Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Мужчина и женщина: бесконечные трансформации. Книга вторая
Автор
Год написания книги
2019
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
И уходить, и снова приходить,
И может плакать, сударь, может плакать.
Послушная, послушная жена. —
Малёванное, грубое притворство!
Лей слёзы, лей. – Я прочитал приказ
О возвращенье. – Скройся. Будет надо,
Я позову. – Я к выезду готов
В любое время. – Говорят, исчезни!
Не знаю, творил ли Шекспир в порыве вдохновения или корпел над каждой строчкой. Точно также мы никогда не узнаем, у него сразу родилось это «ударяет её» или он долго над этим размышлял, раздумывая над пределом безумия «доверчивого» генерала.
…чего стоят эти «будет надо, позову», «говорят, исчезни»…
Так или иначе, наш генерал не просто ударил женщину, но ударил в присутствии её кузена, и при этом оскорбил. Одним словом, вёл себя, мягко говоря, не по-джентльменски…
Объективности ради отметим, что сразу после эпизода, когда Отелло с Дездемоной принимают Лодовико, следует сцена, в которой плачет сам Отелло. В тексте нет специальной ремарки «плачет», как в случае с Дездемоной, это следует из слов Дездемоны.
Отелло:
Кто ты?
Дездемона:
Твоя супруга,
Тебе и долгу верная жена.
Отелло:
Попробуй подкрепить всё это клятвой
И душу в тот же миг свою сгуби.
Решись поклясться, что не изменила.
Дездемона:
Клянусь, и это знают небеса!
Отелло:
Они тебя изменницею знают.
Дездемона:
Кому я изменяла? С кем? Когда?
Отелло:
Нет, Дездемона. Прочь! Прощай! Развейся?
Дездемона:
Ужасный день! Ты плачешь? Отчего?
Скажи мне, я ли этих слёз причина?
Ты, верно, думаешь, что мой отец
Виновен в том, что ты отозван с Кипра?
Всё может быть, но ведь терплю и я.
Он также ведь и от меня отрёкся.
В чём бы мы ни обвиняли Отелло, невозможно отказать ему в том, что он по-настоящему несчастен, и в этом своём несчастье, человечен. А доверчивая Дездемона (вот кто по-настоящему доверчив), никак не может понять причину его отчаяния…
…«ты перед сном молилась Дездемона»
Признаемся, в наших головах засели знаменитые слова Отелло «ты перед сном молилась Дездемона», которые воспринимаются как печально-элегические, по крайней мере, не грубые, не унижающие достоинство женщины. А ведь перед этим были иные слова, генерал устроил жене подлинный разнос, употребляя самые мерзкие слова.
…интересно, употреблял он такие выражения во взаимоотношениях со своими подчинёнными, или с ними он благородный-благородный…
Сначала оскорбил, потом задушил, вполне в духе доверчивого генерала.
«Отелло:
Ты для того ль бела, как белый лист,
Чтоб вывести чернилами «блудница»?
Сказать, в чём грех твой, уличная тварь, (?! – Р. Б.)
Сказать, отребье (?! – Р. Б.), что ты совершила?
Стыдом я щёки раскалю, как горн,
Когда отвечу. Выговорить тошно.
Нет сил. На небе зажимают нос,
И месяц закрывается, и ветер,
Целующий все вещи на земле,
Так он распутен, прячется от срама,
А ты не знаешь, шлюха без стыда,
Что совершила ты, что совершила?
Дездемона:
Ты не имеешь права, видит бог,
Так обижать меня!
Отелло:
Так ты не шлюха?».
И после всех этих мерзостей, Дездемона не рассвирепеет, не взорвётся, и, в отличие от Отелло, будет думать не о себе, не о своей обиде – видит бог, для этого есть у неё все основания, – а будет думать об Отелло, о том, что с ним могло произойти такое, чтобы он, буквально в один миг, мог измениться…
…мудрая Эмилия, которая превращает трагедию в трагифарс
Шекспир не был бы Шекспиром, если напоследок предельно не расширил бы мировоззренческие горизонты.
Эмилия готовит Дездемону к последнему приходу Отелло. Каждая из женщин в своём амплуа. Эмилия не преминёт подчеркнуть, какой красавец этот Лодовико и есть дама в Венеции, которая за одно прикосновенье его нижней губы «босиком спаломничала в Палестину»[514 - «Босиком спаломничала в Палестину» – точный смысл выражения узнать не смог. Скорее всего, что речь идёт о ритуале паломничества в Палестину, к которому прибегают при том или ином обете.].
Дездемона полна дурных предчувствий, у неё из головы не идёт грустная песня про иву, которую пела служанка её матери, когда её бросил возлюбленный:
Несчастная крошка, в слезах под кустом
Сидела одна у обрыва.
Затянемте ивушку иву споём.
Ох, ива, зелёная ива.
У ног сиротинки плескался ручей.
Ох, ива, зелёная ива…
Обиды его помяну я добром.
Ох, ива, зелёная ива.
Сама виновата, терплю поделом.
Ох, ива, зелёная ива.
…
Не плачь, говорит он, не порть красоты.
Ох, ива, зелёная ива.
Я к женщинам шляюсь, шатайся и ты.
Ох, ива, зелёная ива…
Дездемона спрашивает у Эмилии:
Скажи, Эмилия, ты допускаешь,
И может плакать, сударь, может плакать.
Послушная, послушная жена. —
Малёванное, грубое притворство!
Лей слёзы, лей. – Я прочитал приказ
О возвращенье. – Скройся. Будет надо,
Я позову. – Я к выезду готов
В любое время. – Говорят, исчезни!
Не знаю, творил ли Шекспир в порыве вдохновения или корпел над каждой строчкой. Точно также мы никогда не узнаем, у него сразу родилось это «ударяет её» или он долго над этим размышлял, раздумывая над пределом безумия «доверчивого» генерала.
…чего стоят эти «будет надо, позову», «говорят, исчезни»…
Так или иначе, наш генерал не просто ударил женщину, но ударил в присутствии её кузена, и при этом оскорбил. Одним словом, вёл себя, мягко говоря, не по-джентльменски…
Объективности ради отметим, что сразу после эпизода, когда Отелло с Дездемоной принимают Лодовико, следует сцена, в которой плачет сам Отелло. В тексте нет специальной ремарки «плачет», как в случае с Дездемоной, это следует из слов Дездемоны.
Отелло:
Кто ты?
Дездемона:
Твоя супруга,
Тебе и долгу верная жена.
Отелло:
Попробуй подкрепить всё это клятвой
И душу в тот же миг свою сгуби.
Решись поклясться, что не изменила.
Дездемона:
Клянусь, и это знают небеса!
Отелло:
Они тебя изменницею знают.
Дездемона:
Кому я изменяла? С кем? Когда?
Отелло:
Нет, Дездемона. Прочь! Прощай! Развейся?
Дездемона:
Ужасный день! Ты плачешь? Отчего?
Скажи мне, я ли этих слёз причина?
Ты, верно, думаешь, что мой отец
Виновен в том, что ты отозван с Кипра?
Всё может быть, но ведь терплю и я.
Он также ведь и от меня отрёкся.
В чём бы мы ни обвиняли Отелло, невозможно отказать ему в том, что он по-настоящему несчастен, и в этом своём несчастье, человечен. А доверчивая Дездемона (вот кто по-настоящему доверчив), никак не может понять причину его отчаяния…
…«ты перед сном молилась Дездемона»
Признаемся, в наших головах засели знаменитые слова Отелло «ты перед сном молилась Дездемона», которые воспринимаются как печально-элегические, по крайней мере, не грубые, не унижающие достоинство женщины. А ведь перед этим были иные слова, генерал устроил жене подлинный разнос, употребляя самые мерзкие слова.
…интересно, употреблял он такие выражения во взаимоотношениях со своими подчинёнными, или с ними он благородный-благородный…
Сначала оскорбил, потом задушил, вполне в духе доверчивого генерала.
«Отелло:
Ты для того ль бела, как белый лист,
Чтоб вывести чернилами «блудница»?
Сказать, в чём грех твой, уличная тварь, (?! – Р. Б.)
Сказать, отребье (?! – Р. Б.), что ты совершила?
Стыдом я щёки раскалю, как горн,
Когда отвечу. Выговорить тошно.
Нет сил. На небе зажимают нос,
И месяц закрывается, и ветер,
Целующий все вещи на земле,
Так он распутен, прячется от срама,
А ты не знаешь, шлюха без стыда,
Что совершила ты, что совершила?
Дездемона:
Ты не имеешь права, видит бог,
Так обижать меня!
Отелло:
Так ты не шлюха?».
И после всех этих мерзостей, Дездемона не рассвирепеет, не взорвётся, и, в отличие от Отелло, будет думать не о себе, не о своей обиде – видит бог, для этого есть у неё все основания, – а будет думать об Отелло, о том, что с ним могло произойти такое, чтобы он, буквально в один миг, мог измениться…
…мудрая Эмилия, которая превращает трагедию в трагифарс
Шекспир не был бы Шекспиром, если напоследок предельно не расширил бы мировоззренческие горизонты.
Эмилия готовит Дездемону к последнему приходу Отелло. Каждая из женщин в своём амплуа. Эмилия не преминёт подчеркнуть, какой красавец этот Лодовико и есть дама в Венеции, которая за одно прикосновенье его нижней губы «босиком спаломничала в Палестину»[514 - «Босиком спаломничала в Палестину» – точный смысл выражения узнать не смог. Скорее всего, что речь идёт о ритуале паломничества в Палестину, к которому прибегают при том или ином обете.].
Дездемона полна дурных предчувствий, у неё из головы не идёт грустная песня про иву, которую пела служанка её матери, когда её бросил возлюбленный:
Несчастная крошка, в слезах под кустом
Сидела одна у обрыва.
Затянемте ивушку иву споём.
Ох, ива, зелёная ива.
У ног сиротинки плескался ручей.
Ох, ива, зелёная ива…
Обиды его помяну я добром.
Ох, ива, зелёная ива.
Сама виновата, терплю поделом.
Ох, ива, зелёная ива.
…
Не плачь, говорит он, не порть красоты.
Ох, ива, зелёная ива.
Я к женщинам шляюсь, шатайся и ты.
Ох, ива, зелёная ива…
Дездемона спрашивает у Эмилии:
Скажи, Эмилия, ты допускаешь,
Другие электронные книги автора Рахман Бадалов
Последний отзыв
очень хорошая книга для студентов и учителей