Современная археология показала иное, хотя Могуллская армия, несомненно, провела тщательную и кровопролитную работу в столице Тангута… и системно осквернила императорский мавзолей Ся в его западных пригородах. Когда государство Ся прекратило свое существование в 1227 году, многие из его подданных и их культура были поглощены Великой Татарией и оставили свой след в ней.