– Принцессе – сало?..
– Ну не наоборот же? На природе, и принцесса – человек.
***
Время пошло дальше… Ярикс выронил посох и камень:
– Я… я… Я был… Я все забыл! Но, теперь я знаю!
– Что? – Эрик взял Оракула, для удобства за волосы.
– Что с этой головой, надо обращаться лучше. И нам нужно срочно, идти прямо в грозу. – Алхимик выхватил у принца Оракула и вышел на улицу.
– А посох?!
– Ах да. – Ярикс вернулся в домик, поднял свое оружие и посмотрел на него как в первый раз. – Да, еще пригодится… И кость камня, Вальрог возьми. Сколько сможешь унести.
Гном стал деловито укладывать руду в походный мешок. Ко всему прочему он и дельтаплан свой решил забрать.
– А зачем нам в грозу?..
– Не спрашивайте, откуда я знаю, не помню… Но сейчас как никогда проще сбежать с этого острова. К тому же здесь сейчас появятся два очень неприятных пассажира…
Отряд вбежал в самый центр грозы и пропал.
Умение побеждать, приходит после поражения, если это только не в первый раз. (Какой-то демагог и бюрократ).
В домик на таинственном острове вошел Анарион и огляделся. Буря межмирья почти стихла. Альмага тут не было. И Ключа Мира не было… И семечки Великого Древа – тоже не было. Зато лежало несколько кусков кости камня. Подобрав один, повелитель тьмы задумался.
В домик вошли Альмаг и Туогг. Ученик чародея удивленно вскрикнул, и поднял загоревшиеся ладони для ударного заклинания, но учитель остановил его:
– Это не твоя битва, пока…
– А если он вас одолеет?..
– Тогда у тебя будет шанс стать следующим повелителем тьмы.
– Не будет. – Сказал Анарион.
Из кармана Туогга вылетело самопишущее перо и вонзилось в горло незадачливого ученика. С предсмертным хрипом тот упал на чисто подметенный земляной пол…
– Кретин… – Альмаг, сбросил балахон, оставшись в одной набедренной повязке. Странные татуировки мерцали по всему мускулистому телу. – Как просто все делать правильно, но как тяжело понять, как правильно делать… Для того советы мудрых и существуют…
– Советую – сдавайся!
– Это тот случай, когда разум воспринимает истину как отсутствие лжи, а так как правда – противоположность лжи, истина – не правда.
– Я на эту туфту не поведусь! Я буду сражаться не словами!!!
Вспыхнула яркая вспышка, и домик белой чародейки разлетелся на маленькие кусочки…
Победитель – это тот же проигравший. Только все и он сам, считают его победителем. (Тот же демагог и бюрократ).
Максимилиан вошел в камеру Константа и посмотрел впервые за пять лет на сына. Тот изменился мало… Сильно оброс, но яростный блеск в глазах не утих.
– Я все знаю сын, Игнассия в камере смертников, где Филипп?
В карих глазах на мгновение мелькнуло недоумение, но тут же сменилось обычным злым цинизмом:
– Не понимаю о чем ты. Игнассию ждет казнь? Хотелось бы на это посмотреть, но унижаться ради этого я не буду.
– Слушай, не дури! Он же подставил тебя!
– Я все сделал сам! Что он там плетет, я не знаю. Где Филипп тоже, не знаю. Может ты сам его убил, а на меня все повесить хочешь.
– Что!!! – Император впал в ярость. – Да я тебя!..
Он огляделся, схватил толстую книгу со столика и замахнулся на сына…
Вдруг замер и посмотрел на обложку:
– Что это?.. Птицы Дракостана?..
Максимилиан медленно открыл книгу на закладке:
– Ты сидишь в тюрьме за попытку переворота, покушения на отца и читаешь про двуххвостых дятлов?..
– Я птиц люблю… А что такого? Если я не могу стать императором, то стану великим орнитологом.
– В тюрьме?..
– Да. – Констант витиевато просвистел и через решетку форточки под потолком, впорхнул воробей. Сделал круг по камере и сел на плечо принца. – Вот, думаешь это простой воробей? Нет. Это Воректос Борус, семейство голубозадых. Знаешь, как точно это определить?
– Догадываюсь. – Помрачнел Максимилиан. – Это не тюрьма, это дурдом… Если чего надумаешь, позови меня.
И захлопнув книгу, отдал ее сыну.
***
Неизвестная сила подхватила их и понесла сквозь грозу…
Наска окончательно пришла в себя и сильно перепугалась вначале. Потом успокоилась и что-то наколдовала. Всю группу окружил силовой кокон, защищающий от дождя и ветра. Стало тихо, и можно было поговорить. Белая чародейка начала первой:
– Спасибо вам… Не знаю, сколько веков я мучилась… Это все за мои проступки… Высокомерие, ревность и недоверие… Но все прошло… Все… Теперь, толком расскажите что происходит?
Ярикс, нисколько не смутившийся вновь обретенной пышной форме, сел поудобнее:
– Я все расскажу. Так вот, поступил я в академию… Что, это пропустить? Ну ладно, завалил я экзамен по гниловидам… Что, и это пропустить?!! Ну хорошо!!! Летим мы в коконе через грозу!!!